Открыт 90-й аукцион «21-й век. Современное российское искусство»
В каталоге собраны произведения Дмитрия Кедрина, Игоря Кислицына, Марины Колдобской, Ирины Корсаковой, Геннадия Красношлыкова, Сергея Максютина, Юлии Малининой, Pata (Пааты Мерабишвили), Андрея Мунца, Владимира Сальникова, Бориса Смотрова, Юрия Шабельникова, Марии Шалито
Комиссионный сбор с покупателей составляет 18 %.
Каталог AI Аукциона № 404 и 90-го аукциона «21-й век. Современное российское искусство».
Лоты 90-го кураторского аукциона «21-й век. Современное российское искусство» представлены в экспозиции онлайн-выставки AI.
В составе аукциона 13 лотов — девять живописных произведений, две работы в смешанной технике и две скульптуры.
Дмитрий Кедрин. Январь. 2018
Пограничный, предельный, окраинный мир волновал меня с детства. И в этом вечернем пейзаже городского парка я нашел его край — ограду, за которой неведомое таинственное пространство. Это пространство — мой извечный манок, пугающий и притягательный, оно и есть основа и главная интрига сюжета. Рано или поздно я покину уютную декорацию освещенных фонарем деревьев и исчезну в темноте за оградой. И память обо мне останется в моих следах на снегу, пока утренняя метель не занесет их (Дмитрий Кедрин о картине «Январь»).
Кедрин — профессиональный художник-график, выпускник Московского Полиграфического института. Полученные там образование, умения и навыки не просто пригодились, но оказались важными и в живописи: «Спонтанная, эмоциональная, экспрессивная живопись требует постоянного контроля. Я называю это “вовремя остановиться”.
Для меня важно равновесие цветовых масс. Иногда какой то цвет начинает “кричать” — приходиться его успокаивать или находить ему поддержку — гармонизировать картину.
Много работаю чистым, открытым цветом, Я выжимаю краску из тюбика прямо на холст и использую тюбик как рисовальный инструмент. Это дает плотную, насыщенную цветную линию или пятно. Чтобы линия не была равномерна по всей длине, механистична, я расплющиваю ее пальцем или мастихином (Дмитрий Кедрин).
Его яркая экспрессивная живопись композиционно очень точна и даже в чем-то графична, но именно эта ее организованность и помогает зрителю глубоко сосредоточиться на художественном высказывании и услышать художника.
Игорь Кислицын. Руна «К». 2001–2007
Практически в любой художественной традиции есть изображения всадников, в европейской — это фольклорно-сказочные богатыри, витязи, языческие по происхождению, или рыцари, крестоносцы, воины средневековой христианской традиции, в том числе и канонические иконные образы Архангела Михаила, Георгия Победоносца и т.д. и т.п.
Всадник на коне — одна из моих программных тем. Для меня это образ-символ, это знак, Крест, иероглиф Центра, который мы носим в себе. Это и символ подчинения низшей природы высшей, обуздания животных страстей. Мои всадники ощутимо вертикальны по сути, они движутся поперек-наперекор инертности плоских земных низин. Всадник устремлен вперед и ввысь, за пределы возможного, в сам эпицентр Неведомого и невидимого, чаще всего обозначаемого в моих картинах знаком Черного солнца или иного светила. Красный цвет передает здесь мужественный жар огненного покорения материи, борьбы с земнородно-подземной энергией черного (Игорь Кислицын).
Особую роль играет и характерная для картин живописца как бы возникшая из преломлений цветового спектра специфичная, писаная «рама в раме». Возникая как преграда между «реальной» жизнью за пределами холста и внутренним микрокосмом, созерцаемым внутри этой «ограды», она охраняет сердцевину этого малого мира своей геометрией (Вера Родина, artinvestment.ru ).
Если говорить о традициях, которые продолжает Кислицын, то, при всей очевидности почвенного начала и принадлежности к русской традиции — от древнерусского сакрального искусства до русского классического авангарда, — он опирается на богатейшее культурное наследие всего континента Евразии. Его работы отличает цельность сплава и очень личная «органика» стиля (Вера Родина, artinvestment.ru).
Народные корни искусства и сегодня влекут всех профессионалов, да не все из них могут подняться выше простой аранжировки или стилизации. Игорь Кислицын сумел уверенно претворить, «перекодировать» в новое качество типовую структуру древних композиций. Постепенно ему раскрылся весь глубинный образный «орнамент» архетипа: роль силовых линий и узлов, ритмических пауз и акцентов, «вечное» поступательное или круговое движение, здоровая гармония рисунка и цвета, знаковость и символика фигур (Лев Дьяконицын, nasledie-rus.ru).
Читайте об авторе на AI: «Персона недели: Игорь Кислицын».
Марина Колдобская. Сердце. 2016
В моих картинах все равно самому себе. Если кто-то что-то хочет увидеть дополнительно, углубиться — это его право. Это не постмодернизм. Это не ребус и кроссворд, который требует расшифровки. Это прямое визуальное ощущение. Я свою работу закончила, а дальше работа зрителя.
Я хочу дойти до самой сути. Цивилизацией выработаны этикеты, существуют многочисленные табу, умолчания, вещи, о которых, считается, говорить неприлично или неприятно. Например, кошка ест мышку. Но это жизнь. И может быть, главное в жизни. Человек похож на кочан капусты. Мы живем в 21 веке, но культурные слои, в которых существовали наши родители и прародители, никуда не исчезли. Они наслоились друг на друга, как листы капусты. Они остались в нашей культурной памяти, просто скрыты. И если снимать листик за листиком, то можно дойти до нашей кочерыжки, до ядра, понять — что за существо человек.
Если посмотреть на древнее искусство, то три цвета: красный, черный и белый — главные, потому что они про главное: свет и тьму, кровь и огонь. И при помощи этого нехитрого алфавита, используя уголь, охру и белую глину — человек излагал то, что ему, действительно, важно. Но что важно именно ему — каждому зрителю придется решать самому, ведь у каждого своя кочерыжка (Марина Колдобская, most.tv).
«Охота и собирательство» — серия живописных работ Марины Колдобской, объединенных стремлением художницы выйти за рамки условностей традиционной живописи. Максимально обнажая и намеренно упрощая профессиональные приемы, слой за слоем художница снимает весь накопившийся тысячелетиями опыт истории искусства, добираясь до основ художественного праязыка. Масштабные полотна по воле автора становятся не то сводами пещеры времен палеолита, не то листом детского альбома для рисования — сакральной территорией высказывания. С картин за нами пристально наблюдают стаи растерзавших свою добычу хищников, опьяненных потоками крови. Экспрессивные образы-тотемы понятны каждому, как каждому знакомы общие для человека и животного эмоции ярости, вожделения, жажды и страха (Андрей Саков, искусствовед, marinakoldobskaya.net).
Ирина Корсакова. Макро 5. Из серии «Макро». 2012
Я расскажу о том, что я люблю.
Покой и созерцание.
Свет и тень.
Ясность.
Трепет и окаменение.
Вибрации души, тона, цвета.
Предмет.
Фактуры материалов.
Фронтальную композицию.
Поверхность холста и физическое ощущение прикосновения к нему кисти.
Картину как проявленное.
Искать смыслы (Ирина Корсакова).
Когда я начала писать маслом, поняла, что у этого материала гораздо больше возможностей, чем нам преподавали в училище, стала интересоваться техниками старых мастеров. Темные фоны, светящиеся лессировки, фактура ткани и кружев меня вдохновляли. Так у меня родился цикл «Детские игры», в котором я пробовала разные техники и рассказывала о жизни взрослых людей...
В какой-то момент я устала от них. Пришли другие темы и новая манера. Сейчас я понимаю, что вернулась к себе — к себе с графическим мышлением, наслоением светлых красок на темные фоны, только уже маслом, а не темперой.
«Макро» появились от усталости от лиц. Почти беспредметность, но и не абстракция. Макроувеличение декоративных украшений старинных тканей. Состояние, фактура, тишина. Вибрации света и тени, тона, души (Ирина Корсакова, artinvestment.ru).
В мелочах нашей жизни кроется огромный космос. В серии «Макро» формально художник, словно в микроскоп, рассматривает некий объект, увеличивая его для зрителя в несколько раз. Максимально обостряя таким образом восприятие зрителя, делая реальное ирреальным, художник постоянно расширяет границы представлений об окружающем мире (artinvestment.ru).
Геннадий Красношлыков. Наяда. 1997
Свободно владея классическим языком пластики, Геннадий Красношлыков обладает редким умением объединить эмоциональность поверхности и условность образности. Руководствуясь законами архитектоники, будучи верен фигуративности, скульптор создает композиции, для которых характерно тонкое чувством юмора, глубокая ассоциативность и пластическая яркость. Четкие, изысканные силуэты работ с тщательно проработанной поверхностью бронзы подчинены символической трактовке сюжета.
Автор всегда стремится воплотить поэтичность произведения, глубину художественного образа. При этом активная внутренняя динамика даже самых спокойных по композиционной трактовке работ несет в себе напряженность авторской драматургии — зритель, ведомый художником, чувствует и увлекается мечтательностью «Наяды».
«Я считаю, что только композиция наиболее полно выражает идею замысла, — говорит художник. — В своем творчестве я уделяю большое внимание именно композиции. Всего две фигуры. Но для меня это целый мир, где я могу выразить все многообразие человеческих отношений — от ироничного до драматического. Можно сказать, что “двое” — ключевая тема в моем творчестве. В композиции меня интересует некий узел, где скрыта интрига взаимоотношения формы и образа. Меня волнует стилистика древнерусской иконописи и архаичной пластики — это те пласты мировой культуры, где наряду с жесткими канонами прослеживается мощная духовная сила».
С необыкновенным чувством художественной меры и красоты художник доводит каждую свою работу до такой степени выразительности, когда идея произведения ясно прочитывается в символике формы. Творческими ориентирами Красношлыкова всегда были, с одной стороны, русские древности, архаика («В архаике очень сильные образы. В наших древних идолах, в греческой архаике. Скупыми средствами достигается сильный, мощный образ», — говорит художник), с другой — наследие модернистов рубежа XIX–XX веков.
Геннадий Красношлыков родился в Москве в 1955 году. Окончил МВХПУ (б. Строгановское, 1989). Член МСХ (1991), член правления секции скульптуры МСХ и ОМС. Заслуженный художник РФ (2017).
Работы Геннадия Красношлыкова находятся в собраниях Фонда Министерства культуры РФ, Государственного Русского музея, Национального музея «Дракон» (Тайвань, Китай), в частных коллекциях России, Германии, США, Словении, Чехии, Швейцарии, Португалии, Италии, Канады, Японии, Франции.
Сергей Максютин. Облако. 2003
В этом пейзаже, в котором преодолено тяготение, такая странная и чудесная субстанция, как вода, несет небо и землю не просто как отражение, но как образ единства. В простых сочетаниях неярких цветов ощущалось живое дыхание, движение и в то же время постоянство. Особенно это относится к воде.
Мои работы не должны обозначаться точными координатами, они не однозначны. Даже одно произведение, кажется, изменяет свою суть, если взглянуть на него несколько раз с небольшими перерывами. Цветовая и чувственная природа достаточно выражается даже на небольшом участке холста, который нередко можно рассматривать как полную эмоций абстракцию… Таким образом, подчас сама поверхность живописи может восприниматься абстрактно, самодостаточно определяя чувственную ткань произведения (Сергей Максютин).
Юлия Малинина. Крепость. Выборг. 2014
«Юлия Малинина — художник с метафизическим взглядом на мир, органически присущим отечественной школе живописи. Такой взгляд обнаруживает в окружающем художника пространстве объекты, созданные человеком, и объекты природы, несущие на себе печать отрешенности от повседневного. Структурной основой для художника является Архитектура — универсальный символ человеческой деятельности, продукт инженерной мысли и технологии, сочетающий высокое искусство и функцию оформления жизни. В архитектуре для художника объединяются природное, социальное и культурное, присутствуют характеристики пространственной среды и человека» (Анна Флорковская, член-корреспондент РАХ, artcontract.ru).
«Я люблю архитектуру, в промышленном же воплощении ее предельная функциональность, выверенность, обусловленность нахождения на своем месте выходит на первое место и рождает особую эстетическую красоту. Красоту, как правило, без изысков. Для меня это практически портреты заводов и иных индустриальных объектов, извлеченные из фигуративной окружающей действительности. В серии нет ландшафта, окружающего пейзажа в его классическом понимании. В картинах, можно считать, наличие горизонта мы достраиваем в голове, додумываем, что внизу должна быть трава, наверху — небо. В каком-то смысле, возможно, этот подход — отголоски моего реставрационного образования и моей тесной работы с иконами. Используя такие построения, я отсылаю себя к иконописной практике условности окружающего, с идеально ровным поземом» (Юлия Малинина, artuzel.com).
Денис Шалагинов пишет: «Сама художница, указывая на странный сплав футуристического и сюрреалистического в изображаемых ей промышленных объектах, задается вопросом: “Интересно, а как они продолжают жить после того, как производство остановилось?” — и отвечает на него следующим образом: “Они замирают — ведь их обычно не сносят, слишком уж они большие. Они останавливают время”».
Центральный образ сегодняшней композиции Юлии Малининой — Выборгская крепость, объект не привычно для художницы индустриальный, но тоже архитектурный. Здесь использованы те же живописные подходы, что и в индустриальных сериях, но с живым объектом иной — человечной, а не технологичной — архитектуры, к тому же обладающим собственной многовековой духовной и человеческой историей и культурой. И потому эффект получается совсем иным, с иными смыслами и ассоциациями.
Я бы назвала ее индустриальную серию иконописной.
На ее картинах перед нами предстают не реальные заводы, здания, конструкции (хотя там всегда узнается оригинал). Художник создает их образы, очищенные от всего наносного, лишнего, временного. Такой освобожденный от суетности образ индустриального объекта помещается в пространство цвета и света, но совсем не того света, который мы привыкли видеть, например, у импрессионистов. Здесь нет никакой игры, никаких рефлексов. Это подлинно иконописное иномирие, вечное сияние, не дающее теней, полное погружение в свет.
Вот почему фон, окружающий ее заводы и котельные, — это часто просто залитое локальным цветом небо. На нескольких ее картинах оно вообще красное, где красный цвет, как на древней иконе, означает не закатное освещение, а символ вечного света и вечной красоты. Именно таким делали фоны на древнерусских иконах, когда у живописца не было достаточно золота для того, чтобы написать божественное сияние.
От иконописи — и гладкая поверхность работ, где не просвечивает текстура холста, где не видно мазка, и от этого картины кажутся написанными не маслом, а темперой на досках, как у старых мастеров.
Есть в ее работах и перекличка с конструктивизмом, который отказался от того, что в европейском искусстве называется страхом пустоты. Простые формы, сплошные заливки цветом, крупные массы, много прямых линий и много пустого пространства — эти особенности конструктивизма являются частью художественного языка Юлии Малининой.
Заимствованный когда-то у японской культуры принцип пустоты как скрытой возможности конструктивизм приспособил к утилитарным целям.
Юлия в своих работах возвращает понятию пустоты ее глубинный первоначальный смысл (Наталья Рабчук, кандидат искусствоведения, историк искусства).
Pata. Скрипачка Ванесса Мэй. 2019
Мир музыки радует талантами. Одна из таких талантливых музыкантов и в то же время изящных, как и сам инструмент, — это Ванесса Мэй (Pata).
Представитель прославленной, мощной по таланту династии грузинских скульпторов. Владея в полной мере всеми приемами пластического наследия, переосмыслив стилистику классической лепки, Паата Мерабишвили четко определил свой творческий вектор. Будучи увлеченным с юных лет творчеством античных мастеров, пластикой Майоля, скульптор пришел в своих произведениях к решению модернистских задач пластики. По творческой манере скульптору всегда были близки Жак Липшиц, Александр Архипенко и Осип Цадкин, которые уделяли особое внимание фактуре и лаконичным формам.
Несмотря на абстрактную стилистику в работах Мерабишвили, его скульптуры всегда наполнены образностью и пространственным построением форм. Автор смело экспериментирует с цветом, техникой, материалами, создавая современные образные произведения. Геометризированные, сложносоставные объемы скульптур Мерабишвили всегда экспрессивные, динамичные, полные метафор. Автор умело воплощает стремление найти пластический прием, ассоциативно выражающий образ. Владение рисунком ощущается во всех работах автора, но его универсальное значение особенно наглядно при знакомстве с фантазиями из металлических лент и пластин, где все сосредоточено на взаимном их перетекании. Металлические плоскости словно вращаются, скручиваются и раскручиваются, пытаясь предъявить различные способы существования в трехмерном пространстве, при всем их архитектоническом единстве.
Мерабишвили стремится выразить не саму форму, а ее внутреннюю составляющую, ее изначальный смысл в чем, несомненно, следует наследию модернистов (Екатерина Шмакова, искусствовед, куратор).
О художнике читайте на AI: «Персона недели: Скульптор Паата Мерабишвили — Творец создает то, что чувствует, а не то, что видит»
Андрей Мунц. Гранада, Альгамбра, Сьерра-Невада. 2019
Я пытаюсь ощутить себя свободным художником, не ограниченным какими-либо долгосрочными установками, связанными с тем или иным направлением в искусстве. Для меня важен поиск. Я стараюсь быть открытым миру, открытым новым идеям (Андрей Мунц).
В живопись Андрея Мунца «активно вошло переживание открытий 1910–20-х годов Кандинского, Шагала, Лентулова, Малевича. Речь идет не о прямом сопоставлении, а об осмыслении образно-пластической системы выдающихся мастеров авангарда.
Свободная импровизация, выражение накопившихся впечатлений и эмоций составляет основу живописных произведений Андрея Мунца. Будучи в том числе архитектором и педагогом, Мунц остро чувствует сковывающие рамки рационального искусства. Поэтому столь ценна для него возможность самовыражения, которую дает живопись, не привязанная к натуре, когда между художником и рождающимся произведением не существует никаких образов реального мира (Юлия Волгина, кандидат искусствоведения).
Как бы ни был логичен и последователен окружающий нас мир, наполненный завершенными формами предметов, он все равно живет по законам содержания. Художники-реалисты, последовательно и скрупулезно описывая форму за формой и взаимодействия их в пространстве, транслируют свои личные переживания и размышления, связанные с изображаемым.
Андрей Мунц является чистейшим образцом художника поэтического сознания. В его мышлении разрушена… внешняя логика, в нем, как будто, и нет событий. Событием становится само чувство, эмоции. Поводом для их возникновения становятся цвет, цвета, их взаимодействия друг с другом, линии, по которым следуют цвета, и, самое главное, их движения в, казалось бы, ограниченном двухмерном пространстве холста. Причем движения цветов и линий полностью зависят от физических действий руки и кисти самого художника и скорости их воплощения. Движение, как и пространство, взаимосвязано со временем, и вот здесь Андрей Мунц полностью оказывается в своей стихии. Он работает много и быстро, на холстах больших и не очень, каждый раз доверяя спонтанно возникающим движениям, чувствам и ритмам.
И как результат зрительского взаимодействия с работами Мунца, это палитра ощущений — часто взрыва эмоций или радостного, иногда тревожного возбуждения, веселости и азарта, очень редко сбалансированного покоя (Наталья Сопова).
Владимир Сальников. Кусково. 2006
Он легко и уверенно следовал однажды принятой установке: «не быть и не стать абстрактным, просто калькулируемым, учтенным, сподручным, легко кодируемым».
Владимир Сальников — художник, человек, критик, знаток не только современного искусства, который всегда шел наперекор основному течению, оставаясь свободным от правил, заражающих большую часть художественного мира (ncca.ru).
Еще в юности провозгласивший себя «гением», Владимир Сальников реализовал свое желание «остаться инфантильным, капризным, волюнтаристичным и шизоидным, вести себя как примадонна, т.е. иметь право быть регрессивным», утверждая, как могли бы сказать многие настоящие художники, независимо от времени их пребывания на Земле: «Это и есть для меня искусство». И при том быть открытым и восприимчивым ко всему, что дарило ему каждое мгновение жизни. В этом мире его часто вдохновляли невероятные, парадоксальные вещи, которые становились материалом для создания нового проекта или аналитической статьи. Произведения Сальникова рождались в диалоге — с моделями и критиками, учителями и учениками, кураторами и художниками, многие из которых становились его друзьями на долгие годы, с оппонентами и великими предшественниками, и конечно, с главным человеком и художником в его жизни — Ниной Котел (ncca.ru).
Глядя на эту работу, все, кто изучал историю русского искусства, сразу же вспомнят «Версаль» Александра Бенуа. Моя картина на самом деле отсылает именно к этим его вещам, да и писать парки надоумила меня Анна Котляр, скорее всего, имея в виду того же Бенуа. Однако не все так просто. У меня достаточно собственных мотивов заняться парками — они всегда меня очень интересовали. Подобно древним садам на Востоке (их изображали на коврах), европейские парки презентуют самый первый парк — Райский сад. Начиная с Ренессанса европейский парк создавался, как Эдем с райским источником и чудесами света — с пирамидами, многогрудым идолом Артемидой Эфесской, Фаросским маяком. В Кусково, рядом с которым я много лет прожил, нет другого райского водоема, кроме пруда, и его планировка вполне укладывается в райские парковые каноны. По всей территории разбросаны скульптуры античных богов. Они являют силы мироздания в рисунке его структуры (мандале), представленной парком (Владимир Сальников, 1999 год).
Читайте о художнике на AI: «Персона недели: Владимир Сальников».
Борис Смотров. Май. 1996
Борис Смотров любит упрощенную, как в традиционной культуре, форму, пластикой которой он легко владеет, локальные цвета и их сочетания, завораживающие своей открытостью.
Удивительно, что в изобразительных высказываниях этого мастера начала XXI века сохраняется чистота и непосредственность, незамутненная холодными постмодернистскими изысками и искусами, ироничным цитированием, свойственным большинству его современников.
И все же его живопись и есть порождение постмодернизма, поскольку в ней переплавились и слились воедино многие явления искусства разных времен, которые художник умело апроприировал, сделав их частью своего пластического метода (cultobzor.ru).
За последний год прошли две крупные персональные выставки художника — в петербургском музее Эрарта и в музейно выставочном комплексе «Новый Иерусалим», в подмосковной Истре.
Читайте о художнике на AI: «Новые имена: Борис Смотров».
Юрий Шабельников. Конец фильма. Легенда. Грейс Келли. 2008
Искусство — это способ выяснения отношений. Я выясняю отношения с социумом, с собой, с самим же искусством (Юрий Шабельников).
Юрий Шабельников создает мощные по своей визуальной энергии изображения, выполненные в классической для художника графичной монохромности. Его произведения из серии «Конец фильма», истоки которой лежат в искусстве поп-арта, — это образы ретро-эпохи, которые, с одной стороны, позволяют погрузиться в удивительную атмосферу Золотого века Голливуда и его сияющего великолепия, но с другой — свидетельствуют об утраченных надеждах и безвозвратно ушедшем прошлом. С помощью широких мазков, размытого контура и серой цветовой гаммы Шабельников словно фиксирует кадры черно-белого кинофильма, покрытого патиной времени.
…Вся эта история конечно не про «Конец фильма», но, скорее, про минувшие сновидения, утраченные надежды, мечты, идеалы… Ведь даже звезды экрана тех лет, которые уже пребывают на небесах и портреты которых показывает нам автор, написаны не с натуры, а с архивных фотографий и с обложек старых модных журналов, где изображение местами утрачено, а местами покрыто патиной времени. Невольно вспоминается название легендарного фильма Бернардо Бертолуччи «Ускользающая красота», или «украденная» в английском переводе, впрочем когда и кем, никто до сих пор не знает… (moscow.arttube.ru).
Мария Шалито. Мыльные пузыри. 2013
Тонкое пространство отношений, их тайна,
Непреодолимость непонимания...
Красота правды, какой бы она ни была.
Поиск формы и материала, попытка выразить то, что так трудно зацепить.
Работа создается медленно, во времени, методом проб и ошибок.
Шпаклевка, коллаж, ручная работа без кисти помогают вмешаться в жизнь,
попытаться понять и скорректировать происходящее (Мария Шалито).
Образ женщины, пускающей мыльные пузыри, не раз встречается в творчестве художницы («Разговор, или Пускающая пузыри», 2012), приглашая зрителя к размышлению о том, какую роль отводит ему Мария Шалито в своих картинах.
Задача создания пространства по сей день остается главной в каждой моей работе. Когда-то моим учителем стал добровольный затвор в мастерской, где я работала в уединении годами, с благоговением перелистывая альбомы художников Возрождения, собранные моим отцом — архитектором. Потребность расслышать себя была первостепенной моей задачей в начале творческого пути, столь же важной она остается и сейчас. <Потребность> чувствовать, слышать во время работы как бы все сразу, целиком, заставляет меня снова и снова искать средства выражения. Работы остаются как бы незавершенными, и это хорошо, потому что я не делаю картину, а просто, рисуя, не умираю (Мария Шалито).
Невозмутимая, неодушевленная красота одиноких предметов в работах Марии Шалито завораживает магией аскетизма, порой приводит в замешательство…
Мария Шалито самозабвенно занялась живописью в начале 1990-х после окончания Московского архитектурного института. Изображая в своих работах обыденные вещи, она передает нечто потустороннее, архитектонически идеальное. Будучи наследницей метафизического направления в искусстве прошлого столетия, она ориентирует зрителя на интеллектуальное прочтение своих работ, используя при этом осознанную, почти академическую манеру живописи. Оперируя чистыми предметами, она наделяет их таинственной душой и метафорическим содержанием (Андрей Ефимов, cargocollective.com).
Желаем удачи на 90-м аукционе «21-й век. Современное российское искусство»!
Постоянный адрес статьи:
https://artinvestment.ru/invest/xxicentury/20211101_auctionAI_XXI.html
https://artinvestment.ru/en/invest/xxicentury/20211101_auctionAI_XXI.html
© artinvestment.ru, 2024
Внимание! Все материалы сайта и базы данных аукционных результатов ARTinvestment.RU, включая иллюстрированные справочные сведение о проданных на аукционах произведениях, предназначены для использования исключительно в информационных, научных, учебных и культурных целях в соответствии со ст. 1274 ГК РФ. Использование в коммерческих целях или с нарушением правил, установленных ГК РФ, не допускается. ARTinvestment.RU не отвечает за содержание материалов, представленных третьими лицами. В случае нарушения прав третьих лиц, администрация сайта оставляет за собой право удалить их с сайта и из базы данных на основании обращения уполномоченного органа.
