20/20: главные события и персоналии уходящего года. Часть 3
ARTinvestment.RU   30 декабря 2020

AI подводит итоги 2020 года, представляя главные события на рынке искусства в самый непростой сезон в новейшей истории

В первой и второй частях статьи представлены 20 наиболее важных событий арт-рынка в уходящем году.

Завершая новогодний обзор, мы предлагаем вашему вниманию двадцатку персоналий, которые определили лицо 2020 года:

1. Брайан Доннелли (1974), он же художник KAWS, который за месяц до пандемии выпустил лимитированную серию своих скульптур-компаньонов, разместив их на платформе дополненной реальности Acute Art. С началом изоляции скульптуры KAWS стали одним из символов объединения людей, которые делились компаньонами, встроенными в фотографии, сделанные по месту своей изоляции.

2. Родственники Дональда Маррона, которые после смерти топ-коллекционера искусства инициировали в СМИ освещение борьбы Sotheby’s и Christie’s за право продажи коллекции покойного (рыночная оценка на начало 2020 года — $450 млн). Как впоследствии оказалось, сделано это было для того, чтобы три крупнейшие галереи — Gagosian, Acquavella и Pace — предложили семье лучшие условия и «увели» коллекцию из-под носа аукционных домов.

3. Нанне Деккинг. Глава наблюдательного совета TEFAF не побоялся остановить крупнейшую ярмарку старых мастеров в Маастрихте на третий день работы, после того как у одного из участников-галеристов обнаружился коронавирус. «Убытки — ничто, здоровье — все»: этот лозунг еще долго будут припоминать другой арт-ярмарке, нью-йоркской The Armory Show, которая провела событие до конца, несмотря на начавшийся в США карантин.

4. Ларри Гагосян, который еще в 2019 году нанял советником по технологиям бывшего CEO Artsy Себастиана Цвилича, что сделало Gagosian самой адаптированной к карантину галереей. Если на момент приглашения опытного технократа бизнес Гагосяна использовал в работе всего 6 технологий, то к весне 2020 года количество цифровых новинок выросло до 24-х.

5. Мэтью Берроуз / Максим Боксер / Марат Гельман — в такой хронологической последовательности следует называть героев карантина, создателей интернет-феномена «доступного искусства», возникшего в социальных сетях. В Великобритании проект Artist Support Pledge стартовал в Instagram, российский «Шар и Крест» и украинский «Сiль и Соль» избрали более населенный скучающими коллекционерами Facebook. Остальные подобные проекты, при всем уважении к ним и признании их роли в поддержке художников, стали эпигонами трех китов карантинной арт-эйфории.

6. Франческо Бонами. Один из самых титулованных мировых искусствоведов, куратор 50-й Венецианской биеннале 2003 года, в карантин показал пример благотворительности, отвечая на вопросы подписчиков посредством своего аккаунта в Instagram. Пока скептики усматривали в этом рекламный ход, ожидая, кто из галеристов вынырнет из-за спины топ-куратора или кого из художников он наконец-то предложит купить, Бонами продолжал еженедельные семинары в режиме вопрос-ответ. «Спонсор», впрочем, все же появился в лице Artnews — но оказалось, что старейшее из действующих американских изданий об искусстве включилось позже, поддержав самого куратора и сделав его ответы доступными более широкой аудитории.

7. Власти ОАЭ. Среди всех стран, поддержавших внутренние рынки в пандемию, выделим Объединенные Арабские Эмираты. Тамошние власти поступили оригинально, но мудро: вместо выдачи нецелевых грантов художникам они выкупили их ранние работы для последующего размещения в дипломатических представительствах ОАЭ по всему миру. Восточный подход на этом не закончился: 50 % вырученных денег художники могли использовать по своему усмотрению, а на остальные 50 % должны были приобрести материалы для создания новых работ. Таким образом художники освободили мастерские от нереализованных работ, получили материальную поддержку и стимул к дальнейшему творчеству. Ждем молодых эмиратских художников на мировом рынке?

8. Немецкие художники. На контрасте с предыдущим примером правительство Германии выделило рекордную сумму на поддержку малого бизнеса — €50 млрд — на которую справедливо претендовали и художники. Однако, чтобы получить грант в сумме порядка €15 тыс. на человека, художники обязаны были зарегистрироваться в качестве предпринимателей — другими словами, сменить полулегальное положение на прозрачное ведение бизнеса. Удивлению властей не было предела, когда большинство художников отказалось от грантов, посчитав это нарушением свобод. О том, что их собственная манера вести дела попросту незаконна, художники не вспоминали: они-де личности творческие.

9. Андерс Петтерсон. В течение всего 2020 года возглавляемая им британская компания ArtTactic еженедельно поставляла свежие аналитические отчеты о рынке искусства, утоляя всеобщий информационный голод на фоне страха и неопределенности. В частности, Андерс инициировал регулярно обновляемый бесплатный отчет о грантовой поддержке арт-институций Великобритании в пандемию, удвоил количество отчетов о состоянии рынка, регулярно следил за появлением новых имен и проводил бесплатные вебинары. Один из них хотим выделить особо: в мае Петтерсон впервые рассказал о влиянии поколения Z (16–25 лет) на рынок искусства — что для многих фигурантов рынка искусства стало сигналом к изменению стратегии работы и инициировало появление необычных ArtTech-стартапов.

10. Лоик Гузье. Бывший сотрудник Christie’s, известный сопровождением сделки со «Спасителем мира», атрибутированного Леонардо да Винчи, покинул аукционный дом и в июне создал собственное мобильное приложение Fair Warning. По задумке Гузье, отличительной особенностью его «аукциона в смартфоне» должны были стать небывало короткие периоды между анонсированием лотов и их продажей — от недели до нескольких часов. Другими словами, коллекционеру отводились считаные дни на принятие решения о покупке, включая проверку провенанса и инвестиционных показателей работы. «Адреналиновый аукцион» встретил невероятное воодушевление публики, соскучившейся по острым ощущениям: спустя всего две недели после выхода приложения посредством Fair Warning была продана работа Жана-Мишеля Баскии за $10,5 млн.

11. Клаудия Боргоньо. Скорее всего, мы в первый и последний раз слышим это имя в обзорах арт-рынка — разве только гражданка Италии, выигравшая работу Пабло Пикассо стоимостью €1 млн в лотерею, станет полноценным коллекционером. Однако надежды на это мало, особенно если учесть, что за счастливый билет Клаудиа заплатила всего €100. Тем не менее СМИ, ухватившиеся за поразительную и, что главное, позитивную историю, положили начало популярности «шаффлов» и «раффлов» (английские термины, обозначающие розыгрыши призов) на рынке искусства — особенно ими увлеклись многочисленные приложения для поколения Z. Возможность выиграть дорогостоящий артефакт, заплатив за участие символическую цену, продолжает возбуждать азарт у соскучившихся по ярким эмоциям и физическим действиям людей.

12. Основатели Fresh Or Trash. Анонимные стартаперы из СНГ запустили рынок «доступного искусства» по второму кругу — на этот раз в виде телеграм-бота, меняющего предметы искусства на вещи и услуги. Устранение денег как промежуточной стадии между сторонами сделки, судя по всему, пришлось по душе тем, кто не знал, куда деть лишние вещи или кому продать свои работы: Fresh Or Trash, появившийся в сентябре, уже расширил рынок с одной России на Украину, Казахстан и Белоруссию, а его основатели анонсировали скорое создание полноценного приложения, которое придет на смену ограниченному в функциях телеграм-боту.

13. Офис «Делойт», СНГ — который впервые в истории конференции Deloitte Art & Finance провел полуторачасовую панель, посвященную развитию рынка российского современного искусства. До этого на самом престижном мировом форуме по экономике искусства страны СНГ были представлены эпизодически: несколькими международными спикерами — выходцами из региона. О полноценной панели мы могли лишь мечтать, хотя предпосылки к этому появились еще в 2019 году, когда «Делойт», СНГ инициировал целый восточноевропейский блок в глобальном годовом отчете Deloitte Art & Finance.

14. Амоако Боафо (1984). Художник ганского происхождения из Вены, который стал символом второй половины 2020 года: колористика, тематика и контекст его искусства сделали возможным его переход в галерею гораздо более высокого уровня, чем рассказывали бестселлеры по карьерному продвижению. Карантинного шарма добавляют и детали — вроде заключения галерейного контракта через Интернет и пр.

15. Адриан Гени (1977). Румынский художник, оказавшийся на Олимпе арт-рынка, примечателен как единственный представитель Восточной Европы, преодолевший галерейную лестницу снизу доверху без подспорья подставных аукционов и сверхпиара. Его карьера может стать если не пособием, то как минимум источником вдохновения для отечественных художников, в общей массе ошибочно полагающих, что арт-рынок для них закрыт с рождения.

16. Ёсимото Нара (1964). Японский художник неожиданно для многих получил самый высокий рейтинг в отчете Contemporary Art Confidence Report, увидевшем свет в ноябре. Впрочем отдельные аналитики рынка усмотрели в его стремительном появлении на вершине рыночную «замену» другого японского художника — Такаси Мураками, который ранее заявил о своем банкротстве. «Свято место пусто не бывает» в переложении на язык арт-рынка звучит так: среди топ-художников всегда должен быть японец.

17. Дэмьен Херст (1965). Вездесущий британец, за последнее десятилетие основательно подрастерявший своих поклонников среди коллекционеров, умеющих думать, и инвесторов, умеющих считать, неожиданно вернулся на арт-рынок — пока лишь авансом, в виде доверия, оказанного ему респондентами рейтинга ArtTactic. Однако на вершине арт-рынка ничто не происходит случайно — и возвращение одного из самых эпатажных современных художников заслужило и отдельного материала AI, и места в нашей двадцатке. Как пелось в великой советской аудиосказке про Али-Бабу и сорок разбойников, «что-то будет».

18. Эммануэль Перротен. Один из ведущих европейских галеристов, в последние годы усиленно поработавший над включением своего бренда в мировой топ продавцов искусства, в декабре заявил о скором открытии в Париже арт-компании нового формата — симбиоза аукционного дома, галереи, ярмарки и арт-консалтинга. Знающие люди снисходительно улыбнулись: подобный смешанный формат в той или иной степени исповедуют все продавцы искусства, прикрываясь вывесками «аукционный дом» или «галерея». Эта новость прошла бы незамеченной, если бы не одно «но»: в официальном заявлении Перротен сообщил, что компания нового типа создана с целью бросить вызов аукционным домам. А на таком уровне подобными словами не разбрасываются.

19. Леонид Блаватник. Рожденный в Одессе британский миллиардер показал остальным меценатам, умерившим поток благотворительности в карантин (нет доходов — нет налогового вычета — нет меценатских жестов), как нужно действовать, передав на развитие Института Искусств Курто £10 млн. Отметим, что Курто — одна из наиболее уважаемых академических институций в мире — в большей степени исследовательское и образовательное учреждение, нежели выставочная площадка. Соответственно, скорых всходов от финансового «посева» ожидать не приходится — деньги Блаватника конвертируются в знания, а не в расширение постоянной экспозиции. И это вселяет оптимизм.

20. Ирина Антонова (1922–2020). К сожалению, год для мира искусства заканчивается на печальной ноте: от нас ушла великая женщина, человек высочайшей культуры и достоинства, блестящий искусствовед с мировым именем, директор (1961–2013) и президент (2013–2020) Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина. В годы холодной войны именно Ирина Александровна Антонова (а не перебежчики-нонконформисты) олицетворяла русское искусство для всего западного мира, а после падения СССР и до сегодняшнего дня — считалась одним из самых современно мыслящих людей российского искусства. Молодежь сегодня цитирует Антонову в неимоверном количестве, и нам также хотелось бы закончить обзор ее словами: «Знаете, с чем я ухожу на тот свет и что меня огорчает? Ужасное несовершенство человека. Он способен на все: закрыть своим телом амбразуру, совершить невероятное открытие, забраться куда угодно… А добра в нем мало».

Давайте будем добрее в 2021 году.

Денис Белькевич, AI