Открыт 106-й аукцион «21-й век. Современное российское искусство»
В каталоге — произведения Евгения Зевина, Александра Кацалапа, Дмитрия Кедрина, Игоря Кислицына, Андрея Марца, Андрея Медведева, Pata, Андрея Мунца, Александра Орлова, Николая Переднего, Александра Савко, Георгия Смирнова, Наталии Турновой
Комиссионный сбор с покупателей составляет 18 %.
Лоты 106-го кураторского аукциона «21-й век. Современное российское искусство» представлены в экспозиции онлайн-выставки AI.
В составе аукциона 13 лотов — семь живописных произведений, три скульптуры, один лист оригинальной графики и одна работа в смешанной технике.
Евгений Зевин. Кипящий чайник. 2008
Главное — не поддаваться унылой прозе жизни. Мне всегда хочется передать в своих работах позитивное отношение к жизни. Светом, цветом, эмоциями. Жизнь прекрасна, даже если случается, что ты не соответствуешь ей… (Евгений Зевин, rg.ru).
В своей живописи я всегда стараюсь найти что-то новое, неизведанное, не опробованное раньше, это и есть мое авангардное устремление. Я хочу, чтобы мои картины помогали людям жить в наше непростое время, сделать их жизнь лучше, добрее, устойчивее, если хотите, надежнее. Я хотел бы морально, духовно, нравственно поддержать человека. Искусство должно давать человеку радость, доброту, нравственную и духовную опору (Евгений Зевин, ru.wikipedia.org).
Евгений Зевин остро чувствует закономерности композиционных и декоративных решений; обычные, вроде бы каждодневно виденные предметы всегда подчинены строго проверенному и прочувствованному ритму в сопоставлении объема, цвета, внутреннего движения или покоя.
Он всегда в процессе исканий, особенно в области цвета, один из самых тонких и культурных наших мастеров. В настоящее время едва ли можно говорить о нем, как о представителе крайних левых направлений. Натюрморты Зевина — это всегда картины, в которых есть глубочайшее содержание, действие, интрига, тайна, мгновение, год, эпоха, соотносящие смысл их живописной фактуры с духом современности. Картина двухмерна, и задачей художника является перевести эту условную двухмерность в трехмерное пространство внешнего мира. Он хочет, чтобы картину можно было читать как книгу.
Продуманные включения в натюрморт тех или иных предметов делаются художником не ради повышенной декоративности или в поисках новых цветовых созвучий как таковых: цельность остается главным качеством его произведений. Работу над картиной Евгений Зевин начинает обычно с рисунка углем, причем это очень длительный процесс по доведению линии до совершенства, с использованием закона силовых линий авангардистов 1920-х годов. В каждом рисунке или композиции уже ничего нельзя менять. Изображаемые предметы всегда подчинены строго проверенному и прочувствованному ритму. Они близки к построению музыкального произведения…
На всех этапах своего творчества художник не терял собственного лица. Овладев формой путем опытов над ее разложением, он пришел к упрощенному, но вместе с тем материальному построению картины.
Его произведения всегда напоминают людям о вечных ценностях и утверждают красоту окружающей нас предметной среды и жизни (Нина Лапина, zevin.ru).
Есть какая-то мистическая точность. Когда художник ее достигает, картина, независимо от своего содержания, утешает, примиряет всех нас с жизнью. Я думаю, главная цель искусства — утешать человека, и Евгений Зевин почти всегда достигает этой цели. Его новаторство тут же, на месте, оплачивается самой верной и самой старинной монетой — талантом. (Фазиль Искандер, aris-art.ru).
До 9 марта 2022 в Галерее ARTinvestment.RU «21-й век» открыта онлайн-ретроспектива Евгения Зевина «Полный вперед!», приуроченная к 75-летию художника. В экспозиции представлены работы 1985–2022 годов.
Александр Кацалап. Аромат цветов. 2001
Александр Кацалап не ограничивается в творчестве одним выбранным стилем или направлением, он свободно оперирует изобразительными кодами в зависимости от художественной задачи, совмещает в своем творчестве полистилистику модернизма и концептуальное искусство, создавая оригинальные и узнаваемые произведения.
Работая в разных «манерах», всегда примеряя к ним критерий «сделанности», он одинаково далек как от полного увлечения чисто живописно-пластическими приемами, что заполняет нашу выставочную практику всем уже поднадоевшей «виртуозностью» абстракции, так и от «литературной зауми» сюжетного или концептуального толка. Он правдив, часто прямолинеен в отстаивании своего права, «своей территории», своего мироощущения: мира вещного, прочного, порой и с мистическими реминисценциями символов и намеков, но своего, отгороженного от суеты и мишуры повседневности (Валерий Дудаков, коллекционер, художественный критик).
«Аромат цветов» (2001) по стилистике и образно-сюжетной составляющей отсылает к эстетике модерна. Монументальное погрудное изображение девушки, держащей в руке цветы, вызывает ассоциации как с произведениями европейских авторов рубежа веков Г. Климта, А. Мухи, так и с работами отечественных мастеров, в особенности М. Врубеля. Плавные линии формируют силуэт прекрасной молодой девушки, лицо которой, изображенное в профиль, практически сливается с абстрактным фоном, контрастируя с убранством ее волос и одеянием. В трактовке черт лица девушки художник прибегает к выраженной стилизации форм, отказываясь от индивидуализации ее облика. В результате Кацалап создает сказочный женский образ, отсылающий к героиням мифов, легенд, народного эпоса. Картина производит впечатление витража или мозаики; фактурная кладка мазка создает на живописной поверхности выпуклый рельеф, выделяющийся на фоне гладко трактованного серого фона. Выраженная декоративность художественного решения обогащает восприятие работы. Тонко подобранная палитра из нежных оттенков розового, рубинового, бронзового, серого и голубого дополняет притягательность образа, внося в произведение лирические, романтические интонации. Название полотна ничего не сообщает зрителю и апеллирует, скорее, к его чувственно-интуитивной натуре, погружая в атмосферу его собственных грез, снов и фантазий (Мария Беликова).
Дмитрий Кедрин. 31 декабря. 2021
«Пограничный, предельный, окраинный мир волновал меня с детства», — пишет Дмитрий Кедрин. Новогодняя ночь на картине «31 декабря» (2021) — это тот самый пограничный мир, но не только в пространстве, а и во времени. Город украшен иллюминацией, в небо взлетают фейерверки, ночной тьме нет места среди огней. Но это все где-то там, вдали. А на первом плане — заваленный снегом двор, забор, большие деревья, растущие беспорядочно, на среднем — какое-то здание с пустыми темными окнами, скорее всего заброшенное. Уголок городской окраины чужой на этом празднике жизни, и только яркие отсветы праздничных огней нарушают его глубокий покой, раз за разом обрушиваются на него сияющим разноцветным водопадом и вновь и вновь перекрашивают, не давая и на секунду вернуться в темноту.
Этот двор — как одинокий человек, за стеной которого гремит праздничная музыка. Она всего лишь беспокоит? А может, напротив, музыка вызвала в памяти приятные воспоминания? Художник пишет пограничный мир, но не раскрывает его секрета.
Дмитрий Кедрин — профессиональный художник-график, выпускник Московского Полиграфического института. Полученные там образование, умения и навыки не просто пригодились, но оказались важными и в живописи. «Спонтанная, эмоциональная, экспрессивная живопись требует постоянного контроля. Я называю это “вовремя остановиться”. Нельзя уставать — возникает опасность потери первой свежести и остроты выразительности. Лучше отложить картину и продолжить завтра.
Для меня важно равновесие цветовых масс. Иногда какой то цвет начинает “кричать” — приходиться его успокаивать или находить ему поддержку, гармонизировать картину. Мой принцип работы с цветом — сначала форсирование, затем гармонизация.
Я работаю кистью, мастихином, самим тюбиком, пальцами, картонками, губками, жестким валиком. Это дает богатство мазка и позволяет совершать маленькие открытия в создании фактур и спецэффектов. Наращивание красочного слоя и работа поверх предыдущего рельефа создает интересную, сложную, живую поверхность. В каждом слое своя энергия, в случае удачи возникает сумма энергий — для меня это одна из составляющих хорошей картины.
Много работаю чистым, открытым цветом, Я выжимаю краску из тюбика прямо на холст и использую тюбик как рисовальный инструмент. Это дает плотную, насыщенную цветную линию или пятно. Чтобы линия не была равномерна по всей длине, механистична, я расплющиваю ее пальцем или мастихином» (Дмитрий Кедрин).
Его яркая экспрессивная живопись композиционно очень точна и даже в чем-то графична, но именно эта ее организованность и помогает зрителю глубоко сосредоточиться на художественном высказывании и услышать художника.
Игорь Кислицын. Председатель земного шара Велемир Хлебников. 2008
Творчество Игоря Кислицына видится особо важным и своевременным в контексте ретроспективного воссоединения с традицией былого русского авангарда, часто одновременно почвенно укорененного и небесно ориентированного, учитывая, конечно, и самобытный предшествовавший опыт русского Серебряного века с его высокой культурой и во многом утраченными после 17-го года духовно-эстетическими исканиями (Сергей Кусков, nasledie-rus.ru).
В середине 2000-х автор пишет серию, условно называемую им «Портрет», посвящённую культовым персонажам личного пантеона.
Это портреты художников Павла Филонова и Казимира Малевича, поэта Велимира Хлебникова, портрет Героя как собирательный образ значимых для художника исторических персонажей, портрет Алхимика, также представляющий собой собирательный образ экстраординарных современников автора.
В этих не-совсем-портретах художника интересуют не конкретные черты той или иной натуры — он пытается уловить главное: почти пугающую и завораживающую способность прототипа инициировать незримый ток творческой энергии, будь то Художник, Поэт, Философ или Мудрец.
Как правило, и мы ищем в портретах гениев или героев нечто особое — черты, отмеченные печатью подлинного горения творчества или отваги героического поступка. Представленный «портрет Председателя земного шара» поэта Велимира Хлебникова являет утончённый образ юного Поэта-как-такового, хотя, по словам автора, он отталкивался от определенных фотографий Хлебникова.
Основной колорит картины — сложный серебристо-сиренево-коралловый с вкраплениями чёрного, синего и охры золотистой.
Несмотря на предельную условность и энигматичность персонажа, а может быть и благодаря этому, некая романтическая мягкость и специфическая грусть прочитываются в этом изображении как бы умозрительного двойника поэта. Подчеркнём: в изображении не телесной видимости, а как бы живописного «слепка», включающего и отблеск его физического облика, и начало, и течение, и «кончину живота», и гениальность судьбы и творчества, взятого во всей известной и утерянной целостности, и такую очевидную любовь к нему автора. Магическая аура поэзии Хлебникова, обращённой в глубь веков, к древним славянам и скифам, транспонируется у Кислицына в живописные вибрации, гармоничные и крепкие. Живописная поверхность холста мерцает геометричными, но поразительно живыми гранями. Портрет обретает новый статус тотема или иконы. Ноту сакрального звучания добавляет и писаная рама, наподобие иконных полей обрамляющая центральное изображение (Вера Родина, специально для AI).
… При всей ощутимости его опоры …на культурное наследие великого континента Евразии в целом, при всей значимости для него реминисценций искусства былого, ныне, увы, все более уходящего в прошлое «закатного» Запада, он смог избежать… смешения заведомо несовместимого — этой постмодернистской болезни вкуса… Ведь цельность «сплава», органика личного стиля уже отчетливо определилась, а личность автора уже состоялась — ведь утверждать право быть собой в искусстве, пораженном изменчивостью модных течений, быть изменчивым в перипетиях личного стиля и метода, но внутренне цельным — это сейчас задача, достойная уважения, независимо от оценки конкретных результатов с точки зрения зыбких критериев, вкусовых предпочтений и т.п. (Сергей Кусков, цит. по: artinvestment.ru).
Андрей Марц. Носорог с птицами. 1990-е
Отточить образ до символа, найти для каждого зверя его пластическую формулу можно лишь при хорошем знании натуры. Художник-анималист должен попытаться понять сущность животного, не очеловечивая его. Мне дорого само животное, характерность того или иного вида. Когда мне удается это передать — создаваемый мною образ становится, как мне кажется, более убедительным и органичным (Андрей Марц, marz12.narod.ru).
Андрей Марц обладал редким даром воплощать в изображениях животных, зачастую камерных, масштаб огромного культурного пространства. Его острое, цепкое видение, подпитанное раскованным воображением и тонким чувствованием возможностей скульптурного материала, соединяло непосредственные реальные впечатления с глубокими познаниями истории мировой анималистики — от первобытных памятников и искусства кельтов до образов, знаков и символов, созданных изобразительной традицией народов Ближнего и Дальнего Востока, Китая, Индии и Северной Африки.
Так возникала новая скульптурная «живность», очень выразительная по формотворческим решениям, сочная по лепке характеров, живущая по каким-то своим особым законам, созданным для нее одним из тишайших созерцателей природы, скульптором Андреем Марцем. Жирафы, похожие на ажурные затейливые башенные конструкции, антилопы, чьи полетные грации изящно подчеркнуты остроумным кроем объема из единого медного листа, носороги с монументальными панцирными телами, уподобленными доспехам средневековых рыцарей, рыбы, словно вылепленные по неведомым древним магическим рецептам, разнообразнейшие птицы, то танцующие, то хлопочущие по своим «житейским» надобностям, то трагически надломленные, в литьевой лепке которых угадываются следы экологических катастроф...
… Образы животных — лиричные и трагикомичные, монументальные и игровые, архетипные и конструктивно-декоративные — все они были отмечены печатью таланта их создателя и неповторимой марцевской любовью к жизни (Л. Ю. Исаева, artmuseumtomsk.ru).
Творчество Андрея Марца, по общему признанию, совершенно особое, уникальное явление в современном анималистическом искусстве. Его работы, острые и точные по образному решению, поражают неожиданностью и декоративностью, остроумными находками в использовании свойств материала, современностью пластического мышления. А между тем Марц — убежденный наследник классической школы отечественной пластики, считающий ее основой, опорой для искусства современного с его подчеркнутым вниманием к форме.
Что касается скульптурного материала, то Марц сделал свой выбор в самом начале творческого пути, раз навсегда определив для себя металл как наиболее подходящий для реализации его пластических замыслов. Металл — подлинная стихия Марца. Не знающий аналогов оригинальный метод мастера, изобретенный им способ металлического отлива с введением проволоки, сочетание плотных масс и сквозных ажурных конструкций, контраст объемов и пустот позволили Марцу создать свой собственный, ставший уже классическим канон, безукоризненно работающий через раскрытие свойств материала на образ, характер изображаемого животного (Марина Юргенс, ГТГ, marz12.narod.ru).
Андрей Марц принадлежит к числу выдающихся скульпторов-анималистов. В его творчестве счастливо соединились качества скульптора, мыслящего пластическими формами, органично чувствующего выразительность и физические возможности материала, обладающего остроумной изобретательностью в решении задач, и человека, очарованного бесконечным многообразием живого мира, не устающим удивляться перед гением Творца…. (gallerynazarov.ru).
Андрей Медведев. Маски. 2021
Мир Андрея Медведева населен огромным множеством антропоморфных (и зооморфных) персонажей. Это и сонмы остраненных «людей», внешне напоминающих героев «Черной курицы» Антония Погорельского, но при этом, как правило, совершенно лишенных эмоций, и «куклы» — самые живые, теплые и выразительные среди медведевских образов, и странные персонажи, чем-то похожие на остраненных, но чувственные и вдохновенные, и наверное, еще какие-нибудь другие «люди».
Обнаженные нередко встречаются на полотнах художника. Как правило, он пишет их в полный рост, окружая многочисленными мелкими мужскими персонажами, которых ню словно (а может, и вправду) не замечают, совершенно равнодушные к их восторгам, часто с кошечкой или собачкой на поводке — эта деталь дополнительно подчеркивает изящество героинь.
Красавица обнаженная в сегодняшней работе необычна, как необычны ее спутники, которые подошли к ней слишком близко и позволили себе коснуться ее. Никто из восторженных воздыхателей и помыслить об этом не мог! Ее лицо, отсылающее к лицам медведевских «кукол», окрашено глубокими чувствами: волнением, тоской, печалью. Ей очень неуютно в обществе странных театральных персонажей в кафтанах и масках.
«Пространство, которое он [Андрей Медведев] создает, кажется лишенным силы тяжести, и создается впечатление, что изображенные люди парят над землей. Его композиции, положения его фигур и очевидное отсутствие гравитации придают его работе особую загадочность. Несовершенства и странные сопоставления вызывают вопросы о нашем существовании и абсурдности жизни, но также и о красоте ярких контрастов XXI века» (искусствовед Питер Ван Рой, Германия, onlinegallery-duarte.com).
Pata (Паата Мерабишвили). Такса. 2020
Стилистическая манера Pata, окрашена, как правило, смелыми формальными экспериментами, редукцией средств изобразительности, а также отказом от скрупулезного следования натуре. В данном случае Паата Мерабишвили демонстрирует умение успешно работать и в рамках академической традиции.
Несмотря на стремление достоверно передать облик таксы, скульптор не скован установкой на детальное изображение анатомических подробностей животного, вместо этого он стремится достичь эмоциональной наполненности образа. Скульптурную композицию отличает свободная моделировка форм, отказ от лишних деталей в пользу художественного обобщения. Pata в очередной раз удалось создать живой, пластически выразительный и трогательный образ, в основе которого лежит высокий уровень профессионализма автора (Мария Беликова).
В малой скульптуре Мерабишвили особенно ясно и оригинально выявляется синтез традиций и новаторства, органично переплетаются особенности древнегрузинской малой пластики и поиски новой выразительности линии и формы. Орнаментальность силуэтов, текучесть линии, сложная фактура поверхности отсылают нас к древнейшим произведениям грузинского искусства. Стилизованные фигуры людей и животных поражают выразительностью образов, экспрессивностью и декоративностью линий и силуэтов. Но даже в своих стремительных движениях эти фигуры замкнуты в силуэтный овал — не нарушают целостности композиции. Эти скульптуры несут в себе не только формальное сходство с древними памятниками искусства, но наполнены мистической силой первозданной природы, таинственностью, загадочностью (Нана Шервашидзе, искусствовед).
Андрей Мунц. По пути к звёздам. 2018
«Я пытаюсь ощутить себя свободным художником, не ограниченным какими-либо долгосрочными установками, связанными с тем или иным направлением в искусстве. Для меня важен поиск. Я стараюсь быть открытым миру, открытым новым идеям» (Андрей Мунц).
Будучи архитектором, а также педагогом, Мунц зачастую действует в рациональном творческом поле. Поэтому столь ценна для него становится возможность спонтанного самовыражения, которую дает живопись, не привязанная к натуре. Художник стремится изобразить не то, что видит, а то, что чувствует. Его работы являются отражением свободного и личного эмоционального переживания (Юлия Волгина, искусствовед).
Абстрактная импровизация с элементами земного и космического пейзажа «По пути к звездам» наполнена городом, небом, скоростью, аллюзиями, эмоциями… Главную роль в их воплощении играет, безусловно, линия, которая на полотнах Мунца (профессионального архитектора) — один из главных инструментов создания образа, поэтому особенно интересно разглядывать, как художник работает с ней. «В картинах Андрея Мунца всегда заложена возможность различного толкования. Зритель вовлекается в творческий процесс, домысливая картину в направлении, подсказанном художником», — пишет Юлия Волгина. Сумасшедшая круговерть захватывает зрителя с первого взгляда, и уже не понять, то ли это образы и эмоции, созданные и переданные автором, то ли они рождаются здесь и сейчас, когда мы разглядываем эту замечательную картину.
Андрей Орлов. Вечернее. 2020
Андрей Павлович Орлов — пейзажист, портретист, мастер натюрморта, абстракционист. Родился в 1979 в Ялте. В 2002 окончил Крымское художественное училище им. Н. С. Самокиша. Живет и работает в Ялте.
В ряду современных крымских живописцев имя Андрея Орлова прежде всего будет названо при разговоре о картине, которая определяется сутью осознания мира через цвет, а не исчерпывается названием темы или узнаваемостью сюжета, задушевностью мотива или поразительностью эффектов, вычурностью манеры или провокационностью формы.
Образный строй его произведений балансирует между декоративной энергичностью дерзкой конфронтации самодостаточных красок и изящной игрой богатой палитры оттенков. Живописный инструментарий замыкается в широком диапазоне выразительных средств от истоков колористических открытий нидерландских старых мастеров, обогащенных французскими постимпрессионистами до узаконенности американцами самоценности цвета в абстрактной картине. Марк Ротко, Кес ван Донген, Хаим Сутин, Пьер Боннар, Анри Матисс — в высшей степени обуздавшие краску — становятся для Орлова камертоном звучания цвета. Его живопись свободна от балласта символизма и концептуализма, в ней чистота неповторимого образа порождается органичной сложностью четко определенных взаимоотношений цвета на плоскости холста. Прохлада кобальта, ультрамарина или бирюзы не гасит, необузданно испаряясь, раскаленность кадмия, кармина или краплака, а утоляет пыл особого рода эстетической жажды. Самозабвенное размышление художника о колористической структуре явленной натуры, имя которому — сама картина, погружает истинного ценителя, тонких индивидуальных состояний в полнокровную жизнь цвета (Павел Хлебовский, искусствовед, ot-ido.art).
Николай Передний. Девушка и игрушки. 1975
Обобщенный образ русской красавицы в окружении дымковских игрушек предстает в картине Николая Переднего.
«Росписи, иконы производили сильное впечатление. Захотелось изображать человека как икону…» (facebook.com) — это воспоминания о детстве. Годы обучения и работы в Киеве оказались связаны по большей части с монументальным искусством, и строчка из воспоминаний художника об этом периоде и, в частности, о том, что его эскизы оформления Киева к юбилею революции утвердила правительственная комиссия, сегодня кажется провидческой: «Счастливый жребий выпал мне. Но скоро пришло ощущение, что я иду не в том направлении» (facebook.com).
К тому же в те же 1930-е на смену традициям монументального искусства первых лет революции постепенно, но неуклонно приходили принципы соцреализма, искусства, лишенного вдохновения. Передний перевелся в Москву, на 3-й курс Института изобразительного искусства (ныне МГАХИ им. В. И. Сурикова), в мастерскую А. А. Осмеркина. Потом была война, отступление в частях народного ополчения от Вязьмы до Москвы, отозвание с фронта и эвакуация в Самарканд вместе с институтом, защита диплома (1942), переезд и творческая работа в Новосибирске, возвращение в Москву и работа в экспериментальной творческой мастерской под руководством П. Д. Корина, знакомство с Р. Р. Фальком, переросшее в дружбу.
Конец 1940-х для деятелей искусства был удушающим, Передний писал, что ему «пришлось приспосабливаться» и считал это своей «слабостью». Множество официальных портретов членов правительства (иной раз высотой в несколько этажей) принесли успех (вновь успех, и вновь не то и невозможность творчества) и давали средства к существованию, а творчество оставалось за закрытыми дверями мастерской, где, ученик Александра Осмёркина и друг Роберта Фалька, Николай Передний работал по-своему, сумев сохранить свои манеру и убеждения, живописные ценности, пиетет к постимпрессионистам начала века.
В 1960–80-е годы художник экспериментировал в разных направлениях, писал натюрморты, портреты и пейзажи, то используя пуантилистскую технику, то по-своему интерпретируя творческий метод cезаннистов. Эти десятилетия ознаменованы расцветом в живописи Переднего, когда на первый план выступила индивидуальность художника и его собственный живописный подход к окружающему миру.
Именно в этот период создана наша работа — женский портрет в окружении дымковских игрушек. Дымковская игрушка, пожалуй, один из самых ярких символов радости среди произведений всех русских народных промыслов, в том числе и игрушечных. Возникновение игрушки связывают с весенним праздником Свистунья, к которому женское население слободы Дымково лепило свистульки из глины в виде коней, баранов, козлов, уток и других животных; их красили в разные яркие цвета. Игрушка — создание одного мастера, от лепки до росписи все делает один художник, поэтому игрушки никогда не повторяются. Каждая уникальна. Со временем праздник утратил значение, а дымковские игрушки разлетелись по всей России, радуя и приглашая в гости к сказке взрослых и детей. Вот такой узнаваемой и радостной красотой окружил художник девушку на картине.
Читайте о художнике на AI: «Новые имена: Николай Передний».
Александр Савко. Три слона. 2017
Абсурд в искусстве Александра Савко заключается в том, что герой американской массовой сериальной культуры помещается в единичное и неповторимое событие русской исторической живописи, всегда обращенной в прошлое. По такой же схеме он действует с шедеврами мировой живописи, вставляя физиономии героев американских сериалов вместо моделей Пикассо или персонажей социалистического реализма.
Таким образом, создается фантасмагорическая картина сложных переплетений в современной истории и культуре. Помещая образы массовой культуры в контекст классического искусства, художник иронизирует над современным обществом и восприятием традиционного. Композиции, поражающие абсурдностью и алогичностью, далекие от привычной художественной стройности, на самом деле подчеркивают болезненность общества, подверженного зависимости от навязанных образов медийной культуры и ее стандартов. Китчевые элементы, намеренно введенные художником, не только привлекают внимание зрителя нарочитой яркостью и абсурдностью, но свидетельствуют о дуалистической природе человеческого сознания, обожествляющего произведения классического искусства и одновременно возводящего в культ популизм и визуальные образы массовой культуры (Л. А. Кашук, кандидат искусствоведения, artinvestment.ru).
Из интервью Александра Савко: …Я считаю, что самым главным оружием художника является его ирония. И хорошо когда она облачена в такие хорошие одежды, когда это привлекает к себе внимание, не выглядит как просто такое злопыхательство уличное.
Ирония может быть как конструктивной, так и деструктивной. Какая Ваша ирония?
Если заранее ставить себя в какие-то рамки — то ли это злая, то ли добрая ирония, то ли это напутствие, то ли это проклятие, то художник, таким образом, опять становится в позу такого умелого демиурга-режиссера. Путь каждый действие этой работы прочувствует на себе в зависимости от качества своей испорченности.
Вопрос «Зачем это всё сделал художник?» чаще всего просто является бессмысленным. Художник — это не писатель животрепещущих статей… Он в таком случае перестает быть художником, а становится памфлетистом, инициируя задачи, которые не имеют отношения к искусству.
Да, мне о многом хочется высказаться. Но… это должно, прежде всего, привлечь изящностью высказывания. Здесь важен не столько смысл, сколько форма подачи. Именно формой художник может привлечь к себе внимание.
Важна и самоирония…
Есть ли границы у иронии?
Искусство — это не та сфера, где должна где-то пройти красная черта. …В искусстве я не вижу границ, которые якобы художник не должен пересекать.
Помещение персонажей массовой культуры в иную среду — эстетическую, временную, стилистическую — это осознанный художественный прием. Это эксперимент, это страшно интересно, когда ты каких-то героев помещаешь в совершенно не характерную для них ситуацию. Тебе самому неизвестно, как они будут себя вести, как они вживую будут сочетаться с другим интерьером, с другим контекстом, приемлемы ли они друг для друга.
Ваши картины, при всей кажущейся несерьезности, на самом деле требуют больших знаний — изобразительного искусства, его истории, просто истории, понимания сюжетов классической литературы. Простой тинэйджер, увидев эти полотна, может просто глупо хмыкнуть: «О, Симпсоны!»
Да, они не смогут прочесть всего, потому что здесь много таких смыслов и подсмыслов, которые могут сочетаться в одном герое. Или в том антураже, куда они помещены. Это даёт совершенно новое прочтение, делая из всего этого такой взрывной продукт, который начинает рушить представление о старом мире, какое-то привычное отношение вот к этому герою…
Именно это дает возможность зрителю увидеть, что такое кроется за этими благостными картинками, что эта жевательная резника, которую они жуют каждый день, она на самом деле очень вредна и опасна.
Если у зрителя есть способность развиваться — то у него будет возможность увидеть первоисточник, познакомиться с тем, что было изначально заложено в эту работу, погрузиться в настоящую культуру и увидеть всю убогость этих современных героев, которыми он восторгается и умиляется, которые являются атрибутом и антуражем его повседневной жизни. Он поймет тогда, в какой простенький и упрощенный мир он себя вживил (cultobzor.ru).
Георгий Смирнов. Рыбка-клинобрюшка. 2010
Я родился в Москве в 1977 году. Отец мой работал разнорабочим на стадионе, мать — инженером-конструктором. С детства люблю читать и рисовать. Немного учился игре на баяне. Перед поступлением в ВУЗ занимался год на подготовительных курсах в Институте землеустройства с прицелом на кафедру архитектуры. Однако по окончании курсов поступать туда не стал, а поступил в Институт стали и сплавов на кафедру литья. Окончил его в 1999 году по специальности «инженер-литейщик цветных металлов». Специализацией моей стало художественное литье.
Благодаря этому, а также уникальному стечению обстоятельств я тем же летом устроился работать на Бабушкинский комбинат литейщиком в творческую группу Владимира Петровича Буйначева. Замечательный коллектив комбината, творческая атмосфера побудили и меня к созданию собственных творческих работ. В Московский союз художников я вступил в 2005 году.
Неудивительно, что первые свои работы я сделал в жанре анималистики. Спасибо моим друзьям — Петру Хохловкину и Рамилю Шерифзянову. Они брали мои первые опыты на выставки в Дарвиновский и Тимирязевский музеи, всячески поддерживали мои эксперименты. А ведь я, и правда, не стремился сделать животных в реалистическом ключе — главной задачей был поиск знака, некой общей сущности, выражающей внутреннюю суть животного. Для меня очевидно, что ответ скрывается в самом начале цивилизации — это рисунки на стенах пещер, архаическое искусство. Потребовалось, однако, трансформировать эти образы в иное пластическое решение, дабы передать сложившийся в голове образ.
С моей точки зрения, скульптура как трехмерный объект более близка и понятна зрителю, чем, например, живопись. Ребенком попав первый раз в Пушкинский музей, я был очарован скульптурными залами и долгое время до живописи даже не доходил. Египет и Месопотамия, греки и Ренессанс своими шедеврами с лихвой наполняли меня ощущением прекрасного и жаждой творить.
Скульптура для меня в классическом ее понимании не нуждается в «костылях» в виде длинных сопровождающих текстов, она интуитивно понятна и притягательна. И еще очень важен эмоциональный контакт с работой, эстетическое переживание, которое она сообщает. Сколь мудрена и пластически затейлива может быть иная современная скульптура, удивление от нее без эмоционального переживания переводит ее для меня в разряд «фокуса», некоторого аттракциона, с искусством никак не связанного (Георгий Смирнов).
Пластика Георгия Смирнова сдержанна, лаконична и точна. Скульптор добивается максимальной выразительности при минимуме средств, говоря со зрителями языком обобщенности, метафор и доброго юмора (Екатерина Шмакова, искусствовед).
Наталия Турнова. Альберт Швейцер. Из серии «Мистика»
«Я — жизнь, которая хочет жить, в гуще других жизней, которые хотят жить» (Альберт Швейцер, ru.wikiquote.org).
«Человек, отныне ставший мыслящим, испытывает потребность относиться к любой воле к жизни с тем же благоговением, что и к своей собственной. Он ощущает другую жизнь как часть своей. Благом считает он сохранять жизнь, помогать ей; поднимать до высшего уровня жизнь, способную к развитию; злом — уничтожать жизнь, вредить ей, подавлять жизнь, способную к развитию. Это и есть главный абсолютный принцип этики» (Альберт Швейцер, ru.wikiquote.org).
По опыту я ощущала, что человека всегда интересует человек. А жанр портрета, как нам его преподносили в 1970–90-х, оставался достаточно традиционным, реалистическим. И если ты выходил за эти пределы, то уже обращал на себя внимание. Мне было интересно поработать с традиционным портретом, чтобы он оставался живописью, но превращался во что-либо другое. Если ты брал образ известного человека, устоявшийся не только в визуальном, но и в этическом отношении, и выполнял в нетрадиционной для того времени манере, это воспринималось по-другому и понималось как живопись, а не как изображение писателя или вождя (Наталия Турнова).
Наталия Турнова — яркая фигура современной отечественной художественной сцены. Свои работы она называет не портретами, а «обобщенными образами состояний или переживаний, внутреннего движения и выражения человеческих эмоций». Характерные черты ее художественного почерка — монументальный формат работ, лаконичность форм, а также использование открытого насыщенного цвета, через который реализуется смысловая и эмоциональная нагрузка. По тому значению, какое имеет для художницы цвет, она сопоставима, пожалуй, лишь с экспрессионистами, с которыми ее особенно роднит стремление к передаче внутреннего состояния (Мария Беликова).
Серию своеобразных портретов философов — Рене Декарта, Мераба Мамардашвили, Джидду Кришнамурти — продолжает образ Альберта Швейцера (1875–1965) — богослова, музыканта, философа культуры, органиста, музыковеда и врача. Доктора философии (1899), лиценциата теологии (1900), доктора медицины (1913).
Лауреата Нобелевской премии мира (1952). Человека эпохи Возрождения и одного из величайших гуманистов в истории человечества.
Решая чисто художнические задачи, Наталия Турнова вместе с тем предлагает зрителю посмотреть на портретируемых внутренним зрением, увидеть не черты лица, передаваемые линией, но черты личности — точнее, свое видение этих черт, выражаемое цветом.
Портрет — жанр, который Турнова предпочитает многим другим. Ее интересует не портрет конкретного человека, а скорее, портрет какого-то социального явления или чувства, переживания. Лицо человека в большинстве случаев предстает в виде овального пятна, обозначенного цветом, где цвет — это синоним психологичности, сложности эмоционального переживания. Отсюда рождается ощущение новой реальности. «Мне лично человеческое лицо наиболее интересно, — говорит художник. — Это очень пластичный материал, при помощи которого можно показать очень многое. Поэтому для меня портрет — благодатная почва, если уметь ей пользоваться. Не могу сказать, что я это умею, но пытаюсь» (artinvestment.ru).
Желаем удачи на 106-м аукционе «21-й век. Современное российское искусство»!
Постоянный адрес статьи:
https://artinvestment.ru/invest/xxicentury/20220307_auctionAI_XXI.html
https://artinvestment.ru/en/invest/xxicentury/20220307_auctionAI_XXI.html
© artinvestment.ru, 2024
Внимание! Все материалы сайта и базы данных аукционных результатов ARTinvestment.RU, включая иллюстрированные справочные сведение о проданных на аукционах произведениях, предназначены для использования исключительно в информационных, научных, учебных и культурных целях в соответствии со ст. 1274 ГК РФ. Использование в коммерческих целях или с нарушением правил, установленных ГК РФ, не допускается. ARTinvestment.RU не отвечает за содержание материалов, представленных третьими лицами. В случае нарушения прав третьих лиц, администрация сайта оставляет за собой право удалить их с сайта и из базы данных на основании обращения уполномоченного органа.
