Открыт XXI аукцион «XXI век. Современное российское искусство»
ARTinvestment.RU   25 июня 2020

В каталоге: Даша Делоне, Наталья Жерновская, Дмитрий Кедрин, Нина Котёл, Александр Мареев (Лим), Андрей Мунц, Елизавета Плавинская, Екатерина Рожкова, Владимир Сальников, Татьяна Ян

Комиссионный сбор с покупателей составляет 18 %.

Каталог AI Аукциона № 335 и XXI аукциона «XXI век. Современное российское искусство».

Лоты XXI кураторского аукциона «XXI век. Современное российское искусство» представлены в экспозиции онлайн-выставки AI.

В составе аукциона 10 лотов — девять живописных произведений и одна работы в смешанной технике.

Даша Делоне. Ночной кошмар. 2018

«Пространство картин Даши Делоне приглашает зрителя в мир личного воображения и культурных архетипов. Вселенная художника населена множеством странных и в тоже время легко узнаваемых существ: драконов, фей и фантастических животных» (Александр Панов, критик).

«Вот о чем я думаю в связи с искусством Даши Делоне: авангард — это не клишированное высказывание, это искусство не идеологическое и не философское. Это сказочный экзистенциализм такой. Вариант реализма — только реальность совсем экзотическая. Творчество Делоне — это авангард, опирающийся на многовековой культурный опыт столичного жителя, но не подавленный им, а, как на старом  аэроплане, улетающий все время в некий особенный климат, где драконы чувствуют себя нормально» (Елизавета Плавинская, искусствовед).

Наталья Жерновская. Тень 2. 2020

Наталья Жерновская — ученица Тимура Новикова, известный и признанный фотограф с собственной уникальной технологией обработки фотоотпечатков и превращения их в тонкие и изящные произведения изобразительного искусства. Мы предлагаем вниманию публики живопись Натальи Жерновской, иное направление в ее творчестве, работу 2020 года.

«Мы все, рожденные в искусстве конца восьмидесятых — начала девяностых, — пишет искусствовед Елизавета Плавинская, — воспитанные возможностью доверия идеалу в Академии Тимура Новикова, влюбленные в себя, и друг в друга, и в окружающий мир, полный сокровищ искусства и духа, остались бы навсегда простыми изваяниями той уходящей постепенно эпохи, но стиль и невесомое дыхание фотографии в произведениях и проектах Натальи Жерновской сохраняют биение жизни в мраморном сердце статуи нашего эстетического представлениях о месте человека во дворце, театре и возле огромного металлического корабля. И так далее...» И в небе — остается добавить, глядя на прекрасный холст Натальи Жерновской.

Дмитрий Кедрин. Вена. Желтый дом. 2019

Большие города — один из источников вдохновения Дмитрия Кедрина. В них несется жизнь, летит время, краски сменяют друг друга, как в калейдоскопе. Кедрин часто путешествует по Европе, и в его живописи, рожденной по мотивам этих путешествий, фантазия и мастерство художника преображают увиденные, почувствованные городские ритмы дня сегодняшнего в экспрессивные образы.

Кедрин — профессиональный художник-график, выпускник Московского Полиграфического института. Полученные там образование, умения и навыки не просто пригодились, но оказались важными и в живописи: «Спонтанная, эмоциональная, экспрессивная живопись требует постоянного контроля. Я называю это “вовремя остановиться”.

Для меня важно равновесие цветовых масс. Иногда какой то цвет начинает “кричать” — приходиться его успокаивать или находить ему поддержку — гармонизировать картину.

Много работаю чистым, открытым цветом, Я выжимаю краску из тюбика прямо на холст и использую тюбик как рисовальный инструмент. Это дает плотную, насыщенную цветную линию или пятно. Чтобы линия не была равномерна по всей длине, механистична, я расплющиваю ее пальцем или мастихином (Дмитрий Кедрин).

Его яркая экспрессивная живопись композиционно очень точна и даже в чем-то графична, но именно эта ее организованность и помогает зрителю глубоко сосредоточиться на художественном высказывании и услышать художника.

Нина Котёл. Современный антиквариат. Мышка Евгения Барабанова. 2004

«Люблю изображать незнакомые или никем еще не рисованные, а значит, странные вещи. Кажется, я боюсь их, рисуя же — приручаю. Мне нравится наблюдать, как удивляются мои зрители, когда я показываю им то, мимо чего они всегда проходят, не замечая» (Нина Котёл).

Антиквариат, по определению, это старые или редкие художественные произведения или другие ценные вещи, которые являются объектами коллекционирования и торговли. «Современным антиквариатом» Нина Котёл назвала живописную серию компьютерных мышек своих друзей — Аристарха Чернышева, Иры Горловой, Виталия Пацюкова, Евгения Барабанова, Виктора Мизиано и др. «Я специально ходила к ребятам, рисовала их мышки с натуры. Аристарх мне принес свою коллекционную мышку 80-х годов и самую современную. <…> Мышка, как карандаш или кисть, или вечное перо, — продолжение руки человека, его часть. Меня всегда интересует принадлежность предмета определённому человеку, персонажу» (Нина Котёл). Компьютерная мышка — предмет недолговечный, она «живет» несколько лет, потом ломается или сменяется более функциональной, красивой и удобной. Но вот выбросить ее, даже сломанную, рука не поднимается — может, потому, что рука к ней привыкла и она согрета ее теплом? Наверное, именно в этом художница увидела ценность и «антикварность» мышки — в тепле и в нашей странной привязанности к ней. Старые мышки долго лежат в коробке со всяким компьютерным хламом, и только потом вместе со всей коробкой отправляются в мусор, сметенные благородным порывом к современности...

Александр Мареев (Лим). Яблоки на блюде. 2016

Классический постановочный натюрморт. Но какой-то он не очень классический… Цветовое решение выглядит аллюзией (если не цитатой) на Петрова-Водкина. Но слишком все самостоятельно и авторски, чтобы быть цитатой.

Яблоки — их слишком много и они все разные, и каждое само по себе, они и свежие, и подвядшие, и какие-то неухоженные, что ли, как будто собраны в заброшенном саду, где давно никто не занимался побелкой, опрыскиванием, обрезкой и прочими работами, после которых урожай выглядит как на глянцевой картинке. В общем, не блюдо с яблоками — а настоящий гимн свободе существования автора и его моделей.

Андрей Мунц. Драгоценные камни. 2019

«Моя концепция — это отсутствие концепции. Я пытаюсь ощутить себя свободным художником, не ограниченным какими-либо долгосрочными установками, связанными с тем или иным направлением в искусстве. Для меня важен поиск. Я стараюсь быть открытым миру, открытым новым идеям» (Андрей Мунц).

В живопись Андрея Мунца «активно вошло переживание открытий 1910–20-х годов Кандинского, Шагала, Лентулова, Малевича. Речь идет не о прямом сопоставлении, а об осмыслении образно-пластической системы выдающихся мастеров авангарда.

Свободная импровизация, выражение накопившихся впечатлений и эмоций составляет основу живописных произведений Андрея Мунца. Будучи в том числе архитектором и педагогом, Мунц остро чувствует сковывающие рамки рационального искусства. Поэтому столь ценна для него возможность самовыражения, которую дает живопись, не привязанная к натуре, когда между художником и рождающимся произведением не существует никаких образов реального мира» (Юлия Волгина, кандидат искусствоведения).

Елизавета Плавинская. Тот самый букет. 2020

«Мое искусство про счастье, которое есть и которого, как известно, не может быть» (Елизавета Плавинская).

«Она рисует как живет, быстро, в каждый отдельный момент со всей страстью, любовью к объекту. …Все пространство — в безумных цветах, нарисованных Плавинской, которые заполняют весь воздух, заставляют реагировать глаз на мельчайшие оттенки голубого, розового, серого. На холстах (Плавинская не жалеет “поверхности” — ее должно хватить на всю Лизину любовь к цветку, мужчине, ребенку) силуэты вполне узнаваемы, но того и гляди растворятся, закрутятся в сложной динамике фактуры, неоднородной, от широких, как будто совсем безответственных “набросов” краски до проработанных, любимых фрагментов» (Екатерина Иноземцева, старший куратор Музея современного искусства «Гараж» (Москва)).

Екатерина Рожкова. Праздник. 2019

«Часто я переживаю моменты из детства, проживая их заново. Начало моей жизни было интересным и в смысле перемещений по миру, детских впечатлений, ощущений. К этим воспоминаниям и предметному миру, с ними связанному, я возвращаюсь мысленно. Возможно, я излишне на этом зацикливаюсь, но я этим живу. День сегодняшний мне менее важен. Оказывается, что я всегда смотрю куда-то назад. А потом понимаю: жизнь-то была вот вчера и я ее пропустила. И вновь я принимаюсь фиксировать в своих работах важные моменты прошлого» (Екатерина Рожкова, artandyou.ru).

«… Принципиальное различие в поэтике Рожковой со стратегией поп-арта. Скажем больше — это различие национальное. Предмет для Екатерины, а именно предмет и есть зримый герой ее работ, — это не предмет потребления, каким его видит современное американизированное сознание, не фетиш и не «объект желания». Ее предмет — это нечто сугубо личное, неотъемлемое от бытия, то, с чем человек живет, с чем он находится в отношениях интимных, что составляет его повседневность. Занавеска, веревка, собака, какая-то тряпка — эти вещи незначительны, но именно они являют собой зримый контекст бытия. Это бытие не просто свидетельство материальности жизни. Сквозь них мы способны увидеть иное <восприятие> мира, и чем больше униженность, профанность этого зримого предмета, тем в большей степени он оказывается образом высокой реальности» (Богдан Мамонов, vgallery.ru).

Владимир Сальников. Москва. 2007

«Он легко и уверенно следовал однажды принятой установке: “не быть и не стать абстрактным, просто калькулируемым, учтенным, сподручным, легко кодируемым”.

Владимир Сальников — художник, человек, критик, знаток не только современного искусства, который всегда шел наперекор основному течению, оставаясь свободным от правил, заражающих большую часть художественного мира» (ncca.ru).

Нужно было обладать своеобразным авторским взглядом, чтобы увидеть и написать Москву — другой. Это даже не крыши — любимый мотив многих художников. Вдали маячит сталинская высотка (скорее, как символ места и особенно времени), на переднем плане — труба, а все остальное — безликие параллельные вертикали и горизонтали (с преобладанием последних) в почти монохромном колорите. Но знаете, что самое странное в этой картине? Убери высотку — и всё равно это будет узнаваемый московский пейзаж.

Татьяна Ян. Восток. Диптих. Из цикла «Графемы сада». 2012

«Я присоединился к паломничеству в Страну Востока, то есть, по видимости, к некоему определенному начинанию, имеющему место сейчас и никогда более, однако в действительности, в высшем и подлинном смысле, это шествие в Страну Востока было не просто мое и не просто современное мне; шествие к истоку света текло непрерывно и непрестанно, оно струилось через все столетия навстречу свету, навстречу чуду,… в вечном потоке душ, в вечном устремлении духа к своей отчизне к утру, к началу. “Так куда же мы идем? Все туда же — домой”» (Герман Гессе. «Паломничество в Страну Востока». Перевод С. Аверинцева).

«Слово люблю, букву люблю, знак люблю. Иногда возникает желание соединить живопись и слово. <…> Меня в целом очень занимает тема единых законов, по которым выстраивается знак буквы, графема и строение листа, развитие растения» (Татьяна Ян, seasons-project.ru).

Желаем удачи на XXI аукционе «XXI век. Современное российское искусство»!