Третья Московская биеннале современного искусства. Тихару Сиота
ARTinvestment.RU   14 сентября 2009

ARTinvestment.RU рассказывает о художнице японского происхождения, прославившейся своими инсталляциями-«паутинами»

С 24 сентября по 25 октября 2009 года в Москве пройдет Третья международная биеннале современного искусства. В числе ее участников — художница Тихару Сиота (Chiharu Shiota, другой вариант произношения — Чихару Шиота), прославившаяся своими инсталляциями-«паутинами», в которых предметы опутаны черными шерстяными нитями. Один из ее проектов включен в программу «Классика современного искусства».

Сиота родилась в 1972-м в Осаке. С 1999 года она живет в Берлине, но о своем японском происхождении не забывает — одной из главных тем ее искусства являются корни. В 2008 году Сиота представила инсталляцию «Следы жизни», для которой она украсила фасад одного берлинского дома… обувью. Она подвесила 600 туфель и ботинок на красные нити, которые сходятся в одной точке под карнизом на верхнем этаже. Все ботинки разные, они как будто разбегаются в разные стороны. Их объединяет только место, точка, из которой они отправились «в мир» и к которой они всегда будут привязаны. Точно так же и у людей: куда бы ни забросила нас жизнь, наше происхождение всегда будет важнейшей частью нашего «я». Красный цвет Сиота выбрала не случайно: в «Следах жизни» нити выступают «в роли» кровных уз, которые связывают человека с его родными местами.

Творчество многих известных художников Страны восходящего солнца — Такаси Мураками (Takashi Murakami), Макото Аида (Makoto Aida) и других — представляет собой критический комментарий на тему современной японской масс-культуры. В искусстве Сиота этот компонент не является доминантой. «Родина» у нее — скорее абстрактное понятие. В 1999 году художница устроила перформанс, в ходе которого она, сидя в ванне, высыпала на себя ведро мокрой земли. «Слиться с землей» — значит вернуться домой, не зря и землю, и родину называют матерью… «Я никогда не смогу смыть с себя воспоминания, которые впитались в мою кожу», — говорит Сиота. Как и «Следы жизни», эта работа — о невозможности отречься от того, что делает человека таким, какой он есть. Другая тема перформанса — стремление вернуться в какое-то первоначальное состояние, прочувствовать свою человеческую сущность, а также «запятнанность», невозможность влиться в общество, где господствуют ритуалы очищения.

Годом ранее Сиота выступила с перформансом «Попробуй и отправляйся домой». Она голодала четыре дня, затем легла в яму, где ее «одеждой» стали земля и листья. Эта работа отсылает к творчеству любимой художницы Сиоты, американки кубинского происхождения Аны Мендьеты (Ana Mendieta), в работах которой часто звучит тема единения женщины с природой. Сохранились фотографии Мендьеты, где обнаженная художница запечатлена «слившейся» со стволом дерева, усыпанной листьями или лежащей ничком на земле. Куратор штутгартской галереи Kunstverein Андреа Ян (Andrea Jahn), написавшая статью о творчестве Тихару Сиоты, отмечает, что в этих работах Мендьеты есть и подтекст — художница не столько стремится стать частью природы, сколько исследует патриархальный стереотип о том, что женщина — существо гораздо более «природное» (приземленное), чем мужчина. По мнению куратора, само название перформанса Сиоты говорит о том, что на единение с природой современный человек не способен, сколько не пробуй. В безымянном перформансе 2001 года художница связывает себя с землей красными нитями. Красный цвет одновременно и напоминает о кровных узах, и резко контрастирует с цветом тела и травы, мешая им слиться.

Андреа Ян также указывает на связь творчества Сиоты с философией японского танца буто. «Анкоку буто» (что в переводе означает «танец темноты»), по словам основателя одноименной труппы Тацуми Хидзиката (Tatsumi Hijikata), «рождается из грязи». Буто является одним из самых значительных «детищ» японского авангарда середины прошлого века. Как пишет танцевальный критик журнала Nipponia Кэйскэ Сакураи (Keisuke Sakurai), «танец, от балета XVII века до большинства форм современного танца, полагался и полагается на движение… Но Хидзиката произвёл революционный переворот в таком представлении, сделав особый акцент не на движении тела, а на теле как таковом». Танцоры буто, часто выступающие обнаженными, не стремятся к красоте движений, для них важнее первобытная экспрессия. Земля — ключевое понятие в их философии: в отличие, например, от танцоров балета, стремящихся победить земное притяжение, они «не делают прыжков. Они чаще прирастают к земле, не поднимая тело и удерживая его внизу».

Как и танцоры буто, Тихару Сиота хочет «связать свое тело со Вселенной». Она училась у Марины Абрамович (Marina Abramović), прославившейся своими экстремальными перформансами. Тело, подвергаемое различным жестоким испытаниям, является главным материалом Абрамович, чьи работы «рассказывают» о разрушительной страсти и насилии. Обращение к теме тела оказало решающее влияние на творчество Сиоты, которая, заметим, в начале своей карьеры занималась живописью. На первой ее выставке, устроенной, когда художнице было всего 20 лет, экспонировались исключительно картины. Но вскоре она разочаровалась в этом виде искусства. «Тогда был, так сказать, мой “технический период” — только глаза, кисти и краски. Никаких чувств, одна лишь техника. Целых полгода у меня было ощущение, что я зашла в тупик и топчусь на одном месте. Во мне не было искусства». Как и великие европейские модернисты начала прошлого века, Сиота нашла источник вдохновения в этнографическом музее. «Там были различные фигурки и артефакты, привезенные из Африки. И цвет. Телá. Искусство, соединившееся с жизнью». Сиота начала задумываться о новых способах выражения своих мыслей. Через некоторое время она уехала в Австралию. В 1994 году она представила в Канберре перформанс «Преображение в картину», где она забрызгала себя (и стены галереи) красной краской. Этот жест может восприниматься как символическое прощание с живописью — обливая себя краской, художница как бы заявляет, что теперь ее холстом будет собственное тело. Используя красный цвет, она говорит об искренности в искусстве: каждая работа, каждый материал — это «плоть от плоти» художника.

Сиота рано поняла, что ее интересуют пограничные состояния — между жизнью и смертью, между сном и явью. Человеческое тело стало появляться в ее работах все реже; его место заняли предметы, напоминающие о нем. В 1996 году Сиота выставила свою первую «паутину», получившую название «Возвращение к сознанию». Она опутала целую комнату шерстяными нитями, причем так плотно, что войти в помещение было невозможно. В самом центре паутины поблескивала ампула с кровью художницы. Инсталляция служит метафорой тела, находящегося на пороге смерти (или в состоянии летаргического сна), в котором еле теплится жизнь. В 2000-м художница представила работу «Воспоминание о коже», для которой развесила в ряд 22 длинных белых платья, каждое длиной семь метров. Все платья были покрыты землей, сверху на них лилась вода. Конечно же, это произведение отсылает нас к идеям перформанса «Ванная» — земля как метафора происхождения, «корней», намертво вросших в тело. Платья же напоминают о человеческом теле («следы жизни») и служат символом вечности, которая намного «больше» человеческой природы — отсюда и огромный размер. Длинное белое платье вневременно; уже много веков оно ассоциируется со сном и смертью (как ночная рубашка, больничное одеяние и погребальный саван), а также с невестами (во многих культурах свадебные ритуалы были построены на том, что выходящая замуж девушка считалась стоящей на перекрестке двух миров — она «умирала» в своем роду и заново рождалась в роду жениха). Сиота использует белые платья довольно часто: в некоторых инсталляциях они вплетены в черную паутину, в других служат «отправной точкой», из которой в разные стороны тянутся красные нити.

В 2000 году художница создала паутину с четырьмя больничными кроватями, в одной из которых она иногда спала. Перформанс получил название «Во время сна». В другом произведении, «Страх перед…» (2003), была всего одна кровать, в которой Сиота, полностью обнаженная, сидела спиной к зрителям. Многие посетители говорят, что инсталляции художницы вызывают в памяти японские фильмы о призраках — например, «Звонок», в котором появляются «юрэй» — женщины с длинными черными волосами, самая известная разновидность японских привидений. В работе «Страх перед…» черные нити могут выступать как продолжение волос художницы, и тогда вся инсталляция может восприниматься как призрачное, сверхъестественное тело. Но, надо заметить, художница не стремится напугать зрителя, скорее хочет создать ситуацию странного, летаргического покоя. Тут можно вспомнить творчество самой известной художницы, использующей образ паука — Луиз Буржуа (Louise Bourgeois). Ее скульптуры-паучихи символизируют вовсе не зло и коварство (с которым обычно ассоциируются эти маленькие мохнатые создания), а материнскую любовь. Известно, что паучихи, отложив яйца, ревностно заботятся о коконе. И кокон, и паутина могут означать покой, но образ кокона говорит о спокойствии материнской утробы, а паутина — о неотвратимости смерти.

В 2002 году художница представила вариант перформанса «Во время сна», где во всех кроватях спали девушки. Для I Международной биеннале в Севилье, состоявшейся в 2004-м, она «романтизировала» свою работу, сделала ее более кинематографичной: вместо черных нитей она решила использовать лианы. Получилась инсталляция «Из — внутрь», напоминающая не то замок Спящей красавицы, не то какую-нибудь теплицу. Интересно, что стены «теплицы» были украшены старыми окнами, которые художница собрала в Берлине. С тех пор Сиота часто использует в своей работе окна, когда-то принадлежавшие ныне снесенным или реконструированным домам. По мнению художницы, окна, чья функция — служить прозрачной границей между частным, «маленьким» миром и миром общественным, «хранят память» о жителях уже не существующих зданий. В ее огромных конструкциях из окон находит выражение еще одна важная тема ее искусства: тема молчания. Она обращает внимание на то, что удел предметов, которые она использует — будь то окна, ботинки, платья, мебель или еще что-нибудь, — это тишина, но все они заряжены человеческой энергией.

Самым известным произведением Сиоты, без сомнения, является инсталляция 2002 года «В тишине». На создание этой инсталляции художницу вдохновило детское воспоминание о пожаре у соседей. В ее сознании запечатлелся образ горящего пианино, и она решила ввести его в свою работу. Художница подожгла пианино и стул, и когда они совсем обуглились, она обмотала их черными нитями. Таким образом, предметы утратили свое внутреннее содержание, но сохранили форму. Вот что говорит Сиота: «То, что остается, — это тишина. Чем больше я об этом думаю, тем сильнее это чувство. Пианино больше не издает звуков, художник больше не пишет картин, музыкант больше не играет музыку. Они теряют функцию, но не красоту — они становятся еще красивее». На обгорелом стуле нельзя сидеть, на обугленном пианино нельзя играть — они все еще существуют, но в нашем сознании они уже превратились в призраки. Поместив их в свою паутину, художница перевела предметы в плоскость сна. Спустя несколько лет она выполнила другой вариант этой инсталляции, на этот раз с гораздо большим количеством стульев.

Раньше инсталляции Сиоты занимали целую комнату, но в последние годы она начала размещать свои черные «паутины» в контейнерах. Стоит отметить инсталляцию 2006 года «Травма», которая на фоне девственно белых стен галереи смотрится просто потрясающе.

В мае этого года состоялся «аукционный дебют» Тихару Сиота. DVD с ее перформансом «Ванная» принесло на токийском аукционе Shinwa сумму, эквивалентную 3,8 тысячи евро. Стоит ожидать, что в будущем на торгах будет появляться все больше произведений художницы.

Материал подготовила Юлия Максимова, AI

Источники: chiharu-shiota.com, artprice.com, iatp.md/contemporarydance/present/buto.html, artinvestment.ru

P.S. Об участниках третьей Московской биеннале современного искусства можно прочитать:

Третья Московская биеннале современного искусства. АЕС+Ф
Третья Московская биеннале современного искусства. Кристиан Марклей
Третья Московская биеннале современного искусства. Юрий Альберт
Третья Московская биеннале современного искусства. Эль Анацуи
Третья Московская биеннале современного искусства. Михаил Гробман
Третья Московская биеннале современного искусства. Тони Крэгг
Третья Московская биеннале современного искусства. Павел Пепперштейн
Третья Московская биеннале современного искусства. Мастерская Ван Лисхаут
Третья Московская биеннале современного искусства. Владимир Сычёв
Третья Московская биеннале современного искусства. Люк Тюйманс