Художник недели: Хаим Сутин
ARTinvestment.RU   30 мая 2013

8 мая 2013 полотно Хаима Сутина в ходе вечерних торгов Christie’s «Искусство импрессионизма и модернизма» было продано за 18 миллионов долларов. Это новый мировой рекорд стоимости произведений художника на открытых торгах

Он помнил отблески солнца, восхищавшие его младенцем раньше,
чем начал говорить.

М. Герман. Модернизм

8 мая 2013 полотно Хаима Сутина «Маленький кондитер» в ходе вечерних торгов Christie’s «Искусство импрессионизма и модернизма» было продано за 18 миллионов долларов. Этот результат — новый мировой рекорд стоимости произведений художника на открытых торгах, и он поставил Сутина на 5-е место в рейтинге авторов самых дорогих работ среди русских художников (если бы мы оперировали только послекризисными продажами, тогда в этом рейтинге Сутин поднялся бы на 3-ю ступеньку).

Хаим Сутин родился 13 января 1893 года в местечке Смиловичи (сегодня — поселок Червенского района, в тридцати километрах от Минска) в семье портного. В первые годы жизни ничто, кроме его собственного желания, не предвещало ему, десятому из одиннадцати детей в полунищем семействе, будущего хоть как-то связанного с искусством. Мальчиком он служил подмастерьем у портного, а со временем, если жизнь его сложится удачно, ему прочили карьеру сапожника, а в идеале — священнослужителя. Мало того, в ультрарелигиозной семье Сутиных строго придерживались запрета на изображение человека, поэтому юный художник был вынужден скрывать свое увлечение изобразительным искусством. Существует даже легенда, что уехать из Смиловичей, ему позволили деньги, которые заплатила его семье семья местного раввина после того, как его сын, мясник, до полусмерти избил Хаима за «богохульство», застав его за попыткой нарисовать портрет ребе.

В 1907 году, 14 лет от роду, Хаим Сутин уезжает в Минск и устраивается на работу к местному фотографу — ретушером.

Через два года Сутин поступает в рисовальную школу Я. М. Кругера. В классах у Кругера Сутин познакомился и подружился с Михаилом Кикоиным, с которым не терял связи всю свою жизнь. В 1910 году Сутин и Кикоин из Минска переезжают в Вильно (нынешний Вильнюс), где поступают в художественную школу. Обучение длилось три года и, помимо художественных навыков, подарило ему еще одно важное знакомство: во время учебы он сблизился с начинающим художником Пинхусом (Павлом) Кременем. Итак, в Вильно Хаим Сутин учится в художественной школе у И. Трутнева, снова подрабатывает ретушером и в компании П. Кременя и М. Кикоина мечтает уехать в Париж (для неизвестных, не обремененных какими-либо средствами к существованию, почти не знавших языка художников в практическом смысле это было намного реальнее, чем добираться в далекий и дорогой Санкт-Петербург или даже в Москву).

Мечта сбылась в июне 1913 года. По приезду в Париж 20-летний Сутин поселяется в знаменитом «Улье» — общежитии художников на Монпарнасе, в мастерской своего земляка О. Мещанинова, и записывается в Школу изящных искусств, в мастерскую Фернана Кормона. Однако вскоре он меняет академические часы в классах Кормона на регулярные посещения Лувра, где больше всего его интересует творчество Курбе, Шардена, Энгра. Особенно же сильным было воздействие Рембрандта — его страстная манера письма, густые, темные оттенки красок явно импонировали художнику.

Вращаясь в художественных кругах Монпарнаса, Сутин знакомится с Марком Шагалом, Фернаном Леже, Робером Делоне, скульпторами Константином Бранкузи, Осипом Цадкиным, Анри Лораном, Жаком Липшицем, Александром Архипенко и многими другим представителями Парижской школы. А в 1915 году Ж. Липшиц в одном из монпарнасских кафе знакомит его с Амедео Модильяни, и это знакомство дает начало дружбе, продолжавшейся до самой смерти последнего в 1920 году.

Модильяни знакомит Сутина с Л. Зборовским, с которым Сутин в 1918 (по другим данным, в 1919) году заключает контракт: за пять франков в день Зборовский получает исключительные права на все созданные за время действия контракта сутинские работы. По настоянию Зборовского Сутин и Модильяни едут на юг Франции, в район Ниццы, Ванса и Сере. В Вансе он знакомится с художником Л. Сюрважем, а Сере становится практически его домом до 1921 (по некоторым источникам, 1922) года.

В 1921 году, по возвращении в Париж, Сутин принимает участие в выставках «47 художников в кафе “Парнас”», «Удар» и др. Он сильно бедствует, несмотря на все усилия Зборовского, его работы не продаются, ему приходиться то жить у Мещанинова, то снимать мастерскую вместе с Модильяни. В статьях о нем даже можно встретить истории о том, как он колотил ночами в двери своих соседей по «Улью», требуя хоть куска хлеба.

Перелом произошел в 1922 году, когда известный американский коллекционер Альберт Барнс приобрел у Зборовского для своей коллекции более 50 картин Сутина. К 1923-му было продано более 200 работ художника. В 1924 году в журнале «Искусство Парижа» появляется первая статья о нем, написанная Полем Гийомом. В 1927/1928 в Париже с большим успехом проходит первая персональная выставка Сутина, а чуть позже Поль Гийом организует специальную выставку пейзажей Сере, написанных Сутиным в начале 1920-х. В 1929 году в Париже Эли Фром написал и опубликовал первую монографию о Сутине. В 1930-х его выставки одна за другой идут в Нью-Йорке и Вашингтоне. К 1937 году Сутин всемирно известен, вполне обеспечен, имеет стабильный доход и комфортабельные апартаменты на вилле «Сера».

С началом Второй мировой войны все изменилось. Сутин несколько раз пытается уйти на фронт добровольцем, однако ему неизменно отказывают из-за его слабого здоровья. Позже, когда по всей стране началось преследование евреев, он вынужден скрываться по друзьям и жить по чужим документам. В 1943 году у Сутина обостряется язва желудка, друзья тайно привозят его в Париж и устраивают в больницу. 9 августа 1943 года он умирает от перитонита. В последний путь на монпарнасское кладбище его провожают только П. Пикасо и Ж. Кокто, для остальных его друзей это смертельно опасно.

Сегодня Сутин — один из известнейших и интереснейших представителей Парижской школы. Он не герой легенд, как Модильяни или Пикассо, не стремился произвести революцию в искусстве, как другие представители Парижской школы, он просто писал картины — пейзажи, натюрморты и портреты — так, как он их видел. Более четверти века он работал самобытно и страстно, отдельно от современного ему искусства, которое без него не смогло бы стать таким, каким стало.

Вспоминают, что у него был сложный характер, он не был душой компании или просто общительным человеком. Он так и не научился сносно говорить и писать по-французски, но много читал — мог шокировать собеседника цитатой из Бодлера. Сутин не оставил после себя дневников, лишь немного писем. Многие свои картины он сам же и уничтожил (известно, что для этого он забирал их у знакомых и даже выкупил несколько штук) — например, не любил весь период в Сере, несмотря на популярность у покупателей этих пейзажей, написанных им в огромном количестве в 1920-е годы.

Искусство его тоже почти ничего нам не рассказывает о внешних событиях жизни автора, но — напряжение, скрытая беспокойная энергия, внутренняя динамика льются на зрителя в его натюрмортах (не говоря уж о пейзажах и портретах). Как и многие представители Парижской школы, Сутин свободно обращается с формой, пропорциями изображаемого, не упуская при этом их сути и характерных особенностей (что более всего заметно в портретах).

Ранние пейзажи и натюрморты Сутина близки к сезанновским по колориту и композиции — то же искажение пространства, построение композиции (планов), а пастозность и работа с краской приближают их к Ван Гогу. Пишет он всегда быстро, энергичными, широкими мазками зеленого, желтого, красного, коричневого, фиолетового цвета, затем, к концу 1920-х, цветовые пятна укрупняются, доминантным становится кроваво-красный, с которым соседствует яркий синий, иногда фиолетовый, а в конце 1930-х Сутин предпочитает зеленую цветовую гамму. Но в любой период цвета его остаются густыми, темными, до предела напряженными, высветляемыми лишь несколькими точными мазками белил.

Сутин развивал тенденцию эстетизации всего, любого предмета (да и человека тоже), каким бы обыденным или незаметным он ни был (продолжая традицию, идущую еще от Бодлера). Отсюда — стремление оставить для вечности, показать зрителю в своей мощной выразительной манере то малое, что человеку богатому (а именно эти люди в первую очередь интересовались искусством) в обычной жизни увидеть не дано. Художник заставляет остановиться и всмотреться — в лицо и руки посыльного или пекаря, в стынущие капли крови на только что разделанной туше, в пищу бедняков — несколько селедок, высыхающих и скрючивающихся на щербатой тарелке. Всмотреться и почувствовать.

Художник Талов, живший одно время с Сутиным в его мастерской, вспоминал, как тот писал натюрморт с селедками: «Прежде чем съесть принесенную из лавки снедь, он принимался за натюрморт и мучился, разрываемый голодом, пожирая ее лишь глазами, не позволяя себе к ней притронуться, пока не закончит работу. Он становился бесноватым, слюни текли у него при мысли о предстоящем “королевском обеде”».

А свои туши он рисовал на Центральном рынке Парижа, где наверняка производил странное впечатление на мясников. Можно только гадать, что заставило Сутина писать и писать освежеванные туши, что сделало природу его натюрмортов мертвой в буквальном смысле. Возможно, так он освобождал себя от образов местечкового голодного детства. Возможно, были другие мотивы.

Портреты его, не теряя сходства с оригиналом, больше всего похожи на взгляд сквозь призму или на стоп-кадр, захвативший лицо в момент сильного, но неопределенного для самого человека волнения. Отсюда — ощущение стремительной смены эмоций на лице, отсюда — напряжение и слегка смазанные движением черты. В портретах Сутин больше всего приближается по живописной манере исполнения к своему другу Модильяни — те же простые, часто темные фоны, упрощенные цвета и формы, вытянутые, текучие пропорции. Только там, где Модильяни низводит модель почти до маски, использует отшлифованную до блеска систему образов с более-менее ожидаемым результатом, Сутин всякий раз находит новые приемы для того, чтобы в полной мере передать искаженные внутренним эмоциональным движением, но узнаваемые черты модели, ее характер и особенности.

Парижская школа знала много гениев, но памятника удостоился только один Сутин — в 1963 году в Париже был установлен памятник работы скульптора Арбита Блатаса, сегодня находящийся на площади рядом с Национальным музеем современного искусства.

На Западе Сутин хорошо известен публике и исследователям. Работы его находятся в крупнейших мировых музеях и галереях, а каждое появление в аукционном каталоге вызывает немалый интерес: многие хотели бы иметь в своей коллекции работу так непохожего на других художника, чья живопись стоит вровень с творениями Ван Гога, Мунка, Пикассо. Стоит отметить, что растет интерес к Сутину и в России: в 2009 году вышла первая монография о нем известного искусствоведа М. Германа, в 2011/2012 году ГМИИ им. А. С. Пушкина едва ли не впервые в России показал его работы на выставке художников Парижской школы.

На арт-рынке Сутина нельзя назвать редким гостем, в базе artinvestment.ru зафиксировано более двухсот его работ. На аукционах работы эти в большинстве своем дороги запредельно. На Christie’s в начале 1990-х годов цены на них измерялись миллионами долларов, в последние годы — десятками миллионов. Недавний майский рекорд (который, судя по состоянию рынка Сутина, вряд ли продержится долго) — тому подтверждение. Вместе с тем живопись и графика Сутина обладают хорошим инвестиционным потенциалом: цены на них располагаются в диапазоне от 200–300 тысяч до почти двух десятков миллионов долларов.

Интерес к творчеству художника, при постоянном общем росте, испытал несколько ощутимых всплесков, каждый раз поднимавших цены на его работы на новую высоту, — в 2001-м, 2006/2007 и, конечно, в 2013-м. Самые высокие результаты приходятся на 2005–2013 годы. Наибольшим успехом пользуется живопись 1920–25 годов. Согласно индексу Artist’s ARTMIX, с апреля 2013-го доходность произведений художника возросла на 75 %.

В тройку самых дорогих работ Хаима Сутина, проданных на открытых торгах, помимо «Маленького кондитера», входят: холст 1921 года «Мужчина в красном шарфе» проданный за 7 800 000 фунтов на торгах Sotheby’s 5 февраля 2007 года (кстати, на Christie’s в 1997 году эта работа ушла за 1 400 000 фунтов), и полотно «Освежеванный бык», за которое 6 февраля 2006 года покупатель заплатил на аукционе Christie’s 7 848 000 фунтов.

Мария Кузнецова, AI

Источники:
1. Парижская школа. Каталог выставки. М., 2011
2. М. Герман Модернизм. Искусство первой половины ХХ века. М.: Азбука, 2008
3. lechaim.ru
4. bibliotekar.ru
5. mjcc.ru
6. eleven.co.il
7. artinvestment.ru