Проблемы российской экономики (преимущественно рукотворные) вскоре рискуют усугубиться. Специалисты ждут нового кризиса – уже мирового. Прошлый, после которого мы так и не оправились, разразился примерно 10 лет назад. И есть мнение, что можем повторить

 

       Посмотреть эту публикацию в Instagram               

В 2020-м году экономисты ждут очередного экономического кризиса. Торговая война США с Китаем может обрушить цены на сырьевые товары. Что если опять нефть по 40, а доллар по 70? Как это скажется на русском рынке искусства? Об этом – в новой статье на artinvestment.ru Фото - отсюда: https://images.app.goo.gl/5bwSJerVVKWDFkZL7 #арт-рынок #аналитика #прогноз #кризис #экономика #кризис2020

Публикация от artconspectus (@artconspectus) 10 Сен 2019 в 5:28 PDT

 

Откуда ждать беды незваной примерно понятно. Основное внимание сегодня приковано к торговой войне между США и Китаем. Обмен пошлинами и запретами спровоцирует падение производства в Поднебесной, снижение спроса на сырье и падение мировых цен на нефть. Впрочем, даже без этих боданий мир завершает 2019 год с ворохом политэкономических проблем: тревожной переоцененностью акций американских компаний (снова), неопределенностью с Brexit, замедлением деловой активности в Европе. Ясно, тучи сгущаются.  Вот-вот должен грянуть гром. Вопрос лишь, когда именно.

Увы, основные подозрения ложатся на 2020-й.

И это не только на уровне ощущений. На сложность предстоящего года не так давно уже намекал в своем прогнозе Всемирный Банк. Ожидания российского рейтингового агентства АКРА для 2020 тоже не очень: нефть Urals по $53, а курс доллара – 73,8 рубля. В АКРА, кстати, пугают нас еще и скорым ипотечным кризисом, похожим на пресловутый американский. А что мудрое Минэкономразвития? Там тоже с опаской смотрят в будущее. По консервативному прогнозу министерства доллар к 2020-му может быть 69 рублей, а нефть - 42,5 доллара за баррель. Получается, если брать на круг, то в деталях расхождения есть, но в главном мнения специалистов сходятся.

Напомню, что в начале сентября 2019 года Urals котировалась возле отметки $54, Brent стоила $62 за баррель, а биржевой курс доллара был в районе 66 рублей.

Так что нефть по 40, а доллар выше 70 – реальная причина для многих поволноваться. 

Но недаром вопросы нашего экономического развития доверены людям не робкого десятка.     

 «…нас устроят и 40, - уже пресек всякое нытьё Максим Орешкин - Хотя, конечно, лучше 60 — это оптимальная цена… 60 долларов за баррель — некий уровень, позволяющий нам спокойно инвестировать в новые проекты, развивать их. При 40 долларах это станет делать сложнее, но даже на такой цене мы не будем испытывать серьезного давления на финансовый рынок и внутреннюю экономику с точки зрения бюджета, платежного баланса».

Нервы как канат.

Впрочем, из смелых «нас устроит и 40» и «мы не будем испытывать серьезного давления» нельзя достоверно понять, кто эти «мы» и кого это «нас»? Может марсиан? Правительство? Мировую закулису? Натовскую военщину? Ну а кого ж тогда? Вокруг ведь, кого ни спроси, такой расклад не устраивает никого.

Но вернемся к вероятным последствиям нового кризиса для национального рынка искусства.

Что новая ситуация будет означать для владельцев картин?

Для начала естественным образом разрешится давняя дилемма, которая многих мучает вот уж более 10 лет. Стоит ли продавать имеющиеся картины по нынешним ценам или подождать, когда цены подрастут? Нас на аукционе продолжают об этом спрашивать. И диалоги как у Чичикова с Коробочкой: «... Может быть, ты, отец мой, меня обманываешь, а они того… они больше как-нибудь стоят... лучше ж я маненько повременю, авось понаедут купцы, да применюсь к ценам...».  Наложение мирового экономического кризиса на внутренний будет означать, что «маненько повременю» - это еще 6-8 лет возможной разрухи. А может и больше. Рубль упадет. А рублевые цены на картины не вырастут (это во всей красе продемонстрировал 2014-й год). Если кризис будет сильный и затяжной, то даже рублевые цены упадут. Например, то, что прежде стоило 300 000 рублей ($4 545 по курсу 66) в разумные сроки можно будет продать лишь за 250 000 рублей (то есть $3 425). То есть даже не бог весть какой дорогой картине коррекция рублевых цен и 10% падение курса дают минус тысячу долларов.
Словом, если нужно продавать, то тянуть смысла нет. Напомню, что по опыту в кризис в меньшей степени подвержены падению в цене законченные произведения первых имен русской классики. Лучшие вещи известных авторов, как правило, лучше защищены от падения цен. Но это вовсе не значит, что ситуация их совершенно не касается.  

Каковы будут последствия кризиса для покупателей искусства?

Казалось бы, покупатели должны только выигрывать. Цены падают. Плюс растет класс вещей на рынке. Некоторые вынуждены распродавать коллекции, с которыми прежде бы не расстались. Поэтому на рынок периодически выходят раритеты, которые ранее держали до лучших времен. Покупай, да радуйся. И в общем все так. Разве что пару, моментов. Первый - люди обычно не тратят на картины деньги из сбережений. Они с большей охотой покупают, когда есть серьезный входящий доход. Когда денежный поток снижается (а в кризис у многих так и происходит), то расходы на искусство начинают сокращать чуть ли не в первую очередь. То есть, если представлять себе коллекционера как владельца несметных богатств, вышедшего из бизнеса в кэш и оставшегося жить в России, то да – у него появляется больше возможностей усилить свое собрание. Но большинство, так или иначе, кризис потреплет.
Есть и второй момент. По мере ухудшения ситуации с финансами государство будет все настойчивее искать новые источники налоговых или иных поступлений. Есть риск, что это начнет приобретать разные гротескные формы типа налога на роскошь для владельцев искусства. Уж слишком подозрительно власти напирают на передачу данных о продавцах и покупателях искусства и обсуждают идею паспортизации сделок с искусством. Вывод напрашивается сам собой – стараться поменьше светиться при оформлении сделок и покупать в проверенных местах.     

Чем чреват новый виток экономического спада для русского арт-бизнеса?

Только не надо про очистительную функцию кризиса. В нее верят преимущественно те, кто в бизнесе никогда не работал. Те, кто не увольнял вынужденно лучших сотрудников, кто экстренно не сворачивал начатые перспективные проекты. Все эти россказни про «кризис открывает новые возможности», «вымирают неэффективные, а эффективные наоборот получают шанс» -  горлопанство или, в лучшем случае, варианты «ошибки выжившего». В реальности же мы наблюдаем, что новые возможности по итогам пяти лет кризиса у нас получили, главным образом, госбанки и госкорпорации. Образцы эффективности – кто бы сомневался. А про малый бизнес, к которому относится большинство участников русского рынка искусства, и говорить нечего. Для него кризис будет означать убийственную экономию на всем, распад сработанных команд, ухудшения качества работы с клиентами, а также заморозку проектов, требующих инвестиций. И если бы только это. Вопреки выступлениям первых лиц и всякому здравому смыслу именно в кризис арт-бизнесу стоит ждать усиления поборов, давления со стороны госорганов и их добровольных помощников. Собственно, это даже не вопрос будущего. Это уже началось. Аукционные дома, галереи, информационные сайты, устроители музейных выставок и даже владельцы публичных коллекций уже год получают претензии УПРАВИС по авторским правам с угрозами многомиллионных исков. От открыто работающих аукционов и галерей те же люди, аккредитованные Минкультом, дополнительно требуют передачи данных о клиентах и денежных отчислений с каждой сделки на основании права следования. К несговорчивым отправляют прокурорские проверки. Наверное, все это тоже нужно рассматривать как форму государственной поддержки малого бизнеса: чтобы аукционисты и галеристы не ленились, а срочно повышали свою бизнес-эффективность и быстрее несли деньги, куда велено. Минэкономразвития и Минкультуры, кстати, в курсе проблемы. Но им, оказалось, все равно. А как будет реагировать рынок - догадаться не сложно. Извращенная «забота» государства о наследниках обернется выраженной архаизацией: сокращением числа открыто работающих торговых площадок, ростом неформального сектора и ухудшением условий для продавцов и покупателей. Всех, кто недавно вырвался вперед, снова отбросит лет на 10 назад.

Так что поздравим себя. Снова живем по Жванецкому: «Нерадивость породила дефицит, дефицит - воровство, воровство - хамство, хамство - нерадивость, которая породила дефицит. Отсюда и выход из замкнутого круга, который должен быть, но его надо искать».

Есть ли выход? Власти знают основные инструменты адекватного реагирования на кризисы. Для малого бизнеса – это максимальное снятие давления. Раз нет денег, то давайте свободу. Научились кормить семьи, платите налоги, на шее у бюджета не сидите? Ну и молодцы. Как помочь? Применительно к сфере арт-бизнеса – это мораторий на деятельность «правооблагателей», а лучше - вовсе их отмена, как архаизма. Чтоб не мешали создавать информационные продукты и продавать, прекратили кошмарить издателей и коллекционеров. Второй важный момент (по своему значению он даже выше проблемы УПРАВИСа) – это необходимость либерализации процедуры экспорта произведений искусства, упрощение выдачи разрешений на вывоз для антикварных картин, отмена экспортных разрешений для современного искусства и т.д. Бюрократические ограничения сегодня не позволяют развивать экспорт искусства как бизнес. Теряют при этом все. И посредники, отказывающие зарубежным покупателям. И сами художники. И государство, не получающее пошлины. И вся русская культура, замыкающаяся внутри страны. Вот этим бы по-хорошему и надо заниматься. Да, сегодня подобное развитие кажется из области научной фантастики. Но, а дальше как знать. Не одними ж стране «черными лебедями» жить. Где-то ж прячется и наша синяя птица. 

Редакция ARTinvestment.RU

Источники: rbc.ru, kommersant.ru, acra-ratings.ru