Открыт 143-й аукцион «21-й век. Современное российское искусство»
ARTinvestment.RU   21 ноября 2022

В каталоге — произведения Ивана Акимова, Владимира Акулинина, Яна Антонышева, Рубена Апресяна, Нисо Атахановой, Сергея Бордачёва, Сергея Борисова, Эдуарда Гороховского, Марины Колдобской, Юлии Малининой, Бориса Марковникова, Paata (Пааты Мерабишвили), Николая Рудавина

Каталог AI Аукциона № 457 и 143-го аукциона «21-й век. Современное российское искусство».

Окончание аукциона в пятницу, 25 ноября, в 12:00.

Комиссионный сбор с покупателей составляет 18 %.

В составе аукциона 13 лотов — 9 живописных произведений, две скульптуры, один лист оригинальной графики и одна работа в смешанной технике.

Иван Акимов. Снежный ком. 2000

Холст «Снежный ком» (2000) входит в цикл под названием «Валенки, или Русская утопия Ивана Акимова». Эта серия «всегда была с Иваном в задумках творческих и в его желании надеть на себя настоящие русские валенки, “тепло рук и души, чтобы душе не остыть”».

«Память — интересная штука, — писал Иван Николаевич Акимов. — В ней можно мгновенно перескакивать из одной географической точки в другую, из одного десятилетия в другое. Моё детство у меня почему-то ассоциируется с белоснежной зимой, бескрайними просторами и тёплыми валенками. Когда детские воспоминания проецируются на бесконечные фрагменты моего прошлого и настоящего, то эти прозрачные наслоения создают тот иллюзорный мир моих картин, где всё взаправду, но всё-таки чуть-чуть что-то не так. То мужики мелковаты, а бабы великоваты. А то кентавры глушат водку с мужиками и, хрустя огурчиком, рассказывают о своих житейских проблемах, после чего восторженные слушатели неторопливо взмывают в небо и с высоты своего полёта высматривают ещё открытый винный магазин. Бабы безразлично наблюдают за полётом нетрезвого мужицкого косяка и после приземления неторопливо разбирают своих по домам: “Вернулся и слава Богу, теперь можно спокойно выпустить полетать стадо домашних рыб”. Жизнь течёт медленно и размеренно. Завтра будет новый день и старые заботы» (ivan-akimov.net).

«Это тип художника, которому было интереснее создавать каждую следующую минуту свой мир, а не тусоваться. К тому же его собственного внутреннего мира ему было более чем достаточно» (Георгий Никич, куратор выставки Ивана Акимова в Малом Манеже, 2014. rg.ru).

Иван Акимов окончил Архитектурный институт в Москве. «Учился с удовольствием и прилежанием. Своим профессиональным образованием обязан прежде всего своему учителю Бархину Борису Григорьевичу. Много рисовал, лепил, занимался живописью.

После окончания института пришлось выбирать между “ящиком” (имею в виду закрытый военный проектный институт) и армией: сыграл в “ящик”. Четыре года активно проектировал и строил жилье. Параллельно, от тоски, много рисовал, даже на работе, в обеденный перерыв. Через некоторое время отважился показать свою живопись Бирштейну Максу Авадьевичу, он и рекомендовал меня в Молодежное объединение при МОСХЕ.

Стал выставляться. С 27 лет забросил архитектуру и стал заниматься только живописью, зарабатывая деньги на жизнь наглядной агитацией на “Комбинате диорамно-макетных и художественных работ”. Все свободное время посвящал живописи и мечтал уйти на “вольные живописные хлеба”. Понемногу приходила известность, стал выставляться и продаваться. Бросил комбинат и стал свободным художником» (Иван Акимов).

Творческий путь художника шел от ранних экспериментальных опытов живописи и графики до прикладных инсталляций и оригинальных работ по фольклорным мотивам.

Жизнь Ивана Акимова была посвящена поиску оригинальных индивидуальных форм творческого самовыражения, которые он сам называл своими «зелеными тараканами». Критики называют художника «человеком-загадкой». Он никого не пускал в свой внутренний мир, но его творческое переосмысление реальности поражало неожиданностью и точностью эстетических характеристик…

«Много работаю и никогда на выставках не показываю дважды одни и те же работы, — рассказывал художник. — Пишу большими сериями. Серия включает обычно от 10 до 100 картин, объединенных какой-либо темой. Работаю над серией до той поры, пока хватает воображения, терпения и желания. Как только заканчивается одна, начинается другая. Материал не имеет значения — это может быть графика, коллаж, инсталляция, живопись.

Меня увлекает сам процесс придумывания проектов, иногда они так и умирают, не реализовавшись, но нередко я к ним возвращаюсь, смотрю другими <глазами> и переделываю. Часто пишу по 14 часов в сутки. Работаю под любимую музыку, орущую на полную мощь, стоя, и прохожу не один километр, отходя и подходя к мольберту. В таком ритме, как правило, работаю не больше двух недель…» (Иван Акимов).

Иван Николаевич Акимов родился 6 июля 1957 года в Москве. Член Союза художников СССР с 1984 и Московского Союза художников с 1993. С 1984 участвовал во всесоюзных, российских и московских выставках, а также в зарубежных экспозициях. Провел 18 персональных выставок в Москве. Жил и работал в Москве.

Работы находятся в собраниях художественных музеев России, в московской галерее CRASULA, в коллекции SWISS Bank, в частных коллекциях в Аргентине, Великобритании, Германии, Израиле, США, Португалии, России, Финляндии, Франции и Японии, в том числе в коллекциях Peugeot-Peyron (Франция), The Earl of Gowrie (Великобритания), W. Wittrock (Германия), Peter Мах (США), А. И. Антонова, Д. Н. Ермакова, И. Д. Кобзона, Стаса Намина (Россия), Natan Zakh (Израиль) (ivan-akimov.net).

Владимир Акулинин. Пространственная композиция 5. 2000

Автор холста «Пространственная композиция 5» (2000) Владимир Акулинин — советский и российский художник-кинетист, один из старейших участников группы «Движение».

«Кинетическое искусство, зародившееся в Москве в начале 1960-х годов, появилось благодаря той же питательной среде, что и другие направления “диссидентского модернизма”, а отличалось от них (помимо прочего) тем, что апеллировало непосредственно к радикальным опытам супрематистов, конструктивистов и производственников 1920-х годов — причем не только к пластическим решениям абстракционистов и функционалистов, но и к их базовым утопическим воззрениям» (Саша Обухова, garagemca.org).

Художники-кинетисты, составлявшие «Движение» («русские кинеты», как они себя называли), создали в третьей четверти XX века творческое наследие, актуальное и в наше время. Оно включает разработки и художественные открытия в сфере «классической» живописи, графики и прикладного искусства, в области статических и кинетических объектов, перформансов и хепенингов. Опираясь на конструктивистские традиции русского авангарда начала XX века, используя идеи и завоевания современных им западных художников, «Движение» стремилось к синтезу искусств, объединяя передовое звучание так называемой «конкретной музыки» с мимансом и структурные живописно-графические геометризмы с кинетической скульптурой (artinvestment.ru).

Содружество художников-кинетистов Владимир Акулинин сравнил с «Великолепной семеркой» Джона Стерджеса — «рыцари нового искусства, художники, вместе приходят к близким эстетическим практикам, основу которых составляли, однако, совершенно разные мотивации». Самого Акулинина «к геометрической абстракции привели… представления о природе скульптуры, которая есть не что иное, как “сочетание плоскостей разных конфигураций в пространстве”» (Саша Обухова, garagemca.org).

«Пространственная композиция 5» (2000) входит в цикл «Энергетическое и пространственное искусство», созданный на рубеже ХХ и ХХI веков. В некоторых полотнах цикла создана оптическая иллюзия вращения или свечения объектов. В других акцент сделан на пространственной организации формальных элементов. К последним относится «Пространственная композиция 5» (2000).

Архитектоника композиции отличается четкостью и выверенностью. Изгибистые прямоугольные плоскости, расположенные в пространстве друг за другом, изображены нависающими друг над другом. Эти геометрические конструкции вызывают ассоциации с автомобильными трассами, резко уходящими вдаль. Пространственная глубина акцентирована за счет расходящихся разнонаправленных линий, задающих композиции динамику. Несмотря на то, что палитра полотна строится на контрастном сочетании всего двух цветов — теплого желтого и холодного синего, художник использует богатые вариации их оттенков, интенсивность которых убывает по мере их удаления от взгляда зрителя. Та же самая зависимость наблюдается и в отношении объемов запечатленных геометрических элементов: если на первом плане они кажутся трехмерными, то по мере ухода за горизонт они истончаются, превращаясь в тонкие линии. В полотне отражены философские воззрения автора на пространство и время, форму и идею, цвет и свет, реализуемые средствами абстрактного изобразительного языка (Мария Беликова).

Ян Антонышев. Кот наоборот. 2006

«В работе “Кот наоборот”, как и в большинстве картин Яна Антонышева, частная история из жизни самого художника вписана в городской контекст. На переднем плане — главный герой, кот автора по кличке Кеша, который сбежал из дома в год создания работы. Об этом свидетельствуют настенные объявления, написанные сыном художника.

Задний план и второй сюжет картины — это пожар в Троицком соборе Санкт-Петербурга. Тогда, в 2006 году, пожар вызвал большой общественный резонанс. Сейчас собор полностью восстановлен и функционирует как храм.

Кеша же не вернулся, но спустя время появился кот — его облик виднеется в оконной раме. Для нового друга художник придумал кличку Ашек, переставив буквы в слове Кеша, — отсюда и название работы “Кот наоборот”.

Ашек до сих пор живет в его мастерской» (Ян Антонышев).

Ян Антонышев родился в 1965 году в Санкт-Петербурге.

В 1985 году окончил отделение реставрации Художественного училища имени В. Серова (теперь имени Н. Рериха), получил мастерскую от Союза Художников.

Участник выставок с 1990, в том числе в России, Италии, Германии, Франции.

Работы выставлены в Новой Пинакотеке в Мюнхене, находятся в собраниях Министерства культуры РФ, музеев и галерей России, а также в частных собраниях России, Швеции, Германии, Шотландии, Франции, Южной Кореи, США, Италии, Норвегии, Канады и др.

Работает в области фигуративной графики, в авторской пастельной технике: использует пастель, картон, обработанный особым образом, и реставраторский скальпель — для проработки деталей.

Несмотря на то, что Ян как художник формировался в среде неформальных ленинградских тусовок 1980-х (Сайгон, рок-клуб и т.д.), в его работах больше всего заметно влияние традиционной академической культуры с ее вечными сюжетами и символами.

В 1981 году Ян Антонышев вместе с друзьями основал группу «Старый Город». Девиз коллектива — внимательно всматриваться в городской ландшафт, чувствовать пульс его жизни и сохранять историческую старину Петербурга — если не в реальном пространстве, то в своих работах.

Главный герой работ Яна — Петербург, который становится его альтер эго и предстает в его работах живым существом.

У художника есть своя система символов и знаков: красно-белая оградительная ленточка становится оберегом; рыбы — отсылкой одновременно к библейским сюжетам и к личной жизни; трехцветный мячик — неизменный атрибут работ Яна — отсылает к фильмам Андрея Тарковского, который оказал большое влияние на художника. В коллекции Тарковских хранится несколько работ Антонышева.

Ян — активный участник градозащитного движения Петербурга, призванного защитить исторические здания от уничтожения (yanantonyshev.com).

Рубен Апресян. Вечерние цветы. 1990

«Главное для меня в изобразительном искусстве — философское осмысление всего видимого мира и человеческого бытия, образно-символическое переживание формы, свое видение живописного пространства, самовыражение. Это происходит на глубинном внутреннем чувстве и художнической интуиции, которая формируется самой природой творчества и опытом общения с мировым искусством.

На свете нет ничего сильнее и загадочнее природы, но животворящий человеческий разум и большая духовная энергия даёт возможность художнику войти в неё, погрузиться, впитать в себя её тайну, и, переплавив, пропустив это ощущение через своё сознание, дать ему выход в свою, вновь созданную реальность. Поль Сезанн говорил: “Я стою на пленэре, солнце обогревает меня, и мы вместе даём всходы”.

Абстрактная форма наиболее подходит для ассоциативно-импровизационного выражения чувств и переживаний, поиска духовной гармонии. По существу, она всеобъемлюща и универсальна» (Рубен Апресян, armmuseum.ru).

«Пластическое чувство Рубена Апресяна, подчиняясь образным состояниям нашей реальности, превращается в органический инструмент, “скрепляющий” его собственные интуитивные переходы, взрывы и озарения со стилистикой исторического сознания, скрещивая художественные языки и раскрывая стратегические коды живописных технологий» (Виталий Пацюков, искусствовед, armmuseum.ru).

Нисо Атаханова. Персиковые сады в Таврских горах. 2021

«В своих работах я использую образы, увиденные в культурах Европы и Азии. Меня интересуют привычки людей, их практики, мировоззрение и то, как они связаны с окружающей средой, образом жизни людей. Часть работ посвящена уникальной природе мест, в которых я побывала. Поэтому путешествия и знакомства с традициями других стран очень тесно связаны с тем, что я создаю в своей мастерской в Москве.

Таким образом, в картинах соединяются образы идеализированного мной мира и реальные события из жизни общества. Угол зрения постепенно меняется. Раньше героями картин часто бывали животные и райские птицы. Сейчас все события развиваются в основном вокруг человека.

Мне нравится возрождать искренность, романтизм и надежду в своих работах, обращаясь назад к истокам и принимая концепции всего, что дала нам мировая художественная культура. С восторгом и озорством я погружаюсь в создание миров, вдохновленных опытом, историей, нашими предками и моей жизнью» (Нисо Атаханова).

«Таврский горный хребет тянется вдоль Средиземного моря от Эгейского моря к верховьям реки Евфрат. Этот горный хребет пересекают многочисленные речные долины. Ранней весной цветовая палитра этих горных мест захватила все мое внимание. Холодное небо, ветер и теплая золотая и пепельная земля, цветущие персиковые деревья и огромный горный массив вызвали у меня ощущение восторга и желание собрать все увиденные цветовые сочетания на одной палитре.

Я зарисовывала цветовые сочетания в путешествии. Приехав в Москву, написала картину по собранным в горах палитрам, она перед вами — картина “Персиковые сады в Таврских горах”» (Нисо Атаханова).

Нисо Атаханова родилась в 1989 в Москве в семье художников Светланы и Азама Атахановых. Окончила Московскую государственную художественно-промышленную академию им С. Г. Строганова. Занимается живописью, мозаикой и инсталляцией. Работает в архитектуре как художник монументалист.

Азам Атаханов родом из Душанбе, Светлана Атаханова родилась в Киргизии, «Нисо Атаханова родилась в Москве, но унаследовала от родителей любовь к восточному миру в искусстве. Она окончила то же учебное заведение, что и родители, получив основы своих навыков на факультете монументально-декоративной живописи. Активно участвует в различных выставках и конкурсах. Она тоже много путешествует, а затем яркие и богатые впечатления трансформирует на полотнах. В волшебном саду Нисо Атахановой живут Феникс, Дневной и Ночной стражи и прекрасные птицы. В мозаике цвета переплетаются животный и растительный мир, геометрические фигуры, демонстрируя смелость и безудержный полет фантазии автора.

“Мои работы часто сравнивают с произведениями родителей, — говорит художник. — Это естественно, ведь мы — одна творческая семья, придерживаемся одних и тех же законов в живописи, любим цвет. Но в то же время мы говорим о разных темах, у каждого свой путь. Я черпаю вдохновение от ощущения счастья — от путешествий, от общения с людьми, и мне хочется это передать всем вокруг!”» (sovetskaya-adygeya.ru).

Сергей Бордачёв. Жираф. 2014

«Чувство дыхания есть в космосе, я не могу терпеть плоскости. Плоскость — это стена, можно голову расшибить» (Сергей Бордачёв, smotrim.ru).

В его экспериментах переплелись орнаменты и письменности древних культур, искусство скифов, увиденное на раскопках древних курганов, творчество Кандинского, Малевича, Татлина. «Работы Бордачева полны цитат авангардного наследия, переосмысленного, перекроенного» (smotrim.ru). «Сергей Бордачёв демонстрирует редкое для современного художника совершенство, помноженное на его самобытное видение авангардных традиций» (Вольфганг Лехман, критик).

Впервые на торгах AI выставлена скульптура Сергея Бордачёва. В работе «Жираф» (2014) мы встречаемся с ярким образом, личностью со сложным характером, о котором говорит не только выражение морды, но и вся композиция. Эту вещь интересно разглядывать с разных сторон, она демонстрирует авторскую фантазию, блестящее владение материалом и техниками работы с ним.

Стилистика Бордачева тяготеет к абстракции — чистая или едва выраженная, она присутствует во всех его работах. В экспериментах художника бывают узнаваемы влияния предшествующих мастеров, но его авторский почерк всегда интересен и разнообразен — пожалуй, это многообразие и есть его характерная черта. «Жираф» — работа почти совсем фигуративная, за исключением нескольких элементов, в природе не присущих жирафу. В образе они совершенно органичны и многое говорят о его характере.

«Редкий художник, которому посчастливилось участвовать почти во всех исторических неофициальных выставках 1970-х годов. После Беляево (15 сентября 1974) картины Сергея Бордачёва были представлены и на выставке в Измайлово (29 сентября 1974), и в павильоне “Дом Культуры” на ВДНХ (20 сентября 1975). После этого его работы были на многих “квартирниках” весны 1976-го (дома у Владимира Сычёва и др.). Бордачёв участвовал в первой и последующих выставках живописной секции при горкоме графиков на Малой Грузинской, 28, с января 1977-го. Там же он позже выставлялся в составе горкомовской группы “21” (со своим другом Зверевым и др.). С конца 1970-х работы Бордачёва путешествовали по Европе и Америке в составе “Музея современного русского искусства в изгнании” Александра Глезера, участвовали во многих зарубежных выставочных проектах неофициального советского искусства» (artinvestment.ru).

Сергей Борисов. Оратор. 2022

Сергей Борисов — скульптор из Санкт-Петербурга, член Союза художников СПб, доцент и профессор Санкт-Петербургского государственного университета промышленных технологий и дизайна, участник более 50 групповых и 12 персональных российских и международных выставок.

Скульптуры Сергея Борисова установлены в городских пространствах Санкт-Петербурга, Зеленогорска, Никольска, Стрельны (Россия), Иматры и Лаппеенранты (Финляндия).

Работы находятся в музейных собраниях Государственного Русского музея, Государственного музея городской скульптуры (СПб), Центрального выставочного зала «Манеж» (СПб), Музея петербургского авангарда (Дом М. В. Матюшина), выставочного центра «Эрмитаж-Выборг», Псковского Государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника, Imatra Art Museum (Финляндия), а также в частных коллекциях в России, США и Германии.

Скульптор использует как традиционные материалы — гранит, металл, стекло, так и новейшие — стеклопластик и композит.

«Скульптурные объекты Сергея Борисова выстраивают самостоятельную линию структурализма в скульптуре и передают яркий индивидуальный стиль автора. Экспериментируя с формой и пластикой, скульптор оригинально выстраивает архитектонику произведения, обнаруживает новое пространство формы», — пишет о произведениях Борисова искусствовед Ю. Спиридонова (erm.vbgcity.ru).

Как и многие работы автора, камерная скульптура «Оратор» (2022) отличается лаконичностью художественного решения и абстрактной стилизацией форм. Фигура оратора трактована предельно обобщенно, лишена индивидуальных характеристик и сведена к знаку, что вызывает ассоциации с произведениями модернистских скульпторов, прибегавших к схожим пластическим решениям, основанным на редукции изобразительных средств: А. Джакоммети, Г. Мура, Ж. Миро, М. Эрнста. Тело героя трактовано плоскостно, его составные части представляют собой различные фигуры неправильной формы. При этом образ безусловно воспринимается как антропоморфный, он наделен эмоциональностью и излучает уверенность (Мария Беликова).

Эдуард Гороховский. Лист № 1 из серии «Семейный альбом № 4». 1995

«Эдуард Гороховский, классик московского концептуализма, относится к числу ключевых реформаторов современного искусства в СССР. Он одним из первых начал работать с фотографическим материалом в живописи, что ставит его работы в один ряд с искусством Герхарда Рихтера и других художников направления поп-арт (Сергей Попов, искусствовед).

«В молодости мне внушали, что рисование с натуры — единственный путь к искусству, — писал Эдуард Гороховский. — Но со временем оказалось, что в природе нет искусства. И слова “естество” и “искусство” — антиподы. Природа может быть только поводом для искусства, как и все другое. Я подозреваю, что сам человек тоже искусственное образование и все, что создается им, в той или иной степени является искусством, все дело в значительности этих созданий. Мадонна Рафаэля и стул, на котором мы сидим, имеют одну и ту же природу — это плоды человеческого сознания и, если говорить о степени ценности того и другого — нужно говорить и об уровне сознания. В этой связи для меня очень важной является проблема мотивации. Мне интересны мотивы, по которым человек создает нечто, так как в одном случае это желание поучать, навязывать, внушать, фанатично провозглашать, агитировать, то есть навязывать рамки своего сознания. В другом — ставить вопросы, приглашать к размышлению, делиться своей точкой зрения, услышать чужую, то есть выйти за эти рамки, расширить их для себя и для других» (archive.aif.ru).

Гороховский писал: «Сегодня я уже точно знаю, что не нужно заталкивать в картину великие идеи добра и зла. Я их оставляю за дверью мастерской, отделяя все жизненное от того, что связано с моей работой. Картина для меня — пластический объект. Моя забота — забота мастера-ремесленника: предельно виртуозно при помощи собственного метода, сообразно своим эстетическим воззрениям исполнить поставленную пластическую задачу. Я глубоко убежден, что именно эта разделенность художника и человека, где не путаются два начала и каждое из них совершенствуется по отдельности, только она — эта разделенность — приводит к таинственному их соединению где-то в околокартинном пространстве в виде чего-то неосязаемого, но именно того, что делает картину картиной» (fairyroom.ru).

Марина Колдобская. Summer snow (Летний снег). Из серии «Синий-Синий-Синий» проекта «По дороге в Рай». 2018

Писать цветы современному художнику неприлично. Писать их — значит, взять на себя риск быть обвиненным в буржуазности, сентиментальности и легкомыслии. В стремлении к бездумной декоративности и легкому коммерческому успеху. Писать цветы сегодня — значит, идти против течения, нарушать профессиональную конвенцию и рисковать репутацией серьезного автора.

Марина Колдобская принимает риск — она пишет цветы сериями, десятками, покрывая пачки бумаги и рулоны холстов букетами, клумбами и целыми полями. Выставленные вместе, эти работы превращают мастерскую художника или зал галереи в подобие райского сада, тропических зарослей, плантаций дурмана.

Цветочная серия — еще один шаг художницы на пути к истокам, утраченному раю, простоте, чистоте, самозабвенному наслаждению творческим актом. К тому, что отвергнуто, утрачено и почти забыто современным искусством.

Цветы Колдобской написаны просто — кажется, проще некуда. Несколько энергичных линий, несколько ярких пятен, решенный несколькими широкими мазками фон. Несколько плакатных цветов.

Черный-белый-красный, синий-золотой — геральдическая лаконичность палитры.
Один цветок, три цветка, много цветов — архаическая элементарность счисления.
Прямоугольник, треугольник, круг, овал – математическая ясность композиции.

Назвать картины Колдобской примитивистскими невозможно — в этой выверенной простоте внимательный зритель просматривает жесткость дизайнерского знака, строгость графических формул русского авангарда, агрессию тоталитарного плаката и магический ритм племенных орнаментов (marinakoldobskaya.net).

«В моих картинах все равно самому себе. Если кто-то что-то хочет увидеть дополнительно, углубиться — это его право. Это не постмодернизм. Это не ребус и кроссворд, который требует расшифровки. Это прямое визуальное ощущение. Я свою работу закончила, а дальше работа зрителя.

Я хочу дойти до самой сути. Цивилизацией выработаны этикеты, существуют многочисленные табу, умолчания, вещи, о которых, считается, говорить неприлично или неприятно. Например, кошка ест мышку. Но это жизнь. И может быть, главное в жизни. Человек похож на кочан капусты. Мы живем в 21 веке, но культурные слои, в которых существовали наши родители и прародители, никуда не исчезли. Они наслоились друг на друга, как листы капусты. Они остались в нашей культурной памяти, просто скрыты. И если снимать листик за листиком, то можно дойти до нашей кочерыжки, до ядра, понять — что за существо человек.

Если посмотреть на древнее искусство, то три цвета: красный, черный и белый — главные, потому что они про главное: свет и тьму, кровь и огонь. И при помощи этого нехитрого алфавита, используя уголь, охру и белую глину — человек излагал то, что ему, действительно, важно. Но что важно именно ему — каждому зрителю придется решать самому, ведь у каждого своя кочерыжка» (Марина Колдобская, most.tv).

Юлия Малинина. Аврора. 2017

Юлия Малинина — художник с метафизическим взглядом на мир, органически присущим отечественной школе живописи. Такой взгляд обнаруживает в окружающем художника пространстве объекты, созданные человеком, и объекты природы, несущие на себе печать отрешенности от повседневного. Структурной основой для художника является Архитектура — универсальный символ человеческой деятельности, продукт инженерной мысли и технологии, сочетающий высокое искусство и функцию оформления жизни. В архитектуре для художника объединяются природное, социальное и культурное, присутствуют характеристики пространственной среды и человека (Анна Флорковская, член-корреспондент РАХ, artcontract.ru).

Фигуративная живопись у Юлии Малининой выглядит своего рода реконструкцией художественного языка модернизма ХХ века — будь то американский реализм Эдварда Хоппера или Чарльза Шилера или метафизические ландшафты Джорджо де Кирико (cultobzor.ru).

«Я люблю архитектуру, в промышленном же воплощении ее предельная функциональность, выверенность, обусловленность нахождения на своем месте выходит на первое место и рождает особую эстетическую красоту. Красоту, как правило, без изысков. Для меня это практически портреты заводов и иных индустриальных объектов, извлеченные из фигуративной окружающей действительности. В серии нет ландшафта, окружающего пейзажа в его классическом понимании. В картинах, можно считать, наличие горизонта мы достраиваем в голове, додумываем, что внизу должна быть трава, наверху — небо. В каком-то смысле, возможно, этот подход — отголоски моего реставрационного образования и моей тесной работы с иконами. Используя такие построения, я отсылаю себя к иконописной практике условности окружающего, с идеально ровным поземом» (Юлия Малинина, artuzel.com).

Борис Марковников. Неожиданность. 2015–2017

«... Надо остановиться и вспомнить о художественной молитве.

Все мысли, страхи, предчувствия, гнев, сексуальность, все «хочу», «могу», «дайте», «возьмите» всплывают, становятся более явными, выстраиваются в комбинации. Иногда соотношения бывают парадоксальными. Иногда из глубины появляется нечто, что вызывает очень сильное потрясение и — переживание. Настолько сильное, что невозможно не попробовать воссоздать его в материале.

Погрузись со мной в переживание, и ты будешь моим другом.

Сопереживай мне!

Чем сильнее переживание, тем лучше оно связано, с одной стороны, с первичным импульсом, а с другой — с путем, по которому зритель распознает это переживание, проходя через множество трудностей, подобно тому, как рыба-самка мечет намного больше икринок, чем в состоянии оплодотворить самец, а мальков появляется и того меньше.

Для меня “переживание” не только чувственная категория, вместе с ним приходит знание...» (Борис Марковников, 1997 год, markovnikov.ru).

«Становление художника Бориса Марковникова пришлось на годы перестройки, в то время художник обратился к абстрактному способу выражения… много экспериментировал с формой и материалом, создавал инсталляции. В начале 2000-х нашел свой метод работы с полотном — граттаж. Борис Марковников наносит до 15 слоев масла, а затем процарапывает их, погружаясь внутрь слоев, подобно археологу в поиске связи времен.

Процарапывание для художника является не просто расчищением поверхности холста, но и своеобразным ритуалом в поисках света, исследования его движения и оптики, наведения резкости не только на объекты вовне, но и внутрь сознания как автора, так и зрителя.

Исследование пространства, света и цвета, природы материала у Марковникова имеет глубоко личностный характер: работа художника становится в подлинном смысле трудом — напряженным духовным переживанием, направленным на переосмысление архетипов человеческого и сверхчеловеческого божественного начала, переплетение индивидуального и общего опыта. Непростота этого проекта имеет принципиальный характер, в том числе на уровне техники: метода процарапывания, к которому часто обращается художник» (Никита Махов).

«Мои нефигуративные работы — это закодированные поля, несущие в себе информацию: цветовую, ритмическую, пространственную, температурную и даже музыкальную», — говорит художник.

Pata (Паата Мерабишвили). Майя Плисецкая. 2014

«Любовь к женской фигуре — это в первую очередь уважение и дань красоте. Ничто так не передает красоту пластики, как линия женской формы. Женская фигура вдохновляет и одухотворяет все мое творчество — скульптуру, графику и живопись, и увлечение это постоянно» (Паата Мерабишвили).

Pata (Паата Мерабович Мерабишвили) — скульптор, живописец, график, одинаково свободно чувствующий себя в объеме и на плоскости, в материале, линии и цвете.

«Давно ставшие классикой художественные образы античной Греции, Амедео Модильяни, Пабло Пикассо, Жоржа Брака являются базисом, на котором строится его собственный художественный мир. Они вдохновляют автора на создание образов, полных чувственности и экспрессии, — женских фигур и портретов, композиций и коллажей. Объемно-осязательные формы, мягкая моделировка, лиричность образа, текучесть линии сменяются стилизованными фигурами, пересечением линий и объемов, декоративностью композиции. Полистилизм эпохи постмодернизма как один из методов изображения и достижения художественного целого используется художником во всех видах искусства артистично и выразительно, без потери индивидуальности, и задает направление развития его собственной творческой манеры» (Нана Шервашидзе, искусствовед).

Холст «Майя Плисецкая» продолжает собой ряд исполненных в разной технике портретов, вдохновленных замечательными женщинами: «Белла» (2006), «Белла» (2011), «Ирма Ниорадзе» (2016), «Нина Ананиашвили» (2016). Одухотворённые образы легендарных поэтесс и балерин поражают острой характерностью, изяществом изображения и артистичностью стиля.

Николай Рудавин. Дикая яблоня. 1998

Завершает каталог пейзаж «Дикая яблоня» (1998) подмосковного художника Николая Дмитриевича Рудавина.

Николай Рудавин родился в Москве, но совсем скоро семья перебралась на жительство в Подмосковье.

Рисовать начал рано — с тех пор, как помнит себя. Хорошо рисовал отец, наверное, этот ген и перешел по наследству к сыну, предопределив его дальнейшую судьбу.

Рудавин сначала учится в изостудии в Москве, потом поступил в Московское художественное училище памяти 1905 года (окончил в 1980). С 1989 года является членом Московского союза художников. Работает в жанре сюжетной композиции, пейзажа, натюрморта. Участник всесоюзных, зональных, региональных и международных выставок. Его работы находятся в частных коллекциях страны и за рубежом — в Англии, США, Франции, Германии, Японии (vk.com).

Желаем удачи на 143-м аукционе «21-й век. Современное российское искусство»!

AI