•  
  Источник: artnet.com

После первого материала, посвященного музеям, AI продолжает суммировать основные изменения и наработки, с которыми рынок искусства подходит к оставшимся четырем месяцам 2020 года. Второй материал серии статей посвящен арт-ярмаркам.

• Переход в онлайн

Арт-ярмарки первыми приняли на себя удар еще за месяц до объявления всеобщего карантина: из-за логистических особенностей решение об отмене Art Basel в Гонконге было принято за полтора месяца до самого события, еще 7 февраля. Следующий месяц подтвердил правильность решения: если The Armory Show в Нью-Йорке удалось провести физическую ярмарку «на стыке» карантина (и обрушить на себя шквал критики), то TEFAF в Маастрихте пришлось закрывать на третий день проведения: у одного из галеристов был выявлен коронавирус. Все значимые весенние ярмарки, в числе которых и сам Art Basel Hong Kong, и экзотический Art Dubai, успели сделать онлайн-версии своих ярмарок в дни запланированного (отмененного) проведения: они практически ничем не отличались от ранее существовавших аналогов интернет-галерей, различаясь на простой вариант листаемого онлайн-каталога и чуть более продвинутый виртуальный кабинет. С апреля активизировались технологические компании, предложившие арт-ярмаркам виртуальные аналоги «под ключ»: первой онлайн-ярмаркой, созданной с нуля, стала CADAF при поддержке разработчика Softspot. Первой ярмаркой, прошедшей в режиме виртуальной реальности (т.е. с возможностью посетителя перемещаться по ярмарке, созданной в 3D-формате), стала Untitled, проведенная при поддержке разработчика Artland в августе. Чуть ранее, на виртуальной платформе Art Basel Online Edition, был установлен и новый рекорд для работы, проданной онлайн: ею стала скульптура Джеффа Кунса «Венера из воздушных шаров (Красная)» ($8 млн, галерея David Zwirner). Однако, несмотря на публикацию условий отдельных громких сделок, организаторы ярмарок предпочитали не отчитываться об объемах продаж — и довольно скоро стало ясно почему.

• Потеря ценности

С переходом ярмарок в онлайн их основное конкурентное преимущество —совершение приватной сделки в толпе живых людей, в режиме эмоционального марафона длиной в 72 часа — резко утратило свою ценность. Географическое разнообразие покупателей, которым бравировали ярмарки, также потерялось при переходе в виртуальною среду: остановка международной логистики удержала многих от совершения сделок с невозможностью немедленно получить саму работу. В итоге арт-ярмарки из лидеров арт-рынка (к 2020 году до 45 % всех сделок с искусством галереи и дилеры заключали исключительно на ярмарках) превратились в ненужных посредников. А порой и в прямых конкурентов: стартап Artsy, который ранее размещал виртуальные каталоги избранных работ с ярмарок параллельно проведению физических событий (причем часто делал это бесплатно), неожиданно получил десятки «мини-клонов» себя самого — но быстро сориентировался и предложил небольшим ярмаркам размещаться на своей платформе централизованно. И уже за деньги, разумеется.

• Накопление долгов

Следует помнить, что прибыль ярмарки как бизнес-единицы — это разница между доходами и расходами не по итогам пяти дней проведения самого события, но по итогам всего календарного года. Не секрет, что основным фактором, определяющим успешность арт-ярмарки, является ее деятельность между экспозициями — работа с галереями, удержание текущих коллекционеров и наращивание базы новых клиентов. Все это — серьезные расходы на штат, офис и маркетинг, которые в идеале должны окупаться одной ярмарочной неделей и доходами от арендованных павильонов и спонсорских контрактов. Переход в онлайн (т. е. отсутствие затрат на строительство) в лучшем случае сопровождался понижением стоимости участия для галерей, в худшем — предоставлением ярмаркой бесплатных виртуальных кабинетов и обязательствами разместить галерею на первом же «физическом» событии. При этом мало кто задумывался: а сохраняют ли ярмарки полученные от галерей взносы или тратят их на содержание штата, чтобы как минимум дожить до окончания карантина? Art Basel, скажем, переносит платежи, сделанные галереями еще в конце 2019 года, уже в третий раз: изначально они предназначались для Гонконга (март 2020), затем для Базеля (июнь 2020), после ими предлагалось оплатить участие в Майами-Бич — который неделю назад также отменился. Знай ярмарки наперед, что социальные ограничения растянутся надолго, — им впору было бы не держать предоплату на счетах, а организовать кредитный союз, выдавая микрозаймы (грустная шутка, поскольку этих денег, скорее всего, уже нет. И в кредитные истории придется входить уже самим ярмаркам).

• Невозможность совершать приватные сделки

Приватные продажи искусства, за счет которых сегодня выживают аукционные дома, галереи и частные дилеры, арт-ярмаркам, увы, недоступны. Никто не будет контактировать с условной Frieze для покупки Рашида Джонсона у Hauser & Wirth: покупатель напрямую обратится в галерею Ивана Вирта (к слову, расширившую возможности прямого контакта с клиентами за счет всех возможных и невозможных мессенджеров и других каналов связи). Небольшие галереи также не обратятся к ярмарке за посредническими услугами — скорее, они объединятся в виртуальное сообщество и будут развивать общую клиентскую базу или же пойдут под крыло аукционного дома Sotheby’s или галереи David Zwirner. Исключение, пожалуй, могут составлять лишь молодые художники, которым арт-ярмарки в последние годы стали выделять отдельные павильоны: этих можно попытаться продать без посредников уже сегодня. Однако возникает вопрос: готовы ли ярмарки взять на себя формальную роль галерей, поддерживая карьеры художников материально или это будут эпизодические транзакционные отношения без обязательств?

• Локализация

Полная (в некоторых регионах — частичная) невозможность перемещений с момента смягчения карантина ограничила физические ярмарки пределами одной страны. Одной из первых таких ярмарок стала Unsheduled, организованная Гонконгской Ассоциацией художественных галерей (HKAGA) и объединившая местные галереи, представляющие азиатских художников. В этом же регионе напомнила о себе и Taipei Dangdai — ярмарка, созданная первым директором Art Basel Hong Kong Магнусом Ренфрю на Тайване (сам остров, напомним, был региональным центром арт-рынка до 1980-х годов и появления класса сверхбогатых людей в Гонконге. В Гонконг арт-рынок и переехал). Ренфрю запустил виртуальную ярмарку Taipei Connections, не желая отпускать аудиторию коллекционеров «Азиатской Кремниевой долины», которой в последние годы стал Тайвань. В августе интересную локализацию предложила арт-ярмарка CHART Art Fair, представляющая скандинавские страны, традиционно известные местными коллекционерами высокого уровня платежеспособности. Ярмарка прошла сразу в пяти крупных северных городах: Копенгагене, Осло, Рейкьявике, Стокгольме и Хельсинки. 28 галерей-участниц под единым брендом ярмарки одновременно представили искусство в своих стационарных пространствах или объединяясь на общих площадках — но в пределах своих стран.

• Новые форматы

Общее ослабление влияния арт-ярмарок привело к образованию новых форматов. Так, Альянс Новых Арт-дилеров NADA (США), известный ежегодным проведением одноименной ярмарки в Майами, в мае представил онлайн-платформу FAIR (с англ. — справедливый), на которой 50 % доходов с продаж получает непосредственно галерея-продавец, а остальные 50 % распределяются между всеми остальными участниками ярмарки: галереями, художниками и непосредственными организаторами. Тем временем «ярмарочный» формат взял на вооружение… аукционный дом Sotheby’s и в июне провел торги произведениями старых мастеров, предоставленными не коллекционерами, а дилерами (о результате этого опыта мы подробно рассказали в материале, посвященном старым мастерам). Тем не менее стоит отметить, что впервые аукционный дом высшего уровня в официальном релизе назвал себя арт-ярмаркой — прежде всего из маркетинговых соображений, признавая интерес к ярмаркам со стороны коллекционеров. Под конец лета ярмарка Enter Art Fair из Копенгагена создала виртуальное ярмарочное пространство, работающее в полном объеме круглый год. Наблюдая за этим, на своем острове в швейцарских Альпах, вероятно, горько улыбнулся коллекционер Ули Сигг — год назад благословивший проект Cube.Moscow как новый формат «круглогодичной ярмарки в режиме 24/7». Сегодня его смелое решение становится международной реальностью, однако совсем при других обстоятельствах.

В заключение отдельно отметим, что возврат арт-ярмарок к привычному физическому формату был радостно встречен не всеми покупателями: так, многие посетители Beijing Art Weekend в Пекине удивились, обнаружив на ярмарке работы, которые они могли «преспокойно купить и онлайн». Очевидно, что карантин повлиял не только на механизмы работы функционеров арт-рынка, а и на психологию людей, включая вкусовые предпочтения, — с этим будет разобраться сложнее, но другого выхода у рынка не остается.

В третьей части материала мы расскажем об изменениях, которые коснулись основных клиентов арт-ярмарок — галерей и частных арт-дилеров.

Денис Белькевич, AI