Как ухудшение экономических прогнозов скажется на рынке русского искусства? И не смахивает ли нынешняя ситуация на предкризисную образца 2008 года?

• ВЛАДИМИР МАКОВСКИЙ Крах банка. 1881
  Холст, масло. 68,2 х 104,2
  Государственный Русский музей
  Источник: wikipaintings.org

Это ж почти народная примета: если люди вдруг стали жадно глотать статьи экономистов, спорить об утечке мозгов и капиталов, а на кухнях всерьез обсуждают направление, в котором катится наша «птица-тройка», то что-то назревает.

Масло в огонь нездоровых ожиданий подлили специалисты Минэкономразвития и ЦБ, не склонные обычно расстраивать правителей плохими новостями. А новости от них радужными не назовешь: по данным ЦБ, чистый вывоз капитала частным сектором в I квартале 2013 года составил 25,8 миллиарда долларов. Поначалу прогнозы были оптимистичные — всего лишь минус 10 миллиардов за весь 2013 год. Но теперь их придется, очевидно, пересматривать. Для сравнения: в 2012 году из страны утекло 54,1 миллиарда долларов. И в этом году, вероятно, будет не меньше. Следом Федеральная таможенная служба отчиталась о замедлении импорта, а по ряду позиций — о его сокращении. Например, импорт автомобилей упал на 9 % — верный признак того, что люди сокращают расходы и готовятся к трудным временам. А тут еще и другая напасть — снижение темпов промышленного производства. В 2013 году пока ждут плюс 2 %, но есть риск нулевого роста. В дополнение картины Минэкономразвития снизило прогноз по росту ВВП с и без того не самых амбициозных 3,6 % до 2,4 %. Предприятия сокращают инвестиции, и экономисты заговорили о спаде — рецессии. Причем не в отдаленном будущем, а этой осенью.

Самое удивительно, что все это происходит на не характерном для рецессии фоне. Цены на нефть стоят выше 100 долларов, вполне высоко. По формальным критериям легкости ведения бизнеса, мы и вовсе прогрессируем. Так, по рейтингу Doing Business-2013, Россия уже официально поднялась со 120-го на 112-е место, а с учетом проведенных с тех пор реформ — так и вовсе находится на теоретическом 44-м. Инфляция — да, высоковата, 6,6 % по итогам 2012 года, но тоже вполне контролируется. Другое дело, что в датском королевстве не все ладно с защитой собственности, с судами и политическими «нравами», определяющими качество инвестиционного климата. Инвестиционные программы сжимаются ведь не столько из-за инфляции, сколько от неопределенности. Деньги прячут не из-за темпов ВВП, а из-за опасений, что бизнес могут отобрать. А тут еще и Кипр подсуропил: бессовестный остров сделал вид, что не в курсе, что с него управлялась значительная ключевых часть предприятий России.

• График 1. В первом квартале 2013 года глобальный аукционный индекс русского искусства демонстрирует снижение. Похожую «фигуру» график демонстрировал в октябре 2008 года, в дебюте первого кризиса. Но в этот раз все не так
  

• График 2. Индекс покупательской активности в мировом сегменте русского искусства постепенно снижается с октября 2010 года и по настоящее время. С апреля по октябрь 2012 года был рывок вверх, после которого снижение продолжилось. Однако снижение покупательской активности не является резким. То есть потребительские ожидания не являются столь пессимистичными как накануне кризиса-2008
  

• График 3. С начала 2012 года покупательская активность в аукционном сегменте мирового искусства выросла примерно на 7 %, а в сегменте русского искусства — снизилась примерно на 5 %
  

Впрочем, время от больших материй перейти к реалиям нашего небольшого рынка русской живописи и графики: мирового и национального сегментов. Что здесь происходило за последнее время? Прежде чем рассуждать о последствиях новой рецессии, нужно честно признать: с позиции рынка живописи и графики мы еще и после первого кризиса, 2008 года, до конца не оправились. Точнее, по уровню ценового индекса русского искусства ARTIMX-RUS (грубо говоря, по уровню аукционных цен в мире) мы на некоторое время даже превысили докризисный уровень. Да-да, в III — IV кварталах 2012 года средние цены на русское искусство были выше, чем до кризиса. А с нового года рынок снова скатился к значениям ноября 2008 года (график 1).

И это вполне объяснимо: покупательская активность в сегменте русского искусства — ключевой показатель самочувствия рынка — начала и продолжает падать как раз с середины 2010 года (график 2). Сейчас она находится на уровне примерно 2002 года, на отметке 64 % (в разгар кризиса было и хуже: индекс ARTIMXba в конце 2009 года опускался и на 57 %). То есть происходит все как по учебнику: спустя полгода-год с начала снижения покупательской активности начинают снижаться и цены. Это все касается мирового аукционного сегмента — глобальной статистики по русскому искусству.

Если же говорить о национальном сегменте, то ARTinvestment.RU только что обработал статистику по московским аукционам живописи и графики с начала года. Процент продаж на них составил 47,8 %. Но если исключить один неудачный аукцион, который здорово портит общую картину, то скорректированный процент ухода составит 53,05 %. А это как раз очень неплохой рост, учитывая, что в прошлом году процент ухода держался на уровне примерно 35–40 %.

Главный вопрос, который вертится в голове: а не смахивает ли нынешняя ситуация на предкризисную образца 2008 года? Вроде нет. Точнее, снижающийся в первом квартале 2013 года ценовой индекс сегмента русского искусства ARTIMX-RUS демонстрировал на графике похожую фигуру в октябре 2008 года. Но на одном этом основании нельзя делать далеко идущие выводы. Природа снижения цен может быть какая угодно. А вот индекс покупательской активности в мировом сегменте русского искусства постепенно снижается аж с октября 2010 года и по настоящее время. Это плохо. Однако снижение покупательской активности не является таким резким, как накануне кризиса-2008. Это хорошо, так как говорит о том, что нынешние потребительские ожидания остаются сдержанными, но не пессимистичными.

Для порядка хорошо бы осмотреться и сравнить с тем, что происходит на рынке мирового искусства. В основных странах — продавцах искусства (Великобритания, США, Франция, Китай) тоже ведь дела не сахар. И там тоже наблюдатели говорят то о замедлении экономического роста, то о рецессии. И как там дела идут с мировым искусством? Так же, или лучше, чем с нашим?

И тут поджидает неприятный сюрприз. Если движение индекса цен по сегменту русского искусства в целом совпадает с мировым, то в части покупательской активности тенденции резко расходятся. А именно: по мировому искусству с начала 2012 года покупательская активность пустилась в рост и к настоящему моменту достигла практически рекордных значений, а в сегменте русского искусства с этого момента началось постепенное снижение доли покупаемых лотов. Не обвал, но тем не менее снижение против роста. Может, не случайно депрессию иностранцы называют «русской болезнью»?

Правда расхождение трендов, которое так эффектно смотрится на графике 3, в цифрах выглядит куда менее устрашающе. По мировому искусству активность выросла на 7 %, а в сегменте русского — упала на 5 %. Не смертельно.

Итого. В свете возможного наступления рецессии каких-то новых катастрофичных последствий для рынка искусства мы не ожидаем. Тактически, по крайней мере, участникам будет ни холодно ни жарко. Почему?

Во-первых, тот негатив, который отражается на официальной статистике, наш рынок искусства встретил уже давно. Адаптировался к нему и зажил своей жизнью. Неожиданным ударом стал разве что Кипр, а все остальное уже было. «Утечка коллекционеров» — это тема двухлетней давности. Будет ли новая волна эмиграции в связи с курсом на «национализацию элит» — не уверены. Те, кто хотел, сжал свои «инвестиционные программы» уже несколько лет назад. Как, впрочем, и наоборот: иллюзий по поводу того, что деньги вдруг прилетят назад из опасных оффшоров, тоже никто особых не питает.

Во-вторых, рецессия — это невольное наказание преимущественно для «людей труда», то есть для малого и среднего бизнеса. Покупатели искусства, коллекционеры и инвесторы, обычно принадлежат к другой аудитории. Это владельцы состояний. А рецессия — это ж не дефолт. Она слегка может подпортить им настроение, но это точно не повод полностью отказаться от покупок.

В-третьих, наш рынок искусства доказал свою способность жить отдельной жизнью, не сильно коррелирующей с внешней экономикой. Мы не раз наблюдали поведение участников рынка, которое не поддавалось логическому объяснению. Коллекционеры абсолютно иррационально могут то устроить «пир во время чумы», то, напротив, проявлять аномальную апатию на фоне в целом неплохой конъюнктуры.

Другое дело, что теоретически возможны и разные плохие сценарии. Например, если под давлением социальных обязательств, на фоне выпадающих доходов бюджета, государство начнет затягивать гайки, увеличивать налоги и всячески «кошмарить» бизнес. Сценарий, признаться, довольно маловероятный, идущий вразрез с сегодняшними магистральными идеями по улучшению инвестиционного климата. Если так смотреть, то вообще может случиться все что угодно: политические «посадки», падение цен на нефть, одиозные захваты собственности, да мало ли чего. Но это уже переводит нашу «мирную» рецессию в разряд откровенно кризисного развития событий, которое рассматривать нам дай бог и не придется.

А пока мнение такое: даже если осенью будет рецессия, то особо драматических последствий для рынка искусства ждать не стоит. Хорошего она ничего не принесет, но и заметного ухудшения ждать не нужно.

Мы вам больше скажем: есть ощущение, что сейчас мы как раз наблюдаем очередное «локальное» дно как по активности, так и по ценам. А именно в такие негативные периоды умные люди делают самые выгодные покупки. Лишним подтверждением этих слов является ситуация на прошедшем апрельском Антикварном салоне: знакомые галеристы не без удовольствия отмечали, что им удалось сделать выгодные покупки для себя. А уж этим людям в чутье не откажешь.

Редакция ARTinvestment.RU