Открыт 78-й аукцион «21-й век. Современное российское искусство»
ARTinvestment.RU   09 августа 2021

В каталоге собраны произведения Андрея Бисти, Валерия Газукина, Сергея Геты, Михаила Дронова, Гурия, Наталии и Анастасии Захаровых, Юлии Мамонтовой, Валерия Полиенко, Кирилла Протопопова, Татьяны Соколовой, Кати-Анны Тагути, Елены Утёнковой-Тихоновой, Татьяны Ян

Комиссионный сбор с покупателей составляет 18 %.

Каталог AI Аукциона № 392 и 78-го аукциона «21-й век. Современное российское искусство».

Лоты 78-го кураторского аукциона «21-й век. Современное российское искусство» представлены в экспозиции онлайн-выставки AI.

В составе аукциона 13 лотов — пять живописных произведений, один лист оригинальной графики, одна работа в смешанной технике и шесть трехмерных композиций.

Дополнительный стринг — три живописные и две работы в смешанной техникеТатьяны Ян, чья выставка «Сады Мецената. Horti Maecenatis» до 17 августа открыта в галерее ARTinvestment.RU «21-й век».

Андрей Бисти. Сердце ангела. 2011

В детстве мечталось о чем-то героическом, поэтому хотелось сначала стать пограничной собакой, потом пожарником и носить до блеска начищенную каску… Не сложилось. Недалеко от дома находилось ремесленное училище, во дворе которого стоял ящик с отходами производства. В нем среди металлической стружки было много разных железных штучек, которые постепенно перекочевывали ко мне под кровать. Так началась любовь к металлу, которая впоследствии превратилась в занятия офортом и сварной, кованой скульптурой. Это не металлолом, это любовно зовется «железяки восемнадцатого века». Мне всегда было странно, что такие вот вещи валяются просто как мусор. Старая ржавая вещь наполнена внутренней историей. Ее «вторая жизнь» в современном интерьере, в новых пространствах, совершенно оправданна, на мой взгляд… Это антиквариат, но антиквариат другого рода, другого свойства. В небольших вещах важна тактильная память, ее накопление во времени: кузнец, хозяин-другой, ржавчина — как прикосновение времени, потом я… (Андрей Бистиgallerykino.ru).

Я нахожу старые, использованные, ненужные предметы и делаю их элементом скульптурной композиции. Так у меня совершенно неожиданно вещи получают новое прочтение. Таким образом, я даю никому не нужному предмету новую жизнь. Но вдруг, соединяя его с чем-то ещё, рождается доселе не существовавшее. И формально, и литературно, и по смыслу.

Материал, в данном случае — металл, тебе сопротивляется, а ты его режешь, будто масло. Приятное ощущение. Но если б сейчас настоящий сварщик увидел эту экспозицию, он бы поставил мне двойку. С точки зрения соблюдения технологии я делаю всё наоборот: люблю брызги, специально чиркаю металл электродами. Но зато добиваюсь нужной мне фактуры. Что сказать — у меня художественный, а не утилитарный подход к сварке, и это единственное моё оправдание (Андрей Бистиlpgzt.ru).

«Человеческое сердце то же, что и солнце на небе или золото на земле,  — учил Гиппократ, — оно так же благородно и чисто, как они, ибо в нем заключены и честь, и храбрость, и благородство; оно первое начинает жить и первое же умирает». Ангелы, как известно, существа бессмертные, и если у них порой на сердце тяжело, значит, они искренне переживают за нас… (Андрей Бисти).

Собственно сердцем здесь является массивное керамическое астраханское грузило рыболовной сети. Металлическое тело, «сплетенное», словно огромное изделие макраме, из арматурной стальной проволоки, явно напоминает эту самую сеть. Главная задача такой конструкции — ловить изменчивый дневной свет и отбрасывать эфемерные, как присутствие ангела, едва заметные тени, а наша задача — наслаждаться изяществом замысла и воплощения композиции с таким «эмблематическим» названием (Константин Победин).

Валерий Газукин. Итальянский портрет. 1993

Ценность живописи создается не фактурной плоскостью, а цветовой: она рождается от цветовой плоскости и от цветовой массы. Именно цветовые массы строят на плоскости живописное цветовое пространство… Температура, размеры и фактура цветовых масс зависят от накала чувств творца и чистоты его восприятия (Валерий Газукин).

Валерий Газукин, автор живописной работы «Итальянский портрет» (1993), был… настоящим мыслителем цвета, исследованию которого он посвятил всю свою жизнь. Его искусство зарождалось из восторга перед соединением цвета, света и пространства. В своей модели мира он устранил все лишнее, оставив там свое понимание гармонии (ria56.ru).

Газукин тяготел в своем творчестве к абстракционизму, вступая в диалог с произведениями К. Малевича, В. Кандинского. Центральное место в художественной системе Газукина занимала проблема реализации цвета. «Идея цвета не только точка отсчета, но и результат цветовых видения и мышления. Цветовые структуры призваны изобразить и выразить духовную субстанцию творчества, его личностные стилистику и мировоззрение», — был убежден художник.

«Итальянский портрет» Газукина содержит отсылки ко второму крестьянскому циклу Малевича конца 1920-х — начала 1930-х годов, в котором художник создал знаменитую серию отвлеченно-фигуративных изображений, воплощая идею «супрематизма в контуре человеческой фигуры» (k-malevich.ru). Газукин пытается решить, по сути, те же художественные задачи, что и Малевич, а именно: выразить содержание через очищенные форму и цвет (Мария Беликова).

Сергей Гета. Солнечный день. 2019

Заведующий Отделом новейших течений ГТГ Кирилл Светляков, назвал Сергея Гету одним из самых рефлексирующих художников гиперреализма (popoffart.com). Чтобы понять, что такое гиперреализм сегодня, вернемся на несколько лет назад. В 2018 году состоялась персональная выставка графики Сергея Геты в галерее pop/off/art, названая возвращением на арт-сцену одного из лидеров и основателей гиперреализма.

AI писал тогда: «Двухтысячные стали проклятыми временами для гиперреализма в нашей стране. Многое поменялось слишком резко. Во-первых, мода. Публику, вырвавшуюся на простор художественного разнообразия, в какой-то момент стали раздражать любые слишком понятные образы. А уж фотореалистичные сюжеты в своей естественной природной красоте — так и подавно. Людям захотелось драйва, чего-то радикального, чтоб удивляло и било наотмашь. А умение “рисовать похоже” словно стало лишним. Даже хуже: в любом реалистическом фигуративе (если это было частью концептуалистского хода) стал мерещиться чуть ли не “салон”. Но на этом беды не закончились. Второй глобальный тренд двухтысячных состоял в том, что публику перестали настораживать излишняя технологичность в создании произведений и автоматизация труда художника. Это в прежние времена величина замысла должна была быть неотделима от авторского исполнительского мастерства. А в 2000-х степень физического участия художника в создании произведения стала значить куда меньше, чем его интеллектуальная работа. Да и в самом деле, зачем по старинке возиться? В наши дни печать на холсте с последующей доводкой кистью стала уже не экзотическим, а вполне распространенным художественным приемом. И где уж тут старомодным кустарям тягаться с передовым компьютеризированным оборудованием.

Третьим проклятьем для гиперреалистов стал Интернет. Мы ведь действительно стали видеть искусство на экранах куда чаще, чем на выставках. А мир эпохи “инстаграма” стал жесток: художнику дается максимум пара секунд, чтобы пользователя зацепила фотография. Так что захватывающий концепт для Интернета куда важнее, чем многодельная фактура, которая на экране попросту не видна. “Призма” и фильтры лишили сакральности многие художественные приемы. И наконец, проблема четвертая, самая важная. Настоящий ручной гиперреализм, без печати на холсте и других технологических упрощений — это в экономическом смысле сверхрискованная практика. Если не сказать: самоубийственная. Работать над одним рисунком по три месяца в рыночную эпоху — это непозволительная роскошь, реликт тех времен, когда в СССР не жалели денег на искусство. Но Советский Союз кончился, и сегодня продажей графических работ и картин слишком сложно окупить гигантские трудозатраты на их создание. Динамичному современному арт-рынку нужен более доступный и, главное, более быстрый материал. И если “актуальщик” на пике формы способен выдать материала на 3–6 выставок в год, то у матерого “гипера” даже на один проект могут уйти годы» (artinvestment.ru).

А что сегодня? Подобный массированный артобстрел арт-негативом всего несколько лет назад был способен убить кого и что угодно. А в последний год роль Интернета в жизни общества взлетела до небес, и многое из того, о чем было написано применительно к 2000-м, вновь актуализировалось, только в гиперобъемах.

А гиперреализм выжил, и не просто выжил, а совершенно очевидно, возвращает себе утраченные когда-то позиции. И самым надежным союзником ему стал… тот же Интернет. Усталость от погони за всем сразу в Сети, неожиданное появление свободного времени вдруг вызвали желание остановиться, всмотреться, разглядеть, изучить. И возможности Интернета в этом смысле оказались незаменимы. Тем более что работы гиперреалистов можно разглядывать сколь угодно долго: каждый сантиметр заполнен живописной или графической информацией.

В гиперреализме Сергею Гете подвластно все — от сложнейшей карандашной графики до роскошных живописных макрофотографических холстов. Головки молодого чесноке, сочные, еще не высушенные, с живыми белыми корнями, свежесть, которой наполнено пространство холста, — все это призывает зрителя разглядеть и восхититься совершенством природы и мастерством художника.

Михаил Дронов. Лебединое озеро. 1994

Михаил Дронов — яркий представитель поколения художников, которые родились в годы «оттепели», сформировались в 1970-х и вступили в творческую жизнь в 1980-х. Он принадлежит к группе мастеров, широко образованных, прошедших серьезную классическую школу и внутренне свободных. Узнаваемый, яркий художественный язык Дронова строится на высочайшем профессионализме. Это позволяет ему сочетать классическую традицию с пластическими новациями.

Достигая минимальными средствами максимального эффекта, он создает фантастический, насыщенный аллегориями и символами, мир. Его остроумная образность включает и повествовательное начало — оно прочитывается не в многословной детализации формы, а через внутреннее состояние причудливых персонажей.

Монументальные произведения автора установлены в нескольких городах. На площади Рембрандта в Амстердаме — скульптурная группа «Ночной дозор». М. Дронов выполнил ее совместно с А. Таратыновым по мотивам знаменитого полотна. Жителям Москвы знакома композиция Дронова «Александр и Натали» перед храмом «Большое Вознесение» у Никитских ворот, где венчался Пушкин с Гончаровой, и изображения благоверного князя Гавриила Псковского и преподобного Варлаама Хутынского на оконной арке южного фасада храма Христа Спасителя. Еще две монументальные работы скульптора представлены в Петербурге: «Пётр I» в аэропорту Пулково и «Святой Пётр» в Александровском парке (museum.ru).

Читайте о художнике на AI: «Персона недели: Михаил Дронов».

Гурий Захаров. Автопортрет. Речные цветы и лежащая скульптура. 1986

Гурий Филиппович Захаров — один из художников-шестидесятников, начавших свой путь в эпоху «оттепели», один из титанов своего поколения. Он относится к плеяде художников, чье творчество относят к «суровому стилю».

Одаренный живописец, он стал уникальным графиком, работавшим в техниках офорта, акварели.

У Гурия Захарова было несколько тем, которым он оставался верен на протяжении всего творческого пути: сельские пейзажи, натюрморт и семья.

Для Захарова характерны строгая архитектоника и ритмичность композиции, в листах всегда есть сложное многоплановое пространство, воздух, простор. Виртуозное владение графическими техниками, различными приемами нанесения штрихов обогащает его работы глубиной и фактурой. Графика художника наполнена поэтическим чувством… (Екатерина Шмакова, искусствовед, куратор).

Анастасия Захарова. Ишкур, или Адад. 2008

В произведениях Анастасии Захаровой здоровый эпатаж, органично сливаясь с эстетизмом и утонченностью, рождает живопись, несущую явно читаемый образ. Ее стиль сплетен из тонких культурологических реверансов и отсылок, за которыми стоит отличное знание истории культуры, великолепная школа живописи и виртуозное владение сложными художественными техниками (Екатерина Шмакова, искусствовед, куратор).

А́дад — бог непогоды в аккадской мифологии, податель бури, ветра, молний, грома и дождя, воплощение разрушительных и созидательных сил природы. В текстах на аккадском языке этим именем также обозначали Ишкура, образ которого со временем слился с образом Адада.

Адад покровительствовал животноводству, охоте, земледелию, военным походам. В иконографии связан с образом быка как символа неукротимости и плодородия.

Один из эпитетов Адада — «господин плотины небес, дарующий плодородие и насылающий засуху». Изображался с быком как символом плодородия и неукротимости одновременно. Эмблемой Адада был двузубец или трезубец молнии, что характерно для богов, связанных с водной стихией и плодородием (ru.wikipedia.org).

Наталья Захарова. Ангел трубящий (2020)

Творчество Натальи Захаровой очень традиционалистское. Глубокое погружение в культуру прошлого не терпит прямого подражания. Путем требовательного познания и переосмысления всех богатств, накопленных русской культурой, Захарова создала свой особый стиль, имеющий прямое отношение к русской иконе и расписной деревянной скульптуре. Перед нами эстетически утонченное, очень стильное искусство, опирающееся в своей основе на проверенный веками образ.

В произведениях Натальи Захаровой никогда не бывает недосказанности, неоправданных жестов и деталей. Почему Ангел — трубящий, и почему его труба направлена к небу? Скульптор призывает задуматься над сюжетом. Здесь объяснение заключено в том, что Ангел с поднятой вверх трубой несет в себе смысл призыва, он своим горном призывает человека к сражению с собой и с мирскими пороками.

Современное поколение живет в стремительно сменяющемся мире. Мы существуем на стыке времен, и значит, на сломе традиции. Именно она остается необходимым стержнем целостной художественной культуры, точкой опоры для любых позднейших изменений. Большой художник не имеет возможности традицию не учитывать, и в то же время оставаться в традиции, считая ее незыблемым законом и сводом готовых правил, означало бы застой. Быть верным себе, собственному призванию — задача нелегкая, но подвластная Наталье Захаровой (Екатерина Шмакова, искусствовед, куратор).

Юлия Мамонтова. Виноград. Триптих. 2018

Энкаустика — это техника живописи восковыми красками с горячими инструментами, незаслуженно забытая в наши дни. Секреты этой древней техники были почти утеряны в XII веке. Восстановить их и вдохнуть новую жизнь удалось советскому художнику Василию Хвостенко в 1935–1985 г. Сейчас энкаустика опять незаслуженно забыта и не так известна, как за рубежом.

Спустя два тысячелетия я возрождаю древнюю традицию энкаустической живописи мастеров Эллады, чьи произведения прекрасно сохранились до наших дней и являются жемчужинами коллекций лучших музеев мира.

При нанесении восковых красок горячим способом, воск застывает почти мгновенно, рождая необычную многослойную фактуру, создавая рельеф цвета. Фактура является наиболее мощным выразительным инструментом в живописи, поскольку традиционно реалистическое искусство создаёт иллюзию глубины пространства, а изображение не выступает над поверхностью стены, холста или доски.

Мои произведения выполнены в стиле энкаустического импрессионизма. Идея, которой был одержим Михаил Врубель, — «возвести кусок жизни в перл создания» — интересовала меня всегда, потому что я вижу в каждом натюрморте, цветке или пейзаже отзвук вечной красоты и гармонии, хочу передать это ощущение в своих работах (Юлия Мамонтова, celebritytv.ru).

Это сложный, трудоемкий и дорогой метод, несмотря на то, что современные достижения сделали его проще (например, не нужно разогревать воск огнем, его заменили электрические приборы, и появился огромный выбор сопровождающих материалов, красок и прочее). Воск, в частности пчелиный, непростой материал для работы. Он требует от художника особого мастерства, тщательности, трудолюбия, поскольку застывает очень быстро, зато сохраняет цвет, прозрачность, живость на века (Юлия Мамонтова, artifex.ru).

Энкаустика как сама жизнь: древняя, натуральная, яркая, быстрая… живая. Она способна передавать тончайшие, незримые нюансы того, что я пишу: не важно, портрет ли это человека с сильной энергетикой, эмоциональная абстракция или что-то другое. Сам процесс работы очень трудоемкий, медитативный требует полной отдачи и глубочайшего погружения — ведь восковые краски очень быстро застывают. Но для меня энкаустика идеальна: практически волшебным образом можно остановить мгновение (не зря пчелиный воск используется в магических культурах мира) или передать то, что хочется, поделиться живыми эмоциями и сделать мир через свое творчество немного лучше и светлее (Юлия Мамонтова, iskusstvo.pro).

Валерий Полиенко. Ударник. Из проекта «Девять ночей одного года». 2018

Искусствовед Елизавета Плавинская называет отличительной особенностью поколения художников, к которому принадлежит Валерий Полиенко, нежную трепетность в отношении к авторитетам: «Шукшин, например, и точка» (facebook.com). Полиенко — режиссёр, выпускник ВГИКа, продюсер, композитор, поэт и художник. Для нас сейчас в этом длинном перечне есть два ключевых понятия — кино и живопись. Название его проекта — аллюзия на фильм Михаила Ромма 1962 года, великолепно снятую, в чем-то наивную и очень современную для шестидесятых годов драму, посвященную жизни и работе физиков-ядерщиков. Есть ли что-то общее между фильмом и живописной серией современного автора, кроме схожести названий, зрителю предоставляется решать самому. И кстати, ответ на этот вопрос не очевиден.

«Человек достиг такого “совершенства”, что может истребить все живущее на земле за двадцать минут», — говорил герой фильма «Девять дней одного года». А на картине Полиенко жизнь продолжается: ночной (раз «Девять ночей…») светофор ударно трудится, когда все спят, переключает свои разноцветные сигналы, регулирует ночную жизнь. Светофор-ударник — как символ непрекращающегося движения, как часы, без отдыха отсчитывающие время. Красный-желтый-зеленый, красный-желтый-зеленый, тик-так, тик-так…

А может, все было наоборот? Как в известной истории с Пикассо, которому так надоели писания искусствоведов, выискивающих глубинный смысл в мозаике с изображением юноши, ныряющего со скалы в море, что он по секрету признался, что просто хотел изобразить ныряльщика. Может, Полиенко просто хотел изобразить старый, давно снятый со всех улиц, но привычный с детства и такой симпатичный светофор, а название вгиковским образованием навеяло? «Это как простая еда на свежем воздухе, вкус ее самый лучший. Этого Валерий Полиенко ищет. Это он и делает. Посмотришь на произведение — вроде ничего не почувствовал… но добрее стал» (Елизавета Плавинская, куратор, искусствовед, критик).

Кирилл Протопопов. Девушка с кувшином. 2007

Малая пластика — вид скульптуры, подчиняющийся особым законам, несущий в себе среди прочих главный признак — стремление к психологизму и обобщению. В то же время скульптура малых форм тесно примыкает к декоративно-прикладному искусству. Создается психологическая связь между автором и зрителем, ощущение, что работа сделана для того, кто внимательно ее рассматривает. К интеллекту зрителя обращены талант и мастерство художника. Средством смыслового общения в этом случае выступает знак с его возможностями представлять, фиксировать определённые свойства и характеристики скульптуры.

Творческая стилистика Кирилла Протопопова основана на союзе воображения, творчества и знания — это необходимая формула для поиска авторского баланса между материалом и воображением, натурой и совершенной формой. Его скульптура балансирует на грани между произведением искусства и интерьерным объектом.

Пластика Протопопова, наделенная чертами высокой ювелирной эстетики ар-деко, никогда не впадает в утилитарность. Излюбленным материалом автора является бронза с многообразием оттенков поверхности металла, камень и смальта в сочетании с традиционной и современной техникой, а также графическим дизайном. Структура и выразительность поверхности здесь особенно важна, поскольку она дает представление о внутреннем напряжении произведения, а также определяет его взаимодействие с окружающим пространством. Декоративная поверхность, мерцание фактуры, цветные вставки, использование гипса как декоративного элемента для выявления орнаментального рисунка на поверхности, тончайшая отделка — все это притягивает взгляд и дает почву для фантазии (Екатерина Шмакова, искусствовед, куратор).

Татьяна Соколова. Встреча (1995)

Расцвет творчества Татьяны Соколовой пришелся на время «оттепели», что предопределило круг тем, волновавших мастера: материнство, юность, портреты людей из ближнего творческого круга, сцены городской и сельской жизни. Скульптору были подвластны глина и дерево, керамика и металл. Татьяна Соколова работала в разных жанрах — портрете, декоративно-прикладной и монументальной скульптуре, мелкой пластике. Из мощных массивов создавались скульптуры брутальные, с крупными, обобщенными формами. Станковые работы в бронзе и керамике всегда очень изысканны, наполнены тонким лиризмом.

Её работы отличаются неординарностью пластического решения, театральностью, эмоциональностью и юмором. Порывистая, быстрая, с твердым и решительным характером, Татьяна Соколова в едином порыве создавала свои произведения, в которых чёткость линий сочеталась с «живой» пластической поверхностью.

Очень часто в моделях скульптора узнаются члены ее семьи, изображенные с необыкновенной любовью. Скульптуры, в каком бы материале они ни были сделаны, несут в себе декоративизм, юмор, чувство собственного понимания характера модели (Екатерина Шмакова, искусствовед, куратор).

Катя-Анна Тагути. Маска. Негатив. Из проекта «Вторая душа». 2000-е

Катя-Анна Тагути — художник, дизайнер, создающая произведения в сложной авторской технике, совмещающей несколько видов искусства.

Созданные ею образы часто апеллируют к архетипам коллективного бессознательного и вдохновлены этнической мифологией. «Маска. Негатив» (2000-е) входит в серию работ «Вторая душа», в которой автор отталкивается от практики погребальных традиций этрусков, а также сибирских и монгольских шаманов, утверждающих, что у человека есть три души. После смерти первой вторая душа, преодолевшая мучительный путь искупления, изображалась в виде погребальной маски (annataguti.ru)

Этнические маски и народная культура служат источником вдохновения для художников начиная с первых десятилетий ХХ века, и в этом смысле Тагути с ее интересом к архаике, который переосмысливается в контексте современных реалий, является продолжателем модернистских традиций.

В работе наблюдается игра с материалом: маска, уподобленная монументальному древнему идолу, кажется неподъемной, хотя на самом деле она создана из легчайшего папье-маше. Художник использует характерную для многих ее работ черно-белую гамму. Маска Тагути рождается из синтеза разных видов и техник искусства, однако ее образно-смысловая составляющая апеллирует к духовным аспектам человеческой личности, которые находят здесь свое философское осмысление (Мария Беликова).

Елена Утёнкова-Тихонова. Остановка. 2020

Вы заметили, люди стали часто и захлебно кричать, в метро, на улицах, на собраниях, в плохих спектаклях, а в телевизоре… это уж святых выноси… Не слушают друг друга, вопят, беснуются… Елена Утёнкова-Тихонова нашла плодотворный способ противостояния — месяцами она пишет тихую счастливую картину, и та, словно коконом, накрывает ее, защищая от громких звуков. А еще она убирают с картин людей, замазывает по ходу созревания картины одного за другим. Наверное, опасается. А вдруг они и тут власть возьмут и как примутся драть глотку. Лучше заранее лишить их этой возможности. Оставляет одного, максимум парочку, причем неопасных. Ребенка, который качается на качелях. Или разрезает фрукты. Старушку, которая тянет сумку. Или скучает на остановке. Мужчину, который ведет велосипед. Или отдыхает в гамаке. Короче, тех, кто что-то житейское делает, естественное и спокойное… Но не говорят! Не дай Бог! Слова разрушают гармонию мира, а значит, гармонию души. Слова баламутят красоту, а она рождается в тишине. Елена Утенкова-Тихонова любит рисовать пустые остановки, брошенные людьми. Ее картины, возможно, и есть такие остановки из прошлого, когда люди еще не сошли с ума от выплескивания агрессии. Когда они жили мирно и дружественно. Картину Елены Утенковой-Тихоновой хорошо иметь дома. И если кто-то — всякое бывает — начнет издавать чересчур громкие звуки, посмотреть на нее и ощутить, как легкий звуконепроницаемый кокон закрывает тебя от бесовства (Лев Яковлев, журнал «Медведь», 10.07.2017, цит. по: eutenkova.ru).

Пейзаж — это состояние души художника, его нарисовавшего. Я не люблю долго рисовать с натуры, потому что на работу начинают пролезать не нужные, случайные детали. Ведь когда вспоминаешь поразившее тебя место или состояние природы через какое-то время — не помнишь всех подробностей, встаёт только главное для тебя (Елена Утёнкова-Тихонова, eutenkova.ru).

Трудно объяснить, для чего работает художник. Никакого конкретного зрителя и уж тем более покупателя не стоит перед моими глазами.

Просто однажды, идя по улице и случайно подняв голову, видишь, как из-за ближайшего дома выплывает на тебя нечто белое, большое, необъятное, чтоб, заняв полнеба и назвавшись облаком, исчезнуть неизвестно куда, оставив после себя над крышами только маленькое пушистое перышко напоминания.

И пускай облаков в атмосфере бесчисленное количество и прохожие правы, делая вид, будто ничего и не было, тебе уже не отмахнуться ни от этого облака, ни от этой улицы, ни от себя самого (Елена Утёнкова-Тихонова, cultobzor.ru).

При «общении» с настоящим произведением искусства у хорошего зрителя происходит встреча не только с художником — но и с самим собой. Если у художника что-то получилось выразить и ты это увидел, значит, вы встретились в одном общем пространстве и это пространство — Божественное, потому что мир видимый и не видимый — сотворён Богом. И иногда можно увидеть или почувствовать что-то большее, чем то, что имел в виду художник. И это тоже будет правдой. Потому что искусство — это инструмент познания жизни (Елена Утёнкова-Тихонова, eutenkova.ru).

Читайте о художнике на AI: «Персона недели: Елена Утёнкова-Тихонова».

Произведения Татьяны Ян

Легкая, иногда античная, иногда акварельная с лучезарной улыбкой Таня Ян, столь мощная и яростная в работе — дерзновенная. Ее столы, рыбы, гранаты, инжир, цветы, являют собой торжественный смысл предмета (Ирина Старженецкая).

До 17 августа в галерее ARTinvestment.RU «21-й век» открыта персональная выставка «Сады Мецената. Horti Maecenatis» художника Татьяны Владимировны Ян. Мы включили в каталог аукциона пять ее произведений — три живописных лота и две графические композиции.

***

Наверное, трудно быть в чем-то менее оригинальной, чем в любви к Риму! И я, конечно, самая крайняя в огромной компании великих, воспевших за столетия этот невероятный город. Он действительно сносит голову с плеч и расправляет тебе крылья, о существовании которых ты никогда не подозревал. В нем есть совершенно невероятная, поскольку практически необъяснимая — радость, которую вдыхаешь сразу, как только возвращаешься туда, какой-то особой густоты и силы, как в детстве, счастье. Рим переносит тебя в систему координат совершенного иного масштаба и вечность в этом городе не фигура речи, но, буквально – его стены и фундамент. О Риме могу бесконечно говорить, наверное, лучше просто посмотреть мои римские работы (Татьяна Ян, moscow.arttube.ru).

Антино́й — греческий юноша, фаворит и возлюбленный римского императора Адриана. После трагической гибели Антиноя в Египте император Адриан обожествил его. Культ юноши достиг беспрецедентных для римской истории масштабов, создавались его многочисленные скульптуры.

Статуи Антиноя стали вехой в истории римского искусства. Во время правления императора Адриана, большого поклонника греческого искусства, римские скульпторы в очередной раз обратились к наследию эллинизма. В своих работах художники часто подражали греческим образцам и копировали их. Благодаря широкому распространению культа Антиноя особое место в искусстве данной эпохи заняли посвящённые ему скульптуры, ставшие не только самыми многочисленными, но и самыми выразительными произведениями того времени. Схожесть разных изображений, вероятно, является следствием того, что в империи для их реализации властями был создан официальный канон. Несмотря на индивидуальность и жизненность образа, данные скульптуры относятся не столько к римскому портретному искусству, сколько к идеалистическому эллинистическому. Образ Антиноя считается последним из великих классических типов скульптуры Античности (ru.wikipedia.org).

Существует много типов портретов Антиноя. Татьяна Ян, скорее всего, представляет свое видение статуи Антиноя Дельфийского или какой-то другой, но созданной по тому же типу. «Статуя Антиноя Дельфийского, вероятно, была создана в год смерти юноши и до его официального обожествления. Она считается одним из наиболее точных портретов реально жившего Антиноя. Хотя в ней присутствует идеализация, в ней нет сакрализации объекта изображения» (ru.wikipedia.org).

Татьяна Ян отталкивается в своем творчестве от эстетики древних росписей разновременных исторических эпох (античных, раннехристианских, византийских, древнерусских) и создает станковые произведения, в которых звучит живой диалог традиций прошлого с современностью. Излюбленный прием художницы — перевод монументальных фресок в станковый формат при сохранении их гармонизированного цветового строя (Мария Беликова).

Суть метода Татьяны Ян состоит в том, чтобы поднимать серьезные мировоззренческие темы через детали, предметы, фрагменты, как будто выхваченные из обширного монументального целого, воображаемого ансамбля прекрасных настенных росписей. Татьяна Ян не утрачивает обобщенного, тяготеющего к монументальной целостности видения вещей. На этих «портретных» полотнах можно увидеть и самые простые, и довольно экзотичные плоды, написанные с неизменным чувством восхищения их природной красотой. Татьяна не приукрашивает, но старается выявить и подчеркнуть именно эстетические достоинства своих «моделей»: айвы, груши, фиги, граната, хурмы, винограда. Она включает их в свой мир, в котором преобладают высветленные тона, в первую очередь — ее «фирменные» зеленый, фиолетово-розовый и, разумеется, лазурный пигменты, спектральная чистота которых приглушена ради декоративной общности целого.

Притягивающая и долго не отпускающая внимание живопись Татьяны Ян с ее тонкими ассоциативными аллюзиями и изысканно-декоративной цветовой палитрой занимает парадоксальную культурную нишу в стихии столкновений стремительно устаревающих и быстро нарождающихся разнонаправленных художественных и философских трендов и тенденций, оказываясь одновременно современной и традиционалистской. Впрочем это только подстегивает и без того завидную творческую энергию автора, продуцирующего мировоззренчески важные позитивные смыслы и мастерски облекающего их в неизменно убедительную оболочку высоких живописных качеств своих творений (Андрей Толстой).

Желаем удачи на 78-м аукционе «21-й век. Современное российское искусство»!


Постоянный адрес статьи:
https://artinvestment.ru/invest/xxicentury/20210809_auctionAI_XXI.html
https://artinvestment.ru/en/invest/xxicentury/20210809_auctionAI_XXI.html

При цитировании ссылка на https://artinvestment.ru обязательна

Внимание! Все материалы сайта и базы данных аукционных результатов ARTinvestment.RU, включая иллюстрированные справочные сведение о проданных на аукционах произведениях, предназначены для использования исключительно в информационных, научных, учебных и культурных целях в соответствии со ст. 1274 ГК РФ. Использование в коммерческих целях или с нарушением правил, установленных ГК РФ, не допускается. ARTinvestment.RU не отвечает за содержание материалов, представленных третьими лицами. В случае нарушения прав третьих лиц, администрация сайта оставляет за собой право удалить их с сайта и из базы данных на основании обращения уполномоченного органа.


Индексы арт-рынка ARTIMX
Индекс
Дата
Знач.
Изм.
ARTIMX
13/07
1502.83
+4,31%
ARTIMX-RUS
13/07
1502.83
+4,31%
Показать:

Топ 37

Узнайте первым об открытии аукциона!

На этом сайте используются cookie, может вестись сбор данных об IP-адресах и местоположении пользователей. Продолжив работу с этим сайтом, вы подтверждаете свое согласие на обработку персональных данных в соответствии с законом N 152-ФЗ «О персональных данных» и «Политикой ООО «АртИн» в отношении обработки персональных данных».
Наверх