Самые влиятельные персоны мирового арт-сообщества
Кто создал моду на индийское и китайское искусство? Кто познакомил мир с художниками из Бразилии? Кто организовал самую громкую выставку современного русского автора? Ответы на эти вопросы — в рейтинге Power 2008
2008 год стал настоящими «американскими горками» для мира искусства. С одной стороны, громкие рекорды на аукционах, открытие новых музеев и галерей, появление новых важных игроков на рынке произведений искусства, с другой — мировой экономический кризис, который всерьез вознамерился подмять под себя арт-рынок. Сложно придумать больший накал страстей. Американский журнал Art + Auction рассказывает о тех, кто в 2008 году был «законодателем мод» в мире искусства, тех, кто внес свою лепту в его глобализацию.
Марсиа Фортеш и Алессандра д’Алойа
Марсиа Фортеш и Алессандра д’Алойа (Marcia Fortes & Alessandra d’Aloia) — владелицы галереи Fortes Vilaça в Сан-Паулу. Эти симпатичные 40-летние женщины представляют бразильское искусство на международной арене. Именно Фортеш и д’Алойа познакомили мир с творчеством таких бразильских художников, как Вик Мюнис (Vik Muniz) и Эрнесту Нету (Ernesto Neto). Кроме того, они активно занимаются продвижением творчества менее известных (пока) авторов, среди которых Жозе Дамайсену (José Damasceno) и Беатрис Мильясеш (Beatriz Milhazes). Недавно картина Мильясеш ушла на аукционе Sotheby’s более чем за миллион долларов. Эта цена стала рекордом для ныне живущего бразильского художника.
Art + Auction утверждает, что Фортеш и д’Алойа, как никто другой, ответственны за формирование вкусов покупателей в своей стране. В последние годы арт-рынок Бразилии очень сильно вырос, и хотя сейчас в связи с экономическим кризисом все немножко замедлилось, владелицы Fortes Vilaça смотрят в будущее с оптимизмом. По словам Фортеш, в 2001 году, когда была основана галерея, более 70 процентов работ уходили за границу, сейчас же две трети произведений отправляются в коллекции бразильских собирателей. Этой весной владелицы открыли новое здание галереи — бывший склад в промышленном районе Сан-Паулу. Почти наш «Гараж». Там Фортеш и д’Алойа собираются устраивать по меньшей мере три выставки в месяц.
Предприимчивые галеристки не только познакомили мир с современным бразильским искусством, они также активно знакомят Бразилию с искусством мировым. Первым мероприятием, которое прошло в новом здании, стала выставка «Бог как дизайн», в которой участвовали 11 современных художников из разных стран. Галерея также является официальным представителем наследия знаменитого фотографа Роберта Мэпплторпа (Robert Mapplethorpe) на территории Латинской Америки. Именно в Fortes Vilaça прошли первые в Бразилии выставки таких художников, как немец Франц Акерманн (Franz Ackermann), японец Нобуёси Араки (Nobuyoshi Araki) и мексиканец Дамиан Ортега (Damián Ortega). Владелицы галереи пользуются заслуженно высокой репутацией за рубежом: Марсиа Фортеш даже входила в отборочный комитет ярмарки Frieze, прошедшей в Лондоне в этом октябре. Как утверждает Art + Auction, то, что делают для популяризации современного бразильского искусства Фортеш и д’Алойа, не имеет аналогов в Бразилии и, может быть, даже во всей Латинской Америке.
Мартин Рот на выставке предметов императорских дворов Китая и Саксонии XVII — XVIII веков
Источник:
Мартин Рот
«Границы — они не только искусственные, они бессмысленные», — говорит 53-летний Мартин Рот (Martin Roth), директор Государственных художественных собраний в Дрездене. Он не понимает, почему мы до сих пор ограничиваем себя национальными рамками, несмотря на то, что коллекции в наших музеях принадлежат всему миру и исследовательские программы тоже давно стали международными.
Когда Рот занял свой пост в 2001 году, он обнаружил, что дрезденские музеи почти не изменились со времен социализма. За семь лет предприимчивый директор ввел организацию (в которую, на минуточку, входят такие известные на весь мир музеи, как Дрезденская галерея и главный в Европе музей фарфора) в XXI век. Он поставил себе задачу установить связи с культурными учреждениями по всему миру, и сейчас успешно ее решает. Именно Рот стал инициатором партнерских отношений Государственных художественных собраний Дрездена, Государственных музеев Берлина и Баварских государственных художественных собраний. Сейчас эти три немецкие организации собираются сотрудничать с Управлением по искусству и культуре Дубаи, которое собирается построить в ОАЭ новый музейный комплекс. Пока немецкие специалисты только консультируют это управление, но в будущем музеи Берлина, Дрездена и Мюнхена собираются предоставлять свои экспонаты на выставки в Эмиратах.
Благодаря Мартину Роту сеть дрезденских музеев теперь является образцом «глобализованности» культурных учреждений. Рот стал главным проводником идеи об универсальном музее, которая уходит корнями в XIX век. Именно тогда немецкие власти предпринимали попытки создать музей, в котором можно было бы узнать обо всей истории цивилизации.
Всю свою жизнь Мартин Рот занимается разрушением границ. Он родился в городе Штутгарт на юге Германии. Вскоре после падения Берлинской стены он устремился в бывшую ГДР, где стал директором Немецкого музея гигиены в Дрездене. Этот музей науки, основанный в начале ХХ века, при социалистах совсем зачах.
Рот принадлежит к поколению, на долю которого выпала тяжелая участь. У многих нынешних 50–60-летних жителей Германии родители были нацистами или жертвами нацистов. «Дети преступников» стыдились того, что они немцы, а «дети жертв» не могли простить немцам того, что они сделали с их родными. «Мы никогда не думали о себе как о немцах», — говорит Рот. Единственным способом найти свою идентичность для них было считать себя «гражданами мира». Отсюда и стремление многих представителей этого поколения раздвинуть национальные рамки, выйти из духовного гетто «потомков нацизма» и всячески поддерживать сотрудничество между странами.
Недавно Рот организовал в Королевском дворце Дрездена выставку, на которой представлены экспонаты из Дворцового музея в Пекине. В мадридском Прадо проходит выставка классических скульптур из музеев Дрездена, а на выставку болонского Ренессанса и Барокко в лос-анджелесском Музее Гетти Рот предоставил двадцать семь работ старых мастеров.
«Это прекрасная коллекция, — говорит Рот о замечательных дрезденских собраниях. — Не немецкая, не саксонская, но прекрасная международная коллекция».
Мелисса Чю
36-летняя Мелисса Чю (Melissa Chiu) — дочь австралийки и китайца. Мелисса росла в северной Австралии: «Индонезия была нам ближе, чем города на юге нашей страны». Поэтому «гражданкой мира» она стала считать себя достаточно рано.
Чю, которая занимает пост директора музея Общества Азии в Нью-Йорке, является одним из тех энтузиастов, кто несколько лет назад создал моду на современное китайское искусство. Задолго до того, как мир узнал о Цае Го-цяне (Cai Guo-Qiang), Юэ Миньцзюне (Yue Minjun) и других нынешних звездах арт-рынка, Чю написала диссертацию о современных художниках Поднебесной в Университете Западного Сиднея. Она стала автором двух важных книг по этой теме: «Прорыв: китайское искусство за пределами Китая» (Breakout: Chinese Art Outside China) и «Современное китайское искусство: 7 вещей, которые нужно знать» (Chinese Contemporary Art: 7 Things You Should Know). Недавно Мелисса организовала в Обществе Азии выставку «Искусство и китайская революция», которая наделала очень много шуму.
Чю пришла в Общество Азии в 2001 году, и сначала работала в нем куратором. Она стала первым в США куратором азиатского современного искусства. Среди ее проектов — выставки художников из Новой Зеландии и с Ближнего Востока, в том числе известной иранской художницы Ширин Нешат (Shirin Neshat). В 2004 году Мелисса стала директором музея. Кроме того, она является вице-президентом отдела международных программ Общества Азии и занимается составлением постоянной экспозиции музея.
Мелисса Чю «проводит больше времени, чем хотелось бы», в самолете: она всегда старается общаться со своими партнерами лично. Глобализация, по ее мнению, должна быть «человечной» — иначе люди будут недооценивать важность культурных различий. Чю говорит, что человеческие отношения — самое важное в ее работе.
Чю стремится поддерживать художников из стран, где долгое время господствовали тоталитарные режимы. Вывести этих художников на международную арену, покончить с доминированием США и Европы — вот ее задача. Чю радуется тому, что в сегодняшнем Китае профессия художника считается очень престижной, хотя в прошлом китайские власти подавляли всякое «вольнодумство». «[Раньше. — Ред.] художники шли против течения. Но сегодня китайские родители хотят, чтобы их дети стали художниками», — говорит она.
Уильям Ф. Рупрехт и Эдвард Долман
Аукционные дома Christie’s и Sotheby’s были основаны в XVIII веке и, как и породившая их Британская империя, колонизировали весь мир. Только империи давно уж нет, а аукционные дома живут и процветают. Во главе этих мультинациональных корпораций стоят Уильям Ф. Рупрехт (William F. Ruprecht) и Эдвард Долман (Edward Dolman).
В последнее время Christie’s и Sotheby’s активно расширяются. Где есть покупатели, готовые тратить десятки миллионов долларов на искусство, антиквариат, вино и драгоценности, туда приходят и они. «Мы думаем, что у нашего бизнеса есть огромный потенциал на так называемых развивающихся рынках, — говорит глава Christie’s Эдвард Долман. — У нас очень большое будущее в Азии, и мы имеем очень серьезные намерения насчет Ближнего Востока и Индии». Долман, который работает в британском аукционном доме уже почти 25 лет, сейчас сконцентрирован на таких местах проведения торгов, как Дубаи, Абу-Даби и, в первую очередь, Гонконг, который является третьей по важности «торговой площадкой» Christie’s — после Лондона и Нью-Йорка. О Москве он тоже не забывает: по мнению Долмана, российская столица — одна из главных поставщиков больших денег на арт-рынок. В последнее время значительно увеличилось число городов, где Christie’s проводит предаукционные показы, и глава дома утверждает, что оно будет расти: в частности, планируются выставки в Казахстане.
«Теперь наши главные покупатели живут совсем в других странах, — говорит Долман. — В мае этого года мы устроили в Гонконге крупную выставку-продажу работ Уорхола (Andy Warhol), и все топ-лоты аукционов импрессионизма, модернизма и современного искусства мы тоже в Гонконг привозим. Три-четыре года назад мы даже представить себе такое не могли, потому что в подобных местах не было покупателей на такой материал. А сейчас они появились».
Гонконг играет важную роль в планах не только Christie’s, но и его вечного соперника Sotheby’s. Уильям Ф. Рупрехт, который возглавляет аукционный дом с 2000 года, ответственен за перенос всех аукционов современного азиатского искусства в этот преуспевающий район Китая. Sotheby’s интересуется не только Восточной Азией: в октябре Рупрехт объявил, что скоро аукционный дом откроет свое представительство в столице Катара Дохе. В 2009 году там пройдут крупные торги.
У Christie’s и Sotheby’s есть одно существенное различие: первый аукционный дом — частный (он принадлежит миллиардеру Франсуа Пино (François Pinault)), а второй является компанией, чьи акции свободно продаются на бирже. Поэтому Sotheby’s больше страдает от нынешних экономических потрясений. Что собирается предпринимать аукционный дом для того, чтобы не «загнуться» от кризиса? Рупрехт считает, что, вместо того чтобы «распыляться» по всему миру и выставлять на торги «абы что, лишь бы было», Sotheby’s собирается сконцентрироваться лишь на нескольких торговых площадках и продавать только очень качественные вещи.
Рупрехта не ослепила эйфория по поводу активности покупателей из Китая и с Ближнего Востока. Он признает, что центром арт-рынка, несмотря ни на что, был и будет Нью-Йорк. «Жители США больше всех в мире продают и больше всех в мире покупают, — отмечает он. — Сейчас США являются чистым экспортером искусства, но они стали им только пару лет назад». Кто может с уверенностью сказать, что через несколько лет эта ситуация не изменится?
То, что не изменилось с приходом глобализованного XXI века, — это важность в бизнесе «человеческого фактора». Долман и Рупрехт знают это как никто другой. «Сейчас решающим фактором являются отношения с людьми со всех концов света, — говорит Рупрехт. — Я не имею в виду, что надо обязательно везде проводить аукционы — я говорю о нормальных, настоящих человеческих отношениях».
Дарья Жукова и Молли Дент-Броклхерст в лондонской студии скульптора Энтони Гормли
Источник:
Дарья Жукова и Молли Дент-Броклхерст
Обложку англоязычного издания Art + Auction украсил не кто иной, как наша соотечественница Дарья Жукова — вместе со своей английской «сообщницей» Молли Дент-Броклхерст (Mollie Dent-Brocklehurst). Весной Жукова удивила весь арт-мир, заявив о своих планах построить в Москве музей современного искусства, который станет достойным ответом лондонской Тейт Модерн, нью-йоркскому МоМА и парижскому центру Помпиду. 27-летняя дочь нефтяного магната Александра Жукова слов на ветер не бросает: в сентябре она с помпой открыла Центр современной культуры «Гараж». Первым проектом нового музея стала ретроспектива знаменитого русского художника Ильи Кабакова, которую многие называют «выставкой года». Цель создания центра, по мнению Жуковой, — привлечь новую аудиторию, в частности молодежь. Как говорит девушка, в Москве не так много мест, где молодые люди могут свободно общаться и одновременно любоваться произведениями искусства. В «Гараже» уже есть книжный магазин и кафе, а скоро там появится кинозал и помещения для лекций и симпозиумов.
Быть «покровительницей искусств» — нелегкое дело, но у Жуковой есть помощники, главным из которых является 39-летняя Молли Дент-Броклхерст, международный координатор «Гаража». Она и обеспечит Жукову необходимыми связями в мире современного искусства. Дент-Броклхерст работает независимым куратором. Она начинала свою карьеру в аукционном доме Sotheby’s, потом перешла в галерею Ларри Гагосяна (Larry Gagosian), где проработала десять лет. Семья Дент-Броклхерст не из простых: Молли вместе с мамой и братом владеет замком Садели, построенном в XII веке. Каждый год Дент-Броклхерст проводит в своем имении выставки современной скульптуры.
Что еще придумали две арт-дивы? Сейчас они проводят в Москве выставку видеоискусства, специально для которой на Раушской набережной был установлен огромный экран. На нем можно увидеть творения Дагласа Гордона (Douglas Gordon), Яна Фудуна (Yang Fudong) и других знаменитых современных художников. Подготовил выставку куратор лондонской Serpentine Gallery Ханс-Ульрих Обрист (Hans-Ulrich Obrist). В следующем году в «Гараже» можно будет увидеть работы из коллекции Франсуа Пино. Кроме того, Жукова и Дент-Броклхерст сейчас ведут переговоры с одним известным художником, который, возможно, создаст для центра уникальную инсталляцию.
Но главное в их деятельности, подчеркивают девушки, — это образовательные программы. Кто, как не Жукова, которая разрабатывала свою линию одежды и снималась в журнале Vogue, способна убедить российскую молодежь в том, что искусство — это модно!
Роджер Мэндл
Далеко не все знают о маленьком городе Доха, столице нефтяного государства Катар. Но специалисты небезосновательно полагают, что в скором времени этот городок превратится в культурную столицу Ближнего Востока. Если это пророчество сбудется, то главным образом благодаря усилиям двоих людей: 25-летней дочери катарского эмира Шейхе аль-Маясса бинт Хамад бин Халифе аль-Тани (Sheikha al-Mayassa bint Hamad bin Khalifa al-Thani), задумавшей построить в своей столице целый комплекс музеев, и Роджера Мэндла (Roger Mandle), человека, который эти музеи курирует.
«Ей еще тридцати нет, а она уже все делает “на высшем уровне”, — восхищается Мэндл катарской покровительницей искусств. — И она очень быстро на все реагирует».
Сам Мэндл тоже далеко не новичок. За свою долгую карьеру он сумел организовать множество межкультурных проектов. С 1988 по 1993 год он служил заместителем директора и куратором Национальной галереи Вашингтона. А с 1993-го по июль 2008-го он был президентом Школы дизайна Род-Айленда. «Мне интересно влияние одной культуры на другую, — говорит Мэндл, — и сейчас это лучше всего наблюдать на Ближнем Востоке». Культура Катара — отличный пример «сплава» различных культур. Население этой маленькой ближневосточной страны растет преимущественно за счет иностранцев, и ее нынешний «культурный ренессанс» частично обязан художественным и технологическим новшествам, позаимствованным из-за границы.
Сейчас Роджер Мэндл занимает пост директора Управления музеев Катара. Под его «крылом» находится, в частности, недавно построенный Музей исламского искусства. На его создание было потрачено целых 1,6 миллиарда долларов. Элегантное белоснежное здание, спроектированное автором пирамиды Лувра Й. М. Пэем (I. M. Pei), находится на специально построенном для него искусственном острове площадью 25,6 гектара. Возраст произведений из коллекции музея охватывает 1,2 тысячи лет исламского искусства. Главные экспонаты — белая глиняная чаша IX века, найденная в Иране, и шелковый ковер Тимура, созданный более 500 лет назад. Следующий пункт программы Мэндла — реконструкция Национального музея, в котором будут выставлены исторические артефакты. Новое здание построит лауреат Притцкеровской премии Жан Нувель (Jean Nouvel).
В отличие от музеев Лувр и Гуггенхайм, которые сейчас строятся в Абу-Даби, музеи Дохи будут в основном демонстрировать не «привозные» предметы, а свои собственные. Кроме того, планируются совместные образовательные программы с арабским телеканалом «Аль-Джазира», штаб-квартира которого находится в Дохе.
Катар хоть и маленький, но природными ресурсами богат. Поэтому тамошние эмиры могут позволить себе буквально все, что захотят. На международных аукционах их представители часто предлагают более высокие цены, чем крупные музеи, такие как Метрополитен. Именно катарская королевская семья аль-Тани купила в 2007 году «Сонную весну» Дэмиена Херста (Damien Hirst) за 19,2 миллиона долларов. Но это еще далеко не самая высокая цена, которую эмиры готовы заплатить за произведение искусства: по слухам, именно они в прошлом году купили за 72,8 миллиона долларов картину «Белый центр» Марка Ротко (Mark Rothko).
Такие богатства, особенно если ими распоряжаются настоящие эксперты, способны помочь Мэндлу и его покровительнице добиться своей цели — «заново изобрести музеи для XXI века».
Минал и Динеш Вазирани, Питер Надь
Еще несколько лет назад никто и предположить не мог, что «провинциальное» современное искусство Индии достигнет таких небывалых рыночных высот. В прошлом году объем аукционных и галерейных продаж в стране составил 350–400 миллионов долларов. Одни только публичные торги принесли 110 миллионов. Может, для Америки и Британии это не такая уж гигантская сумма — там один крупный аукцион может столько принести, но если знать о том, что в 2003 году объем продаж на торгах в Индии был всего 5 миллионов… Сейчас коллекционеры из США летят в Индию специально для того, чтобы прикупить себе работ местных авторов, а влиятельные культурные учреждения, например лондонская Serpentine Gallery и токийский Mori Art Museum, устраивают большие «индийские» выставки. В числе тех, кто вывел индийское искусство на мировую арену, — коллекционеры и аукционисты Минал и Динеш Вазирани (Minal & Dinesh Vazirani) и арт-дилер Питер Надь (Peter Nagy).
49-летний Надь — владелец галереи Nature Morte в Дели, в которой продаются творения таких художников, как Субодх Гупта (Subodh Gupta) и Рашид Рана (Rashid Rana). Сейчас они звезды аукционов, а ведь 10 лет назад, когда все только начиналось, никто не мог представить, что на их работы будут заглядываться Франсуа Пино и Чарльз Саатчи (Сharles Saatchi). Первую свою галерею Надь открыл в 1982 году в нью-йоркском районе Ист-Виллидж. Десять лет спустя он захотел полностью сменить обстановку и переехал в Индию, где стал арт-критиком. В 1997 году Надь решился на эксперимент: открыл «передвижную» галерею произведений современного искусства. «Я находил художников, с которыми мне хотелось бы работать, и никто их в Дели в то время не показывал. Поэтому для меня открывались новые возможности». Надь стал первым дилером, открывшим в Дели галерею современного искусства. Он активно участвовал в арт-ярмарках по всему миру, и в итоге его галерея стала привлекать крупных коллекционеров. В 2003 году она нашла себе постоянный дом. А в мае следующего года в Берлине откроется филиал Nature Morte.
Питер Надь сделал для продвижения индийского искусства очень многое, но лавры первооткрывателя принадлежат не только ему. Еще одни энтузиасты — создатели вебсайта супруги Вазирани, муж Динеш (41 год) и жена Минал (35 лет). У обоих есть ученая степень MBA — у него из Гарварда, у нее из бизнес-школы INSEAD во французском Фонтенбло. Когда супруги начали коллекционировать индийское искусство, они столкнулись с проблемой: искусства и художников было много, но информации о них — мало. Поэтому, чтобы помочь таким же, как они, собирателям индийского искусства, они основали Saffronart. Посетители этого сайта могут почитать статьи об индийских художниках, посмотреть фотографии их работ, а также узнать, какие аукционы и выставки индийского искусства сейчас проходят. Кроме того, коллекционеры могут купить произведения на сайте. Saffronart был запущен в 2000 году, средства на него выделила компания из Силиконовой долины Sequoia Capital — та самая, что стала одним из первых инвесторов Google.
Вазирани служат своим клиентам не только «виртуально». У супругов есть галереи в Нью-Йорке, Мумбаи и Лондоне. Вместе с дилерами из Сан-Франциско, Лос-Анджелеса и Гонконга они устраивают выставки и публикуют каталоги. Динеш и Минал также сотрудничают с индийскими галереями, которые предоставляют им условия для хранения произведений.
Искусство не единственная сфера интересов супругов Вазирани. Недавно они занялись продажей ювелирных украшений и часов. В начале октября прошел их первый онлайн-аукцион этой категории, который принес 1,4 миллиона долларов.
Гуань И в одном из своих хранилищ
Источник:
Гуань И
На китайском искусстве в последние годы спекулируют представители многих национальностей, и огромное количество работ уходит в Европу и США. Но в Китае есть энтузиасты, заинтересованные в сохранении работ современных художников для своей родины. Один из них — пекинский собиратель Гуань И (Guan Yi). Он очень гордится современным китайским искусством и считает его национальным достоянием. «Китайское искусство так же важно, как китайская экономика, — говорит он. — Ни то, ни другое невозможно игнорировать».
Гуаню сорок с хвостиком. Он «богатый наследник»: его семья сделала огромное состояние на производстве химикатов. Гуань тоже в свое время занимался семейным бизнесом, но в 1997 году решил отойти от дел и посвятить себя исключительно коллекционированию. Его собрание насчитывает 700–800 произведений. И все он собрал сам, без помощи консультантов и кураторов. Он выбирает исключительно то, что ему нравится, без оглядки на моду. Большинство богатых покупателей китайского искусства приобретают творения живописцев вроде Чжана Сяогана (Zhang Xiaogang): они отлично смотрятся в интерьере; их потом можно выгодно перепродать, и к тому же работы маслом на холсте сегодня чертовски актуальны! Но критерии, которыми руководствуется Гуань, совсем не такие. Для него важно, чтобы работы помимо декоративности и инвестиционной привлекательности несли в себе что-то еще. Около трети произведений в его коллекции — крупные инсталляции, которые предназначены не для бесконечной продажи и перепродажи на аукционах, а для музеев.
Кстати, о музеях. В этом году Гуань объявил о своих планах построить в Пекине новый музей и парк скульптур. Он хочет создать место паломничества для людей, которые действительно любят современное китайское искусство, а не видят в нем всего лишь объект для инвестиций. «Капитал прорвался через границы стран, политики, расы и культуры, — говорит Гуань. — Благодаря ему стали знаменитыми 100–150 мировых арт-суперзвезд, но никто не может сказать, являются ли они в самом деле самыми важными художниками в истории».
Гуаню легко понимать художников, потому что он сам творческая личность: раньше он занимался фотографией. Самым ценным периодом китайского современного искусства он считает 1984–1989 годы, когда все только начиналось. Работы, созданные в ту эпоху, составляют костяк его коллекции.
Магнус Ренфрю и Стефани Диквосс
Одним из самых громких проектов 2008 года стало открытие новой крупной арт-ярмарки — Art HK (Hong Kong International Art Fair). Она состоялась в мае. Ярмарку, в которой участвовала 101 галерея, посетили более 19 тысяч человек. Дилеры, участвовавшие в Art HK, заработали в общей сложности около 20 миллионов долларов — очень неплохо, учитывая то, что ярмарка проводилась в первый раз. «Гонконг — идеальное место для проведения таких мероприятий», — говорит директор ярмарки Магнус Ренфрю (Magnus Renfrew). Обозреватели отмечают, что главное преимущество Гонконга перед Шанхаем, Нью-Йорком, Лондоном и другими культурными столицами мира — почти полное отсутствие пошлин на вывоз и ввоз произведений искусства.
Магнус Ренфрю родился в Великобритании. Искусством он увлекся, будучи совсем юным: его отец был археологом. В Гонконг Ренфрю приехал в 2007 году. До этого он жил в Шанхае, где работал в галерее Contrasts Gallery, принадлежащей известному дилеру произведений искусства и дизайна Перл Лам (Pearl Lam). Ему удалось посетить главные китайские города и познакомиться со многими китайскими художниками — как с совсем молодыми, так и с уже известными. До своей работы в Китае Ренфрю был специалистом лондонского Bonhams. Именно он организовал первые в истории аукционного дома торги произведениями современного азиатского искусства.
За свою карьеру Ренфрю успел сделать многое, но вот опыта организации арт-ярмарок у него не было. Провести Art HK «по высшему разряду» ему помогла уроженка Германии Стефани Диквосс (Stephanie Dieckvoss). Она три года работала администратором знаменитой лондонской Frieze Art Fair, и поэтому отлично знакома с «кухней» арт-ярмарок. Она следила за тем, чтобы все произведения искусства прибыли в Гонконг без опозданий, разрабатывала программы для VIP-гостей, занималась организацией выставок, дебатов и конференций, прошедших в рамках Art HK.
Самое впечатляющее достижение Ренфрю и Диквосс — то, как быстро они сумели «из ничего» создать ярмарку. Магнус начал принимать заявки от галерей только в начале июня 2007 года. Он с гордостью говорит, что большинство дилеров, участвовавших в Art HK, остались довольны ярмаркой и хотят приехать туда в следующем году. По его словам, 90 процентов галеристов, опрошенных после окончания ярмарки, сказали, что нашли на Art HK новых клиентов. Эти клиенты сделали 60 процентов покупок.
Планы у Ренфрю и Диквосс грандиозны: они хотят, чтобы их ярмарка стала такой же значимой, как и Art Basel. Сейчас Магнус занимается привлечением дилеров из азиатско-тихоокеанского региона, а Стефани, в свое время работавшая в галерее Гагосяна в Нью-Йорке и парижской Karsten Greve, общается с продавцами искусства из США, Европы и Южной Америки. В ее планах — привлечь на следующую ярмарку больше западных галерей. Думается, что многие дилеры согласятся участвовать в Art HK с удовольствием, ведь Гонконг сейчас является третьим по величине арт-рынком мира.
Источники: , artinvestment.ru
P.S. О трендах в мире искусства можно также почитать:
Современное мировое искусство: деньги, события, тренды
Основные тенденции на рынке мирового современного искусства. Интервью с Гари Татинцяном
Top-100 самых влиятельных людей в мире искусства по версии журнала ArtReview
Top-10 собирателей произведений искусства в мире
Top-200 главных коллекционеров искусства в мире
Самые дорогие работы ныне живущих художников
Постоянный адрес статьи:
https://artinvestment.ru/invest/rating/20081210_world_art_community.html
https://artinvestment.ru/en/invest/rating/20081210_world_art_community.html
© artinvestment.ru, 2024
Внимание! Все материалы сайта и базы данных аукционных результатов ARTinvestment.RU, включая иллюстрированные справочные сведение о проданных на аукционах произведениях, предназначены для использования исключительно в информационных, научных, учебных и культурных целях в соответствии со ст. 1274 ГК РФ. Использование в коммерческих целях или с нарушением правил, установленных ГК РФ, не допускается. ARTinvestment.RU не отвечает за содержание материалов, представленных третьими лицами. В случае нарушения прав третьих лиц, администрация сайта оставляет за собой право удалить их с сайта и из базы данных на основании обращения уполномоченного органа.
