По следам 23-го антикварного салона
ARTinvestment.RU   02 ноября 2007

В конце октября в Москве завершился 23-й Антикварный Салон — стабильное рабочее событие российского арт-рынка, которое традиционно проводит «Экспопарк» на территории Центрального дома художника на Крымском Валу.

В конце октября в Москве завершился 23-й Антикварный Салон — стабильное рабочее событие российского арт-рынка, которое традиционно проводит «Экспопарк» на территории Центрального дома художника на Крымском Валу. 210 участников, включая зарубежные галереи: подборки западноевропейского искусства, все более входящий в моду соцреализм, русское зарубежье, послевоенная графика, — словом, много чего. По мнению профессионалов рынка, прошедший салон стал жанрово чище, организованнее и гораздо безопаснее с точки зрения подлинности вещей. И конечно, не нашумевший «Каталог подделок» тому причина, а естественные процессы взросления рынка. Показалось, что салон стал немного удобнее: экспозиция более четко зонирована, нет ряби, нет «машины времени», когда из старинных гобеленов попадаешь сразу в революционный фарфор (хотя и то и другое присутствовало).

Очень зрелищным событием стала экспозиция галереи «Школа» — проект, по слухам, может быть, даже в большей степени просветительский, чем коммерческий. Название галереи ассоциируется с именем известного коллекционера Андрея Еремина. Она одной из первых в Москве смело стала специализироваться на импрессионистах, но не французы стали героями экспозиции. На «школьных» стенах были шедевры русского авангарда 1910-х годов. Именно шедевры, вещи без преувеличения самого высокого музейного уровня. Не много, поэтому отдельные стоит просто перечислить. Фотографировать миллионные холсты не разрешили, но даже формальные технические характеристики в данном случае могут многое сказать.

Роберт Фальк. «Хозяин дома» (1915. Холст, масло. 89,1 × 59,3).

Юрий Анненков. «Лубок» (1910-е. Холст, масло. 73 × 91).

Лаконичный, но потрясающий «Натюрморт с красной чашкой» Давида Штеренберга (1915. Холст, масло. 64,5 × 53).

Его же другой натюрморт «Розовая ваза с фруктами» (1920. Картон, масло. 116 × 74,5).

Каждая из упомянутых работ со стенда «Школы» оценивается сегодня в несколько миллионов долларов. Так сказать, в рыночных ценах. Но в случае с шедеврами, вещами исключительного качества и редкости, никакие здравые оценки работать не обязаны. Шедевры стоят столько, сколько за них готовы платить. То есть способны стоить пресловутые «любые деньги». А если цена покупателя в 3-4 раза выше сегодняшней рыночной, то речь идет даже не о переплате, а скорее о том, что рыночные цены в этот момент стали уже другими.

Интересную интеллектуальную программу представила галерея «Элизиум». В проекте «От “Мира искусства” до “Четырех искусств”» были показаны графические работы. Среди наиболее значимых можно отметить маленькую узнаваемую акварель Михаила Нестерова «Святая Татьяна» и рисунок Кузьмы Петрова-Водкина «Сидящий юноша. Античная сцена». Из других редких вещей — театральные рисунки мирискусника Александра Головина, авангардный эскиз костюма к спектаклю В. Каменского «Стенька Разин» одного из основателей ОСТа Константина Вялова и очень декоративная «Маска» еще одного мирискусника, Константина Рудакова. Несколько особняком в общем ряду стоит большая акварель 1923 года «Женская модель» Анны Лепорской, ученицы Малевича, жены Николая Суетина. Интересно, что еще годом ранее она училась во Вхутеине у другого именитого экспонента — Кузьмы Петрова-Водкина. Но в «Женской модели» этого уже не почувствуешь, эта акварель полностью во власти идей формально-теоретического отдела Малевича, отдела Института культуры.

Из «зацепивших» работ на Салоне хотелось бы отметить еще одну. Галерея «Акварель», Гайана Каждан (1930–1973), «Портрет женщины с птичкой и аквариумом», 1965, картон, масло, 76 × 56, цена 625 тысяч рублей. Такие вещи специально не ищешь. Проходишь себе спокойно, и вдруг взгляд сам выхватывает яркую, сильную работу. Каждан — трагическая фигура неофициального искусства. Сохранилась легенда, редкие упоминания, но работы были недоступны. Может, потому и легенда стала забываться. Считается, что Гайану Каждан заново открыл для публики коллекционер, практикующий хирург Бакулевского центра Михаил Алшибая. Целенаправленно искал и нашел многие из работ полюбившейся художницы. Почему — понятно с первого раза.