Впервые: живопись Юрия Жарких (Jarki) на аукционе ARTinvestment.RU
ARTinvestment.RU   09 июня 2015

Почти половину из своих 77 лет Жарких прожил в эмиграции. Его работы находятся в собраниях лучших музеев мира, включая Центр Помпиду, а число его выставок на Западе превышает сотню. В СССР у него не было даже малой части таких выставочных возможностей

Юрий Жарких наряду с Александром Арефьевым и Евгением Рухиным входит в круг легендарных ленинградских нонконформистов 1970-х: они организовывали резонансные выставки, стояли у истоков «газаневской культуры» и были выразителями протестных настроений в тот исторический период, когда это снова стало совсем не безопасно.

Жарких и Рухин были закоперщиками «челночной дипломатии» между питерским и московским подпольем, яркими организаторами и «занозой» для властей. Оба были в числе вдохновителей и участников Бульдозерной выставки в 1974 году. В Москве же из троих знают разве что Рухина — как художника, близкого к лианозовской группе. Но в городе на Неве все трое — это культовые фигуры, их помнят и по-прежнему слагают легенды.

Судьбы всех троих перечисленных нонконформистов сложились очень по-разному. Рухин погиб в расцвете карьеры при пожаре в свой мастерской в 1976 году. Арефьев умер в Париже в 1978 году, всего через год после отъезда. Жарких, так же как Арефьев, в 1977-м эмигрировал на Запад, а через какое-то время обосновался во Франции, где живет и работает до сих пор.

Почти половину из своих 77 лет Жарких прожил в эмиграции. Его работы находятся в собраниях лучших музеев мира, включая Центр Помпиду, а количество его выставок на Западе превышает сотню. В Советском Союзе у него не было даже малой части таких выставочных возможностей.

Тем не менее самые яркие страницы биографии Юрия Александровича Жарких связаны с СССР и его практикой преследования независимых художников. За его плечами — Бульдозерная выставка в Москве и показ в ДК им. Газа в Ленинграде в 1974 году. Потом ДК «Невский» в 1975-м и последующая попытка объединения художников в Товарищество Экспериментальных выставок. В том же году Жарких пережил вопиющую попытку физической расправы, редкую и довольно изощренную даже для тех времен. Как рассказывал Александр Глезер, «в 1975 году, когда он однажды возвращался из Москвы в Ленинград, подсыпали ему ночью в туфли ядовитое вещество, да такое, что Жарких провалялся после того четыре месяца с сожженными ногами». После такого вряд ли кто смог бы упрекнуть его за решение уехать. Что и произошло через два года.

В Германии, потом во Франции у Юрия Жарких был довольно плотный график выставок — персональных и групповых (интерес к русским неофициальным художникам на Западе в 1970-е годы был особенно высок). В 1984 году художник организовал во Франции группу «Эйдос», о которой в нашей стране известно довольно мало. Возвращение Жарких к российскому зрителю состоялось в конце 1980-х, когда прошла серия выставок. С тех пор его творчество в Москве представлялось изредка на галерейном уровне. В частности, в 2009 году выставку его работ организовала Галерея «Веллум». С недавних пор работы Жарких можно увидеть в питерских «Новом музее» Аслана Чехоева и «Эрарте». Но в целом можно сказать, что в России выставками художник не избалован и знакомство с творчеством Жарких сегодня, по сути, можно начинать заново. Тем вдвойне интереснее.

И по-моему, самое неправильное, что можно сделать перед этим знакомством, — это заблаговременно начитаться критики и ранних искусствоведческих трактовок творчества Жарких. Иначе во всем потом будет мерещиться ужас, спекшиеся массы и «состояния абсолютной смерти», замешанные по рецептам аналитического искусства. Жарких все-таки совсем не Филонов, последователем которого его считают, и небезосновательно. Его творчество вполне самостоятельно и узнаваемо. Да, в его сюжетах нередко присутствуют антропоморфные сплетения, нагромождения существ с прозрачной кожей. Но это скорее стилистический прием для передачи собственных философских идей. Короче, никого не слушайте, читайте Жарких с листа, там во всём можно разобраться без посторонней помощи.

Теперь традиционно о ценах. Аукционный рекорд для творчества Жарких был зарегистрирован в 2010 году: за «Портрет Михаила Шемякина» заплатили $12,75 тыс. Ранее, в 2007–2008 годах, на аукционах Цюриха и Стокгольма цены на отдельные работы достигали $4–8 тыс. Эти результаты можно назвать скорее «пристрелочными», а реальные ценовые уровни установятся по мере появления на торгах большего числа работ. И процесс этот пока только начался.

Картина Жарких, которая сейчас впервые представлена на торгах аукциона ARTinvestment.RU, — это один из самых характерных примеров его «эйдосов». Комфортная и по сюжету и по размеру, работа может стать украшением коллекции шестидесятников. Дождемся пятницы — посмотрим.

Редакция ARTinvestment.RU

Источники: youri.jarkikh.info, erarta.com, novymuseum.ru, artinvestment.ru