Отчет Deloitte Collectibles: рейтинг предметов коллекционирования
ARTinvestment.RU   03 ноября 2020

AI приводит и комментирует данные аналитического отчета по основным классам предметов роскоши с точки зрения инвестиционной привлекательности

29 октября Deloitte и банк Credit Suisse выпустили отчет, озаглавленный Collectibles: An Integral Part of Wealth («Предметы коллекционирования как неотъемлемая часть богатства»). Одна из его главных ценностей — наряду с общими цифрами и фактами впервые была представлена объединенная таблица индексов различных классов предметов искусства, коллекционирования и традиционных активов.

Далее приведем основные итоги отчета и более детально остановимся на цифрах в таблице:

• Мотивы приобретения предметов коллекционирования и предметов искусства схожи и делятся на эмоциональные (желание обладать), социальные (общественное признание, филантропия) и финансовые (инвестиционная привлекательность или средство сбережения капитала).

• До марта 2020 года общая стоимость предметов коллекционирования в руках частных коллекционеров уровня UHNWI (с частным или корпоративным капиталом свыше $30 млн. — AI.) оценивалась примерно в $1 трлн. При этом наибольшая доля приобретений в год приходилась на изобразительное искусство, за которым следовали часы и ювелирные изделия, вина и классические автомобили (а вот с владельцами капитала от $2 млн ситуация в корне другая: по версии отчета World Wealth Report, наибольшую часть покупок в деньгах в последнее десятилетие составляют ювелирные украшения, а предметы искусства занимают второе место. — AI.).

• В 2019 году сумма всех капиталов обладателей статуса UHNWI составляла $26,3 трлн. Согласно данным Global Wealth Report 2020, к середине 2020 года это число увеличилось до $27 трлн (одновременно напомним, что с по 2010 по 2018 год объем частного капитала увеличился на 118 %, а объем продаж арт-рынка — всего на 8 %. Другими словами, одно от другого практически не зависит. — AI.).

• Согласно исследованию Knight Frank, доля владельцев капитала уровня UHNWI, приобретающих предметы коллекционирования, колеблется в диапазоне 3–6 %. 44 % респондентов отчета потратили на предметы коллекционирования от 2–5 % своего состояния, 31 % выделили на подобные покупки более 5 %. 13 % никогда не покупали предметы коллекционирования, а 12 % респондентов заявили, что не знают, имеются ли таковые активы в их собственности (поскольку их капитал отдан в доверительное управление. — AI.).

• 26 % из 200 крупнейших коллекционеров искусства по версии ARTnews также присутствуют в рейтинге миллиардеров по версии журнала Forbes (100 самых богатых людей планеты. — AI.).

• Рынок предметов коллекционирования серьезно пострадал из-за пандемии. Крупные мероприятия, такие как Pebble Beach Concours d'Elegance (аналог Art Basel для автомобилей премиум-класса. — AI.), были отменены или перенесены. Предметы роскоши показали себя более устойчиво, чем предметы искусства: если, по данным Artnet Intelligence Report, объем аукционных продаж искусства в первом полугодии 2020 снизился на 58,3 %, то аналогичный показатель на рынке классических автомобилей снизился на 40 %.

• Сильнее всего от пандемии пострадал рынок предметов искусства в верхней ценовой категории: согласно тому же Artnet Intelligence Report, в первом полугодии 2020 объем продаж предметов искусства в ценовой категории до $10 тыс. по сравнению с аналогичным периодом прошлого года снизился лишь на 28 %, в то время как продажи в высшем ценовом сегменте — на 60–65 %. Тем не менее доля проданных работ осталась в устойчивом с 2013 года диапазоне 64–68 % (в 2020 году — 65,5 %). Аналогичную устойчивость показал и сегмент автомобилей премиум-класса: продажи спорткаров составили 69 % против 74 % годом ранее (и это несмотря на ограничение перевозок в основной регион экспорта коллекционных машин — Ближний Восток. — AI.).

• Аукционы показали рост объема онлайн-продаж часов, ювелирных изделий и коллекционной обуви. Так, Sotheby’s еженедельно проводил аукционы часов, а также увеличил число торгов сумок и аксессуаров из кожи — часто совмещая на одних торгах предметы коллекционирования и изобразительного искусства (т.н. «смешанные торги». — AI.). Классические и спортивные автомобили, традиционно продающиеся «живьем», также показали высокий рост онлайн-продаж — это отметили специализированные аукционы Bring a Trailer (BaT) и Hemmings.

• Представленные ниже таблицы дают представление о потенциальной доходности (поскольку не учитывают расходов на содержание и продвижение, находящихся в зоне личной ответственности каждого владельца. — AI.) различных категорий предметов коллекционирования, их волатильности и показателях эффективности инвестиционного портфеля (т.н. «коэффициенте Шарпа», проще говоря — соотношению доходности и риска. — AI.).

• Наиболее устойчивыми к рисковым отклонениям являются ювелирные изделия, часы и брендированные сумки с годовой волатильностью 2–7 %. По показателю среднегодового темпа роста стоимости (CAGR), который составляет в среднем около 5 %, этот сегмент можно сравнить с глобальными облигациями, однако ценовые колебания последних более зависимы от внешних факторов — в частности, кризисов и геополитической турбулентности.

• Корреляция предметов коллекционирования с другими классами активов — низкая или отрицательная (другими словами, одни и те же события влияют на рынки традиционных активов и предметов роскоши по-разному. — AI.). Это означает, что предметы коллекционирования в сравнении с традиционными объектами вложений не только часто находятся на одном уровне, но и готовы выигрывать конкуренцию, склоняя выбор инвестора в пользу нишевых рынков роскоши.

Таблица 1. Сравнение основных инвестиционных показателей предметов коллекционирования и традиционных активов

Таблица 2. Рейтинг инвестиционных показателей предметов коллекционирования и традиционных активов исходя из коэффициента Шарпа

Комментарий AI: Рассуждать о достоинствах и недостатках различных активов из таблиц 1 и 2 можно бесконечно долго. Сфокусируемся на более важных вещах. Прежде всего, нужно понимать, что отчет Deloitte и Credit Suisse объединил в одном материале подобные цифры впервые за последние 12 лет. Учитывая доверие к международной аналитической компании и широкое распространение данного отчета, именно этими цифрами будут оперировать в ближайшие годы и инвесторы, и инвест-консультанты. Соответственно, невзирая на разную методологию источников (разные годы выборки для различных активов, спорность группирования сегментов и пр.) рынку предстоит выучить таблицы назубок.

Далее. Впервые с 2015 года, когда Sotheby’s купил индекс у Джампинга Мэя и Майкла Мозеса, в публичном поле (а не по платному запросу или для внутреннего использования) обнародованы цифры Sotheby’s Mei & Moses All Art Index. Они многих удивили, что и понятно: половина функционеров арт-рынка так долго рассказывала клиентам про магические «12,6 % годовых», что поверила в них и сама, другая половина — помнила о волатильности искусства в 25 % по книге Сергея Скатерщикова 2007 года издания. Обновленные данные многих отрезвили, при этом остается два вопроса. Первый: зачем период индексации искусства начинать в 1950-х, когда цивилизованный арт-рынок стал похож сам на себя лишь с середины 1980-х? Захватили бы тогда и вазописца Финтия из Древней Греции — говорят, с него и пошел арт-рынок. Второй вопрос: как может средняя волатильность всех сегментов искусства (16,9 %) быть ниже самой низковолатильной его части (старых мастеров)? Понимаем, что среди сегментов искусства приведены далеко не все разделы, но что же может так сбалансировать среднее значение? Антиквариат? Архаика? Послевоенное искусство? Скорее всего, в одну из строк таблицы закралась ошибка, которую постараемся найти в дальнейшем.

Следует понимать, что средние показатели за определенный период более применимы к долгосрочным вложениям, и на практике активы с вполне конкурентоспособными показателями могут вести себя по-другому. В качестве примера: с апреля 2019 по май 2020 золото выросло почти на 40 %: с $1,24 тыс. до $1,73 тыс. за унцию. К августу стоимость унции превысила отметку в $2 тыс. а к ноябрю снизилась до $1,90 тыс. Видно ли это из таблицы с 20-летним «пробегом»? Не особо. В то же время индекс средних цен Френсиса Бэкона за последние пять лет вырос вдвое — во многом благодаря продаже его работы за $84,5 млн, осуществленной посреди кризисного лета 2020. С третьей стороны, индекс художника не учитывает, что продали-то не одну картину, а триптих, и соответственно…

Здесь мы подходим к главному выводу отчета. Какими бы привлекательными не выглядели сумки Birkin в статистическом отношении, увидев их, инвестор не бросится в онлайн-магазин (первичный рынок) или звонить на аукцион (рынок вторичный). Раньше всего он поймет, что ничего не знает о рынке сумок, а далее, безумно расстроенный, привычным движением добавит в свой портфель еще немного глобальных облигаций. Потому что красивых цифр мало: нужны люди, способные внятно объяснить их природу — начиная от поведения и географии покупателей и заканчивая спецификой лимитированных коллекций и ценообразования сумок. Поэтому, коллеги (обращаемся сейчас к арт-консультантам): если мы хотим, чтобы коллекционные активы в будущем привлекли неслучайные инвестиционные деньги, то, одновременно с перепостом данной статьи, необходимо серьезно заняться изучением нишевых рынков.

Сегодня громко выкрикнуть: «Сумки выгодно покупать!» может каждый. Но рынок будет расти вместе с ростом числа тех, кто сможет объяснить, за счет чего эти сумки после будет выгодно продавать.

Денис Белькевич, AI