• 

• 

Сайт об инвестициях в искусство для статьи о «Войне» — не самое правильное место. Участникам арт-группы это бы точно не понравилось. Ведь деньги и финансовый прагматизм — это одна из «красных тряпок» в творческой стратегии мятежного сообщества. Равно как способность произведения принадлежать какому-то частнику, а не всем. Впрочем, то, что сегодня «не про деньги», через годы может конвертироваться в ценный коллекционный материал. Ко всему прочему, катализатором сегодняшнего разговора по иронии послужили опять же деньги. Точнее, денежная премия «Инновация», на которую еще недавно была номинирована «Война», и набирающий силу скандал.

26 февраля 2011 года, в субботу, Государственный Центр Современного искусства опубликовал заявление об исключении «Войны» из числа номинантов VI премии «Инновация». Аргументация устроителей (вовремя не предоставлены фотографии и согласие участников группы) не прозвучала убедительно для людей разбирающихся. Да и для сторонних зрителей — тоже. Оно и понятно: кто хочет, тот ищет возможность. А если нет желания, то ищут предлог. Справедливости ради нужно отметить, что позиция активистов «Войны» по отношению к участию в «Инновации» тоже была противоречивой. С одной стороны, «делайте что хотите, наше искусство принадлежит всем», а с другой стороны, активист Козленок заявляла, что «Война никогда не участвовала и не будет участвовать в конкурсах, денежных премиях». «Раздвоенность» этой ситуации часто обыгрывалась и выносилась в заголовки публикаций. Например, такие: «Что получит арт-группа “Война” — государственную премию или тюремный срок?» или «Война в шорт-листе “Инновации”: минкульт хочет дать премию, МВД гноит в тюрьме»… Понятно, что в определенных кругах это не могло не вызывать раздражения. Теперь уж о реальных причинах исключения из числа номинантов можно фантазировать сколь угодно: на носу реформа МВД, коррупционные скандалы сотрясают неприлично высокий уровень, вокруг бушуют арабские революции. В этом свете «Война» — очень неудобный номинант. Слишком многое устроителям пришлось бы объяснять. А теперь вроде как и не нужно: фотографии же к выставке не напечатали — вот и исключили. Как бы то ни было, но в случае с «Инновацией» группа, закаленная в информационных войнах в Интернете, с легкостью выиграла и эту.

Хуже другое. По моему мнению, номинация на госпремию несла определенную защитную функцию. Полезную для суда. Фактически она «затыкала рты» тем, кто говорил, что «Война» не имеет отношения к искусству. То есть на время следствия сам шаг ГЦСИ (допуск к премии) был полезным и смелым. А сейчас что получается? Активисты «Войны» (выпущенные недавно из СИЗО Воротников и Николаев) ведь не оправданы, а лишь выпущены на свободу до суда. Предполагаю, что защита теперь лишилась одного из аргументов, понятных для суда.

«Война» — не гривенник, чтобы всем нравиться. Эти ребята едкие, за словом в карман не полезут — разошлют куда подальше. У многих группа вызывает «стилистические разногласия», у кого-то зависть, кто-то слышит в их высказываниях определенный нонконформистский снобизм. Но многих вещей у нее не отнять. И на частый вопрос, что хорошего в этой «Войне», лично я нахожу следующие ответы:

1. Война попадает в важные болевые точки. Она чутко улавливает и концентрирует вопросы, зреющие в обществе. Будь то «Дворцовый переворот» (милицейский антимир, перевернутый с ног на голову), за который их и судят. Или протестная акция «Х…й в плену у КГБ» (который стыдливо переиначивают в «Член в плену КГБ» и вводят в шорт-лист в номинации «Произведение визуального искусства»). Или безбашенная акция с синим ведерком на голове «Леня Ё...нутый — наш президент» (здесь). Или «Даешь железный занавес» (здесь, когда заварили вход в ресторан «Опричник»). При этом «Война» ничего не проповедует: мы сделали так — а дальше сами думайте!

 

2. Акции «Войны» убедительны сочетанием дерзости и жертвенности. Это редкий в наших широтах случай, когда художник готов платить кровью, рисковать жизнью и свободой, чтобы донести свои идеи. Например, Леонид Николаев с синим ведерком на голове, идущий по встречной полосе или перебегающий дорогу машине ФСО: неловкое движение — и все. При этом активисты «Войны» рискуют только собой — все акции спланированы так, чтобы не пострадал никто из посторонних.

3. Акции «Войны» далеко не всегда являются шедеврами, но в них всегда заложена серьезная интеллектуальная составляющая. Это не фрикование, всегда есть четкий посыл.

4. План, техническая организация и дисциплина на акциях «Войны» достойны восхищения. Придумать, рассчитать с точностью до секунды, не «завалиться» на человеческом факторе — это дорого стоит. Улица — не павильон киностудии, дубля снять не позволит.

5. Искренность некоммерческого формата. «Война» известна своим отрицанием коммерческих составляющих в своем искусстве. И в этом не было повода усомниться. Их искусство действительно не воплощено в предметы, а внимание со стороны гламура не сказалось на поведении активистов. Это важно. Ведь есть такой особый русский жанр, когда ты весь из себя нонконформист, а в кабаки с охраной ходишь. С «Войной» все не так. Надеюсь, так и останется.

6. Ну и, наконец, «Война» нравится тем, что занимается чем-то настоящим, практическим. Делать что-то в сотни раз сложнее, чем критиковать в Интернете. А «Война» не боится «запачкать рук». Облекает в активный жест тот протест, который многие зрители не могут позволить себе в реальной жизни. В силу нажитого конформизма, да и мало ли почему.

Сегодня новая среда (блоги и facebook) бурлит сценариями: что будет теперь с «Инновацией»? Массовый отказ других номинантов (что весьма вероятно: см. пост номинанта «Инновации» Юрия Аввакумова)? И вообще: как выйти из конфликта с реальностью? Кто-нибудь может вспомнить сопоставимое с «Войной» по яркости явление в русском современном искусстве? Которое вызвало серьезный национальный и международный резонанс? В 2010 году? То-то и оно.

Как теперь очень симпатичный мне ГЦСИ будет выкручиваться из этой ситуации — ума не приложу.

Сайт поддержки группы «Война».
Твиттер.
Акции и тренинги арт-группы Война и ее активистов.

Редакция ARTinvestment.RU