Выкрики художника эпохи коронавируса
ARTinvestment.RU   26 октября 2020

Семён Агроскин: Широко закрытые глаза автора

Эта статья Веры Чайковской была написана в июне, когда мы открывали выставкой Семёна Агроскина «Незримое присутствие» виртуальную галерею AI «ХХI век. Современное российское искусство». Пришло лето, ограничения отменяли одно за другим, начались отпуска, поездки, хотелось забыть последние полгода, как страшный сон. Сейчас все наоборот. И заголовок, который тогда мог показаться излишне резким, сейчас таковым уже не кажется. А искусство Семёна Агроскина все так же интересно публике и актуально, как и на многолюдном июньском вернисаже, пусть и виртуальном…

***

Виртуальная галерея ARTinvestment.RU. «ХХI век. Современное российское искусство» открылась выставкой «Незримое присутствие. Семён Агроскин».

Снайперское попадание! Художник сам отмечает, что «современный контент» часто совпадает с его «постоянными интересами». Что правда, то правда. Реальность едва за ним поспевает. Возникают работы почти пророческие…

Странное дело, экономисты подсчитывают грядущие убытки, политики взволнованы возможными и уже происходящими мировыми катаклизмами, медики прогнозируют вторую и даже третью волну коронавируса, причём впечатление, что он вообще теперь навсегда с нами. И медицинские предписания превращаются постепенно в «правила жизни», если воспользоваться названием популярной передачи. И только философы молчат, как будто ничего особенного не происходит. Впрочем, недавнее внезапное самоубийство блистательного философа-марксиста Льва Науменко говорит о том, что и они испытывают «перегрузки». Семён Агроскин не философ, и его картины не отличаются какой-то особой «интеллектуальностью». Но это талантливое, свободное и живое высказывание, а сейчас — даже некий выкрик, почти вопль, пусть и почти неслышный в нашем информационном потоке. Один из недавних автопортретов как раз и показывает нам, по словам художника, только «открытый кричащий рот и кулак» — некая предельно сконцентрированная экспрессия.

Для меня эта выставка — одна из первых попыток взгляда на происходящее с позиций европейской гуманистической культуры. Не цивилизации — с ней-то всё в порядке, у всех в кармане смартфон, — а именно культуры, впитавшей всё нажитое человечеством за века и тысячелетия.

Несколько новых работ художника, написанных в 2020 году, меня поразили.

Вот, к примеру, столь важная для Агроскина тема «старья». Сам художник не любит это словцо, видимо, из-за его укоренившегося в обыденном сознании грубовато-снисходительного оттенка. Но, на мой взгляд, художнику удаётся переосмыслить это понятие, наполнив «старьё» пульсирующей жизнью, человеческим теплом, тончайшей поэзией.

На холстах мы видим старые вещи: книги, прошедшие в прямом смысле огонь и воду и бережно поставленные на полки, запачканные извёсткой старые вёдра, ветхие коридоры старых домов, а также «циклопические» мосты и телеграфные столбы минувшей советской эпохи. Их энергию и мощь воспели некогда Александр Дейнека и Георгий Нисский. Теперь они одряхлели, но продолжают «держать удар». На картинах художника мы видим героическое сопротивление старых вещей времени, коррозии, нынешним вкусам. Художник всеми ими восхищается, наделяет особой поэтической аурой.

Но «старьё» теперь не только не в моде, оно опасно. Ещё недавно непрерывно обновляли плитку и переселяли из новых в ещё более новые дома. Теперь и этого недостаточно. Ведь в старых вещах может угнездиться коронавирус. Предпочтительно всё одноразовое, стерильное, идеально чистое. Прежде — в духе «европейского ремонта», теперь — медицинского бокса или операционной. И вот художник пишет картину «Карантин 1»: на столе беспорядочной грудой, наезжая друг на друга, собраны книги, подлежащие «утилизации». Мы не знаем, старые это книги или новые, они без названий и без авторских имён, с пожухшей красноватой или голубоватой краской на обложках. Это уже почти мусор, изображённый на прежней картине художника «Мешки с мусором» (2015).

Кстати, роднит их и то, что отобранные для утилизации книги и мешки с мусором не тяжёлые и грубо-материальные, а лёгкие и прозрачные, почти бесплотные и необыкновенно красивые. Они словно сам отлетающий дух европейской культуры.

Вторая картина из новейших — «Карантин 2» (2020). Это автопортрет. Художник всегда любил автопортреты, но не собой любовался в духе Александра Шилова, а всегда себе удивлялся, как некогда Владислав Ходасевич: «Неужели вон тот — это я?» («В зеркале»). Сейчас он удивляет зрителя. Мы ждём маски на лице — ведь это автопортрет в карантине. Лицо нужно закрыть маской, дабы… Вот тут медики расходятся. Кто-то говорит, что это нужно тебе самому, кто-то, что проходящим мимо, кто-то считает маску вообще бесполезной. Тем не менее это знак эпохи коронавируса. Человек, так сказать, в футляре.

Человеческое лицо… Не морда, не харя, не личина, а лицо, столь ценимое художниками европейской культуры. Бодлер считал женское лицо самым прекрасным в мире. Но сейчас маска — «медицинская необходимость» и кому-то, возможно, пришлась по вкусу: можно спрятаться.

Лицо художника открыто, но зато глаза закрыты. Вот это финт! У художника!!! На другом автопортрете, вынесенном на афишу, глаза персонажа закрыты голубоватой лентой («Автопортрет с повязкой на глазах», 2020). Это уже ближе к маске, но всё же не маска! Мне вспоминается знаменитый шекспировский сонет, где лирическому герою «видеть невтерпёж» безобразия, творящиеся вокруг. Возможно, автопортреты нашего автора и об этом. Но скорее всего, о новом видении «эпохи самоизоляции». Недаром выставка называется «Незримое присутствие»! Карантин нас лишает «большого мира» — внешнего пространства вокруг. И вот художник переключился на мир внутренний, на воспоминания, которые могут поддержать в трудную минуту. Это, к примеру, воспоминания о лицах попутчиков из замечательной работы «Попутчики» (2019). Реальные «попутчики» вызывают сейчас скорее ужас, ведь они могут нас заразить! Но у художника это понятие метафорично. На холсте лёгкой эскизной кистью схвачены лица чем-то близких людей, встреченных в жизни. Старые, молодые, мужские, женские… Без этих лиц невозможно жить, а уж как тяжело болеть!

И вот подходим к ещё одной новой картине — «Вокзал» (2020). «Фаустовская» тема движения у художника одна из основных. Он и в жизни постоянно перемещается то во Францию, то в Италию, то в Израиль. В его работах мы видим дорожные сумки, груды чемоданов, вагоны, станции — все атрибуты движения, понятого как некое развитие жизни, выстраивание «пути».

Вокзал — обычно средоточие человеческого «движения», человеческих судеб. По выражению Пастернака, он «несгораемый ящик» встреч и разлук.

Но этот вокзал пуст. Пустые серые кресла стоят у стены. Люди исчезли, нет и вещей. У нашего художника можно встретить и длинный, словно бы поликлинический коридор с пустыми креслами («Коридор», 2020), о котором он заметил, что это «не про вирус или не только про вирус». Вот и «Вокзал» не только про вирус. Ощущение остановленного человеческого движения, истончения тонкого слоя европейской культуры, к которому могут привести самые различные причины, в том числе и коронавирус. В самом деле, если мы и в обычной жизни будем искоренять «старьё», избегать «попутчиков», скрывать лица — много ли от этой культуры останется?

Вера Чайковская

Источник: lgz.ru

***

С 26 по 30 октября 2020 на 39-м кураторском аукционе «XXI век. Современное российское искусство» выставлен холст Семёна Агроскина «Наблюдение 2. Набережная» (2016).