Продолжаем рассказ о собрании искусства эпатажного миллиардера из фильма «Достать ножи-2: Стеклянная Луковица» и на этом примере показываем, как производится первичная оценка частного собрания

•  
  Иллюстрация создана ИИ-моделью DALL-E 3 по запросу ARTinvestment.RU

Первая часть.
Вторая часть.
Третья часть.
Четвертая часть.

Коротко напомним вам правила нашей «экономической игры»: на примере художественного фильма «Стеклянная луковица», герои которого попадают на остров, полный предметов искусства, редакция ARTinvestment.RU решила рассказать, как происходит первичная оценка частной коллекции. Для этого мы представили себя в роли гостей и кадр за кадром следуем по фильму, оценивая предметы искусства, которые видит зритель.

Важное замечание, касающееся всех частей статьи: если мы обнаруживаем в коллекции «киношного» Брона произведения искусства, которые на момент создания фильма хранились в музейных собраниях, то, по правилам нашей игры, предполагаем, что институции продали свои работы частному владельцу в период пандемии (как они часто, увы, вынуждены были поступать в реальной жизни) и далее указываем эти музейные собрания в провенансе.

Мы завершили первичную опись предметов в коллекции и оценили ее с точки зрения сохранности и художественной (кураторской) целостности. Приступаем к самой захватывающей части: финансовому анализу.

Таблица 1. Коллекция Майлза Брона. Основные финансовые данные

№	Художник	Стоимость приобретения, $ млн	Место приобретения		Рекордная продажа, $ млн		Парная группа, $ млн	Текущая рыночная стоимость, $ млн
1	Марк Ротко	80,0	Berkeley Art Museum		186,0		60,0	120,0
2	Пит Мондриан	15,0	MoMA		50,6		12,5	20,0
3	Александр Колдер	0,16	Sotheby's		25,9		0,06	0,10
4	Пабло Пикассо	15,0	MoMA		179,4		9,5	20,0
5	Сай Твомбли	15,0	Gagosian Gallery		62,8		12,5	12,0
6	Жан-Мишель Баския	130,0	Частная коллекция		110,0		45,0	50,0
7	Дэвид Хокни	20,0	Частная коллекция		90,3		18,0	25,0
8	Фрэнсис Бэкон	30,0	Частная коллекция		142,4		27,0	35,0
9	Поль Сезанн	300,0	Частная коллекция		250,0		250,0	350,0
10	Густав Климт	75,0	Swiss Institute for Art Research (SIK-ISEA)		184,0		135,0	110,0
11	Дэвид Чоу	0,20	Создана на месте		0,007		0,15	0,25
12	Анри Матисс	100,0	The Barnes Foundation		80,8		80,8	120,0
13	Клод Моне	20,0	Musée Marmottan Monet		84,6		35,0	30,0
14	Винсент Ван Гог	85,0	Neue Pinakothek		82,5		55,0	85,0
15	Винсент Ван Гог	20,0	Norton Simon Museum		82,50		28,0	30,0
16	Винсент Ван Гог	90,0	Государственный Эрмитаж		82,5		45,0	60,0
17	Анри Матисс	10,0	Частная коллекция		12,5		6,5	10,0
18	Эдгар Дега	5,0	Musee d'Orsay		8,4		3,9	6,0
19	Бэнкси	10,0	Создана на месте		25,4		4,5	15,0
Общая сумма		1 020,4	-	-		-		1 098,4

В первых трех частях, описывая коллекцию, мы уже проставили оценочную стоимость каждой работы, снабдив каждое свое решение небольшим комментарием. Учтите, делается это далеко не «на глаз», а с применением определенных формул и расчетов. Минимальные данные показаны в таблице выше — считайте, мы забежали вперед, а теперь показываем внутреннюю кухню. Тем не менее каждая колонка нуждается в пояснении.

Стоимость приобретения

Мы уже упоминали, что, по правилам нашей игры (и действию фильма), миллиардер-технократ Брон не предоставил нам никаких документов на работы, в том числе договоры купли-продажи, и мы вынуждены лишь предполагать цены, по которым предметы искусства попали в коллекцию. Таким образом, колонка «Стоимость приобретения» формировалась нами по следующему принципу:

• в карантин большинство мировых музеев продавало работы в частные руки с существенным (до 40 %) дисконтом. Мы поделили музеи на ведущие, которые не дали бы больше 20 % «скидки» от рыночной стоимости предмета, и небольшие институции, которые согласились бы уступить 35 %. Единственным исключением в нашей таблице стал Государственный Эрмитаж: считаем, что даже в эпоху COVID-19 его специалисты смогли бы «продать» Майлзу Брону работу Ван Гога не ниже, а гораздо выше стоимости оценки;

• в отношении работ из частных коллекций мы посчитали, что их владельцы могли позволить торг на своих условиях, в результате практически все предметы, попавшие к Майлзу Брону в результате частных сделок, были приобретены по рыночной стоимости или близко к таковой. Исключение имеем и в этой группе: небезосновательно полагаем, что живопись Жан-Мишеля Баскии досталась миллиардеру с существенным превышением оценки — из-за спекулятивного спроса на художника в 2017–2019 годах.

Уместен вопрос: зачем вообще нужна данная колонка при отсутствии информации? Ответ прост: в дальнейшем мы будем использовать ее для определения «доходности на инвестицию». Без подобных данных (пусть и предполагаемых) никаких вычислений не сделать.

Место приобретения

Здесь все просто: данные взяты нами из первых частей, когда мы определили место нахождения каждой работы в реальном мире по состоянию на лето 2020 года. Отметим, что для экономии места мы убрали колонку «Дата приобретения» — в нашем случае там всего две даты: музеи предположительно расстались с предметами в первом полугодии 2020, а остальные работы были собраны с 2017 (начала единоличного правления Броном своей компанией и покупки острова) по 2020-й (момент действия в фильме).

Рекордная продажа

Распутывая результаты деятельности недобросовестных оценщиков постфактум, мы часто сталкиваемся с дивной по наивности (или коварству) формулировкой: «Ценовой рекорд данного художника равен X, следовательно стоимость вашей работы его авторства — Х+30 %. Рынок-то растет!» Это неверный подход: все ценовые рекорды содержат в себе спекулятивную наценку — надбавку покупателя и превышение эстимейта в результате аукционной борьбы за желаемый предмет с конкурентами. Поэтому грамотный оценщик никогда не будет ориентироваться на рекордную стоимость (которая часто находится в «отрыве» от средних цен на художника на 100 % и более). Апелляция в сторону «растущего рынка» также обманчива: при общей положительной динамике арт-рынка в пределах последних 30 лет некоторые художники могут показывать персональную отрицательную ценовую динамику, то есть падать в цене (особенно если цена была сформирована маркетинговыми, а не художественными, инструментами).

Зачем же мы посвятили колонку рекордным продажам? Исключительно для контроля: вдруг «наша» стоимость превысит текущий ценовой потолок (к слову, что и произошло в случае Сезанна). Вторая причина: видя сумму рекордной сделки (а также ее дату, имя возможного покупателя и другие данные), мы можем спланировать картину «идеальной продажи» на будущее. Если, конечно, наша работа данного художника близка по размеру, периоду творчества, художественной и академической ценности к «рекордной». Другими словами, это такой маячок — и пусть он всегда будет перед глазами.

Парная группа

В отличие от предыдущей, данная колонка имеет первостепенное значение при оценке предмета искусства. Парная группа — это совокупность цен на работы, схожие с оцениваемой по размеру, сюжету, дате создания, основе и технике, времени и стране продажи, аукционному дому и другим показателям; таких цен могут (вернее, должны!) набираться десятки. То, что в колонке стоит лишь одна цифра, не должно смущать: в практике оценщика в ее основе лежит отдельная таблица с многочисленными полями и числами, которые в итоге сводятся к среднему значению.

Текущая рыночная стоимость

Итоговый результат. Вы можете спросить: «Почему оценка не равна значению из “парной группы”, если она так важна? Может быть, вы что-то пропустили?». Пропустили, и притом намеренно! Мы не учли уникальный мультипликатор — цифру, на которую оценщик умножает значение «парной группы» для получения итоговой рыночной стоимости.

Скажем проще: представим, что «парная группа» — это средняя температура по больнице, а мультипликатор — это уникальные данные нашего «пациента». У каждого оценщика есть собственная методика расчета мультипликатора, которая зависит от двух основных факторов:

• наличия базы данных, позволяющей работу с различными показателями. Хитрые платформы Artnet, Artprice и ArtFacts не позволяют видеть всю картину целиком, предлагая работать в «ручном режиме» с каждым конкретными художником или аукционным событием, — поэтому базы оценщика, как правило, получены им в результате многолетнего копирования данных из открытых источников либо близкого знакомства с нечистоплотными сотрудниками подобных платформ;

• усидчивости в работе с данной базой, поскольку даже в случае ее наличия проводить анализ каждой конкретной работы определенного художника — это создание отдельных таблиц и подсчет результатов «с нуля». ChatGPT и подобные ИИ-алгоритмы ситуацию упрощают, но пока не кардинально.

Исходя из международного опыта, для создания мультипликатора оценщику необходима следующая информация:

• описание работы: автор, основа, техника, размер, ценность творческого периода создания и др.;

• прочность позиции художника на арт-рынке (отдельно на локальном и международном);

• состояние внутреннего арт-рынка страны проживания художника в целом;

• уровень международного признания автора: выставки, резиденции, наличие работ в собраниях музеев и др.;

• перспективы автора: показатели повторных продаж, возраст художника, маркетинговая активность и др.;

• прочая информация, являющаяся частью патентов компании-оценщика, — от макроэкономических показателей, включая цену на нефть, до статуса институции, в которой прошла первая персональная выставка автора, в общей иерархии музеев.

Другими словами, за оценкой работы стоит не только заглядывание в базу аукционных торгов, а серьезная сумма факторов, в которой, к слову, не последнюю роль играет инсайдерская информация (звонки 6–10 знакомым дилерам с вопросом о текущем и потенциальном спросе на художника в обозримой перспективе, поскольку публичные данные не отражают всей картины арт-рынка). Более того, многие оценщики в качестве финального результата предлагают не одну цифру, а ценовой диапазон — совсем как эстимейт у аукционных домов, в пределах которого данная работа может быть продана с максимально возможной вероятностью.

Тем временем наша воображаемая команда на острове Брона получила долгожданные результаты по запросам, которые мы отправили сразу же после первичного осмотра работ, — а именно, от Интерпола и других организаций, которые отслеживают работы с сомнительным происхождением. Сам факт нашего запроса был согласован с владельцем — с этого обязана начинаться любая работа профессионального сотрудника, который дорожит своей репутацией.

В данном случае ни одна из примерно десяти баз — явных подделок, сомнительных работ, предметов, подлежащих реституции либо находящихся в розыске и пр., — произведений из коллекции Майлза Брона в своих списках не обнаружила. И хорошо — значит, можно переходить к продолжению оценки, а именно, к различным видам стоимости предметов.

Этим и займемся в следующий раз.

Зина Фандéлина