«Русские недели» 2020 года в Лондоне: цифры, факты и основные выводы
ARTinvestment.RU   30 июля 2020

AI собрал основную информацию по итогам завершившейся летней серии русских торгов в Лондоне

21 июля на Christie’s, с последней электронной ставкой (выражение, на время вытеснившее из обихода словосочетание «удар молотка»), завершилась британская часть русских торгов летней серии 2020 года. Накануне начала серии мы предполагали, что «русские недели» станут во всех смыслах непоказательными. Будут успехи — их спишут на гедонистическую усталость коллекционеров от карантина, случится неудача — ее оправдают кризисом. По итогам прошедших лондонских аукционов оказалось, что мы не предугадали третью реакцию аудитории: многие из наших собеседников и отдельные издания сообщили, что «рынок никуда не уходил, он жив и продолжает развиваться». Попробуем разобраться, какое из мнений стоит ближе к правде.

Итак, в денежном выражении три ведущих аукционных дома, традиционно ассоциирующихся с русским искусством на Западе, — Sotheby’s, Christie’s и MacDougall’s — собрали $16,68 млн. Эта цифра на 64 % ниже показателей июньских сборов 2019 года. При этом следует помнить, что летние «русские торги» прошлого сезона выдались сверхуспешными во многом благодаря нескольким громким продажам (в частности, продаже «Натюрморта с сиренью» Кузьмы Петрова-Водкина на торгах Christie’s за $11,76 млн, обеспечившей 25 % всего летнего оборота). Поэтому сравнивать результаты нынешнего июня — июля все-таки правильнее с 2018-м. На этом фоне картина более оптимистичная: цифры нынешнего лета «всего» на 46 % ниже аналогичных показателей 2018-го.

Далее следует понимать, что «большую четверку» в этом году временно покинул Bonham’s (4 % объема продаж по итогам 2019 года, но все же), MacDougall’s провел электронные торги лишь со второй попытки (в первый раз случился технический коллапс на платформе-посреднике), а Christie’s объединил торги русской живописью и декоративно-прикладным искусством в один каталог, существенно урезав количество лотов, да еще и провел их месяцем позже всех остальных аукционных домов. Другими словами, помимо экономической рецессии, «русскую неделю» параллельно лихорадило во времени и пространстве. Тем не менее доля проданных лотов — 60 % нынешним летом против 62 % лета 2019 года — говорит о качественной работе с коллекционерами при объективном снижении покупательной способности.

Но — и это необходимо отметить отдельно — количество лотов при этом снизилось всего на 21 % (а не вполовину, как на вечерних торгах международным искусством топ-класса). Не секрет, что снижение числа лотов в карантинные месяцы во много определяется не только экономикой, но и логистическими ограничениями. И аукционные дома, предварительно понимая круг потенциальных покупателей, неохотно берут на торги то, что невозможно доставить за пределы страны. О чем это может говорить, применительно к русскому искусству, помимо «живого и развивающегося рынка»? О том, что большинство работ по итогам торгов получили британскую прописку и остались в Лондоне. К слову, по окончании июньских торгов Sotheby’s привел некоторые любопытные данные: в частности, почти 20 % покупателей совершили первые в жизни покупки на аукционных торгах, чуть более 30 % покупателей были в возрасте 40 лет или моложе.

Таблица 1. Продажи искусства во время летних «русских недель» на британских аукционах, 2017–2020

Таблица 2. Продажи искусства во время летних «русских недель» по аукционным домам, 2020

Ценовой рекорд «русских торгов» достался Sotheby’s: работа Ивана Константиновича Айвазовского «Неаполитанская бухта» 1878 года была продана за £2,295 млн ($2,89 млн) — почти в три раза дороже нижнего эстимейта. В рейтинге, учитывающем всю историю открытых аукционных продаж художника, эта цифра заняла второе место. В целом продажи четырех работ одного Айвазовского обеспечили Sotheby’s 49,7 % от всей выручки торгов (£2,795 млн). Необходимо выделить и рекордные дистанции, которые отдельные работы преодолели на пути от стартовой стоимости к цене молотка. В частности, это касается подборки из четырех работ Владимира Стожарова: суммарно четыре пейзажа принесли около £200 тыс. При этом финальная стоимость некоторых работ превышала начальные цифры эстимейта более чем в 10 раз. Например, работа «Осень. Ишвино» 1956 года, при эстимейте £6–8 тыс., была продана за £60 тыс. Еще один невероятный рост цены показал «Портрет актрисы О.С.» 1974 года Игоря Обросова, проданный в ходе 38-шагового торга за £75 тыс., при эстимейте £5–7 тыс.

А вот одна из основных надежд торгов — вынесенный на обложку пейзаж Алексея Саврасова «Вид Москвы», при эстимейте £350–500 тыс., — себя не оправдала: пейзаж оказался непроданным. Как предположили гости вебинара AI, состоявшегося по итогам «русских торгов», участников аукциона не вдохновила возможность иметь на стене живописное отражение фразы «Москва — большая деревня». При этом суммарная стоимость 10 самых дорогих работ летней серии «русских недель» — $5,21 млн. — составляет всего 31 % от общего объема продаж трех аукционных домов. Пожалуй, именно это соотношение можно назвать самым оптимистичным из всего обзора: коллекционер образца 2020 года не только готов покупать «звезды», но и создавать новые «звездочки».

Таблица 3. Топ-10 продаж русских художников во время «русских недель» на британских аукционах, 2020

* BP — Buyers Premium — комиссия покупателя.

Комментарий AI: Bonham’s самоликвидировался из «русских недель», сосредоточившись на том, что умеет лучше всего, — продавать дорогой виски, ювелирные украшения и спортивные авто. MacDougall’s неожиданно показал очень хорошие продажи современных авторов, при этом большинство сделок состоялось после онлайн-торгов в частном порядке (вспоминается строчка из песни: «Хоть поверьте, хоть проверьте…» — с той лишь разницей, что поверим охотно, а проверить нельзя никак). Sotheby’s смело оставил два аукционных дня — и не прогадал, а Christie’s решил перестраховаться, проведя торги в июле. И похоже, прогадал: в начале лета мы еще с легкостью тратили деньги, а ближе к его середине поняли, что все деньги вложили в яйца Оксаны Мась и японскую сюнгу. И стали экономнее.

Интересно, что нынешнее холодное лето не остудило желание менее значимых аукционных домов работать с русскими художниками: семь европейских аукционов — от Монако до Копенгагена — провели торги, включавшие сочетание Russian Art в свои названия (им мы посвятим отдельный материал). Прибавив это к сказанному в обзоре, суммируем:

• пандемия не повлияла на желание аукционных домов заниматься русским искусством — на уровне объединения отделов либо вообще их (временного) закрытия. Соответственно, их сотрудники не только чувствуют, но и видят рынок;

• пандемия не повлияла на желание коллекционеров покупать русское искусство — в той степени, в которой могла бы повлиять. «Русские недели» имеют практически идентичные данные с международными торгами: те же проценты снижения объема и средней стоимости лотов на фоне нескольких громких продаж. Другое дело, что топ-лоты различаются по цифрам, но с этим мы смирились и до кризиса, не так ли?

• пандемия чуть расшевелила интерес покупателей к новым именам и современному искусству. В данном случае «чуть» — это намеренно заниженная характеристика. Чтобы не сглазить.

Если же ограничиться одной фразой, описывающей «русские недели» — 2020, она звучит так: в период кризиса полный надежды рассвет Айвазовского хочется купить больше, чем бедное подворье Саврасова.

Денис Белькевич, AI