Лондонские «Русские торги» впервые без миллионников. Дойдут ли каталоги до мышей?
Престижные лондонские аукционы с русским искусством попали в ловушку. Среднее качество не продается, лучшее не несут; «старорежимные» покупатели тешат себя иллюзией, что «жирные» времена вернутся. Вот как в таких условиях прикажете работать?
2003–2008 годы стали золотой пятилеткой-шестилеткой зарубежных «русских торгов». Все планы продаж были многократно перевыполнены. Можно относиться к тем торгам как угодно скептически: называть их ярмаркой тщеславия, острить по поводу ажиотажа со стороны плохо информированных покупателей, иронизировать над временами безумных, иррациональных покупок, когда цены утраивались каждый год. Но это все-таки был праздник: все получалось, все шло по нарастающей и будущее виделось исключительно в радужном свете.
Праздник в сегменте русского искусства закончился на рубеже 2008/2009 годов. Некоторое время у участников рынка еще была надежда на афтерпати, но не сбылось. Похмелье усилилось, артисты разбрелись, и декорации постепенно стали разбирать. С 2009 года «русские торги» стали заметно хиреть, и году примерно к 2013-му процесс этот вошел в острую фазу. Каталоги живописи и графики стали совсем тонкими, а эстимейты — пятизначными. Скоро, как в бородатом анекдоте, до мышей дойдем. Шедевры и даже более-менее важные вещи русских художников, котирующихся у западных коллекционеров и инвесторов, окончательно переместились на более престижные торги импрессионистов и модернистов. Предметы же даже среднего качества на русских торгах стали дефицитом. Параллельно шел естественный процесс пересмотра цен на русское искусство. Увы, обычно это означало коррекцию вниз для всего, кроме безусловных шедевров (за которыми во все времена охотятся коллекционеры и инвесторы). Постепенно пришло понимание, что русская классика, особенно имена второго ряда, сильно переоценена. Послевоенное неофициальное искусство, успевшее в тучные годы подорожать в 20 раз, тоже вынуждено было сдать назад. А русское актуальное искусство и вовсе застало лишь отблеск лучших времен: предлагать его стали пробовать лишь в 2007 году, практически на излете праздника. В общем, престижные лондонские аукционы с русским искусством попали в ловушку. Продавать его получается лишь по новым, сниженным ценам. Взять предметы на таких условиях у прежних покупателей тяжело. Особенно если их много лет убеждали в том, что искусство всегда растет в цене. На сниженные цены сдатчики не согласны, потому что сами покупали по высоким. У покупателей своя правда: деньги стали зарабатываться гораздо тяжелее. К примеру, на внутреннем русском рынке долларовые цены на русское искусство снизились почти вдвое. И теперь заурядные для западных торгов $15 000 — это уже вполне серьезный для нас 1 000 000 рублей. Среднее качество не продается, лучшее не несут; «старорежимные» покупатели тешат себя иллюзией, что «жирные» времена вернутся. Вот как в таких условиях прикажете собирать каталоги и продавать?
Но это бы еще полбеды. Когда к естественному процессу переформатирования рынка добавился форс-мажор конфронтации с Западом, проблемы зарубежной торговли русским искусством усилились пуще прежнего. Дело не только в том, что траты на искусство за рубежом стали неудобными для людей, связанных с государством. Было бы странно, если бы органы не озадачились вопросами, каким образом на аукционных площадках «санкционных» стран появляются произведения русской старины? Санкции породили повышенное внимание спецслужб к таможне, к вопросам вывоза и ввоза, у людей появились хлопоты, а то и проблемы на границе. Как говорили в фильме Лиозновой: «Не падайте в обморок, но, по-моему, мы все под колпаком у Мюллера». И было бы странно, если бы в подобных условиях в Лондоне выросло качество каталогов и эстимейты переходили бы в режим «по запросу».
И декабрьские каталоги лондонской «русской недели» — очередное тому подтверждение. Один лишь тот факт, что в каталогах Sotheby’s, Christie’s и Bonhams нет «миллионников», говорит о многом.
Едва ли не единственный лот с эстимейтом $0,9–1,2 млн — это Борис Григорьев на Sotheby’s. И всё.
На Christie’s самые высокие эстимейты — Боголюбов и Кабаков: $270 000–$330 000. На Bonhams максимально высокие ожидания связывают c Айвазовским дешевле $100 000. Запоминающихся вещей наберется по пальцам рук. При этом сногсшибательных — ни одной. И тем не менее… Ниже по традиции предлагаем свой ценовой прогноз с комментариями. Начнем с ближайшего аукциона, и дальше в хронологическом порядке.
Основная масса лотов аукциона русского искусства Christie’s 30 ноября 2015 разместилась в диапазоне $15 000–$20 000 (1–1,3 млн рублей по-нашему). Кроме классики и шестидесятников, аукцион предложит заметный стринг актуального искусства, что раньше практиковал неохотно.
Комментарий: Пара марин Алексея Боголюбова, две картины с парусными судами удобного коммерческого размера (74 × 44) — топ-лот русских торгов Christie’s. Они продавались уже три года назад на Sotheby’s и были куплены за $330 000. Сейчас эстимейт даже снизили до $273 000–$334 000. И правильно сделали. Вероятно, работа уйдет в пределах эстимейта — за $300 000.
Комментарий: Кабаков — это международный бренд, за который и в нашей стране дают очень приличные деньги. Работа из этой же серии «Под снегом» была продана в прошлом году на аукционе в Москве за $630 000. Но тут совсем другое дело. Во-первых, это четырехметровый холст. Во-вторых, вещь весьма скромных декоративных достоинств. И это даже мягко сказано. Короче, сильно на любителя. Если кто-нибудь купит по нижней границе эстимейта, то это будет большой удачей продавца. Мнение AI: вещь продана не будет.
Комментарий: Большой, почти метровый холст Василия Ситникова 1970 года — это, пожалуй, самая запоминающаяся вещь каталога Christie’s. Это такой Ситников-Ситников, с куполами, со снегом, с березами и елями и с автопортретом художника в качестве бонуса. В общем, именно то, что в семидесятые нравилось посольским и другим иностранцам, ищущим в неофициальном искусстве российскую идентичность. На надпись на лицевой части «Неоконченная картина “Монастырь”» не стоит обращать внимания. Это жеманство, вещь выглядит вполне завершенной. Оценка аукционного дома $106 000–$136 000. В 2008 году работы Василия Яковлевича такого класса достигали цен $300 000–$500 000. Увы, нонеча не то, что давеча. В том, что вещь будет продана, почти не сомневаюсь, но цена вряд ли превысит $110 000. Кроме того, есть важное обстоятельство, которое нужно всегда учитывать при покупке Ситникова: известно, что часть работ делалась его ученицами, а Василий Яковлевич в лучшем случае принимал участие и авторизовывал. Разобраться же теперь, сколько в той или иной картине есть Ситникова, под силу только знатокам. Поэтому перед любой ответственной покупкой стоит собрать совокупность мнений от разбирающихся людей. Без намеков, обычные меры предосторожности.
Комментарий: В 2005 году эта небольшая (30 см) картина выставлялась на Sotheby’s с эстимейтом $150 000–$200 000. И не была продана. Но с тех пор усилиями, в частности, галереи Джеймса Баттервика по Богомазову была проделана большая просветительская работа. Эстимейт заявлен на уровне $121 000–$181 000. И шанс ухода по нижней границе, я бы сказал, немалый.
Комментарий: Хороший метровый Целков ценного периода (1978 год), с удачной темой, опубликованный, каталожный. Сегодня реальная цена такой работы в Москве, если нет вечности в запасе, — до $50 000. Но Christie’s, скорее всего, найдет покупателя и на $80 000. Это будет отличная цена по нынешним временам. Но в тучные годы картина такого класса стоила порядка $120 000–$150 000.
Комментарий: Интерес к творчеству Лидии Мастерковой в этом году находится, пожалуй, на пике. Главным образом, это заслуга совместной выставки Владимира Немухина и Мастерковой, которая прошла в начале года в ММСИ. Размер больше метра, 1969 год, лучшая узнаваемая тема — все это сегодня редкость. Поэтому прогноз — выше эстимейта, $60 000.
Комментарий: Рисунки режиссера Сергея Эйзенштейна («Александр Невский», «Иван Грозный» и др.) вряд ли привлекли бы особое внимание. Если бы они не были закрыты в общем доступе большой предупредительной надписью «Осторожно! Откровенное содержание». И дальше что-то про «детям до 18 лет». В первый раз такое видел. Тут уж грех не полюбопытствовать. Внутри оказался набор эротических рисунков, выполненных лауреатом двух Сталинских премий во время рабочей поездки в Мексику в 1930 году. Ничего особенного, если бы в эротические фантазии режиссер не замешал зачем-то кресты. Наверное, поэтому Christie’s и поставил предупреждение. Интересно, что эротика Эйзенштейна продавалась уже на аукционах. В 2010 году на Christie’s набор рисунков ушел за внушительные $82 000. Сейчас эстимейт $15 000–$23 000. Может, и продадут. Но при покупке нужно рассчитывать скорее на мемориальную ценность, чем на художественную.
На этой эротической ноте перейдем к Sotheby’s 1 декабря 2015 года. Russian Pictures Including Works on Paper by Natalia Goncharova and Mikhail Larionov. На самом деле Ларионова там всего 6 карандашных рисунков, а Гончаровой много — 116 рисунков. В целом все это обычный, не эксклюзивный материал: эскизы, наброски декораций, театральные костюмы. Такие работы представлены и в наших галереях — незачем сапоги за морем стаптывать. Торги Sotheby’s по лондонским меркам получились демократичные: подавляющее количество лотов выставлено с эстимейтами дешевле $10 000, а начинается и вовсе с $800.
Комментарий: Напомню, это наиболее высоко оцененный лот русской недели. По-настоящему эффектная двухметровая живопись. Но тема ни разу не русская, и даже не европейская. Это индийский эпос «Рамаяна». Поэтому перспективы мне не очевидны. На «индийской неделе» шансы были бы, возможно, выше. Вообще Григорьев способен стоить и миллион, и два, и даже три. Но в этот раз я сомневаюсь.
Комментарий: Довольно крупная пастель (62 × 45), сюжет хоть куда. Жизнерадостная яркая работа, особенно если не знать трагических обстоятельств в судьбе Серебряковой в 1925 году. В этот момент сама она в Париже, дети и престарелая мать остались в СССР, денег нет, с работой не получается, сердце разрывается, и одна отдушина — искусство. Пастели Серебряковой могут стоить под миллион, в истории были случаи и выше. Но то все были обнаженные и размером побольше. Впрочем, думаю, что этот портрет все равно нас удивит и превышение эстимейта будет минимум двукратным — до $200 000.
Комментарий: С работами «приписывается Айвазовскому» обычному покупателю лучше не связываться. И мы обычно про них не пишем. Но тут случай интересный. Судя по фото, вещь находится в скверном физическом состоянии, но это действительно может оказаться Айвазовский. По крайней мере так считает разбирающийся человек, которому мы доверяем. Подробнее эта история описана в посте нашего Константина Бабулина. А вывод такой: эстимейт этого «приписывается Айвазовскому» $23 000–$30 000. В России ориентировочная цена Айвазовского такого маленького размера около $50 000–$60 000, за которые его вполне можно будет продать, если подлинность подтвердится и расходы на реставрацию не будут зашкаливающими.
Комментарий: В 2014 году объективной аукционной ценой рисунка такого класса на зарубежном аукционном рынке было $12 000–$15 000. Причем $15 000 — это с бонусом за сколь-нибудь узнаваемый сюжет. Но за год много воды утекло. В Манеже прошла важная выставка Булатова, интерес к художнику находится на пике. Рисунок происходит из коллекции Гари Басмаджана, имеет выставочную историю. Поэтому прогноз для «Славы КПСС» воодушевляющий — например, $25 000–$30 000. В плюс работает то, что есть этапный сюжет и редкость: такой рисунок сегодня днем с огнем не сыскать. Риск же состоит в том, что $25 000 — это пограничная цена. Ни туда, ни сюда. У людей с деньгами уже есть Булатов, причем живопись, и рисунок их не сильно заинтересует. Для людей же, претендующих на графику, предмет по такой цене будет слишком дорог.
Комментарий: Работа вполне милая, но маленькая (39 × 31). Ма́стерская, но скорее этюдного плана по проработанности. Такие вещи обязательно нужно смотреть живьем и только после этого делать выводы. Если она в самом деле так хороша, как на фото, то цена может достигнуть и $400 000 с учетом феноменального успеха выставки Серова в Москве и солидного провенанса: прежними владельцами картины «Зима в Абрамцево» в каталоге значатся Александра Саввишна Мамонтова, младшая дочь Саввы Мамонтова и одно время хранитель Абрамцевского музея (у нее картина хранилась до самой кончины в 1952 году), и художник Порфирий Никитич Крылов (один из Кукрыниксов).
Теперь о «Русских торгах» Bonhams 2 декабря 2015 года. Он позже всех подключился к русской теме, но продолжает ее тянуть, что уже немало. До Bonhams не всегда доходят вип-персоны, торги он проводит последним — возможно, поэтому опытным коллекционерам удается делать там приобретения по выгодным ценам.
Комментарий: Это их топ-лот. Тоже маленький (25 × 40), но больше, чем рассмотренный сотбисовский. Состояние небезупречно, заметен кракелюр, море штормовое — и подтверждение подлинности тоже не спокойное: от доктора Джанни Кафиеро, то есть в России нужно будет заново делать экспертизу и бумаги. И проявлять обычную в таких случаях бдительность. Эстимейт $46 000–$76 000 вполне корректный. Нижняя граница близка к российским ценам.
Комментарий: Красив — да. Не хватает размера: 28 × 37 — побольше бы. Картина подтверждена Комитетом Тархова. Аукционная оценка $30 000–$46 000, пожалуй, великовата. Во-первых, это выше, чем галерейные цены на внутреннем рынке в нашей стране. Во-вторых, в 2014–1015 годах не маленькие, а метровые и полуметровые Тарховы на Sotheby’s и Christie’s уходили примерно за $50 000. Прогноз AI: не продано.
Комментарий: На русских аукционах работы классика неофициального искусства такого уровня продаются в диапазоне 300 000–350 000 рублей. При определенном везении и до 400 000. То есть $4 600–$6200. Получается, что́ для нас верхняя граница, то на Bonhams лишь минимальный эстимейт ($6000). При этом работа хорошая, год хороший, может, и уйдет.
Каковы в целом мои ожидания? В этот раз все будет довольно предсказуемо. Сенсаций не предвидится. За рейтинг русских художников можно не беспокоиться, заново переписывать не придется.
Как может складываться судьба «русских торгов» в дальнейшем? Есть ощущение, что все примерно так и останется, как сейчас. Все, что должно было произойти, уже произошло. Если будут появляться шедевры Гончаровой, Ларионова, Кандинского, Малевича (шучу-шучу), то их будут ставить не на «русскую неделю», а на подобающие статусные торги. Богатую русскую клиентуру без сложных жизненных обстоятельств и должностных обременений британцы постепенно приучат к другим торгам и к другому искусству. Например, к вещам международной ликвидности — импрессионистам, неоэкспрессионистам и пр. А русские торги окончательно станут клубом только для русских, где предлагаются относительно недорогие предметы, близкие сердцу бывших и нынешних соотечественников. Иногда, конечно, будут случаться прорывы типа продажи картины Зинаиды Серебряковой летом 2015 года за $5,85 млн. Но именно что иногда.
А дальше? Я думаю, что конкурентоспособность аукционного рынка внутри России по отношению к западному в среднесрочной перспективе будет расти.
В самом деле: когда имеет смысл продавать работу на Западе, а не в России? Во-первых, если есть возможность получить втрое больше денег (а недавно так и было: мировые аукционные дома умеют привлекать на редкость правильную денежную публику). Во-вторых, если есть возможность недорого и без головной боли сделать легальные документы на вывоз. Теперь же и ценовых разрывов таких нет, и пограничные риски резко возросли. Есть о чем подумать.
Впрочем, Алёша, о чем же тут думать, когда все рядом в натуральном виде ходит? «Отбить!» — советовала в таких случаях мудрая тетушка в «Формуле любви».
Что ж, шансы есть. В новых ограничительных условиях многие сдатчики предпочтут не связываться с иностранными аукционами, а продавать в Москве. За счет этого в среднесрочной перспективе русские аукционы усилятся. А скоро осмелеют настолько, что начнут назначать свои лучшие торги в Москве на то же время, в которое проходит «русская неделя» в Лондоне. И это, кстати, уже происходит. Конечно, полноценная конкуренция с Лондоном — это вопрос не сегодняшнего дня и даже не завтрашнего: уж больно велик изначальный разрыв в классе. Стоит признать, что даже сейчас самые слабые западные торги по уровню каталогов пока все еще выше, чем самые лучшие российские. Хотя и тут, как говорится, дайте срок.
Что еще почитать по теме на AI:
Итоговые цены «русского» аукциона Sotheby’s. Прогнозы AI снова попали в точку
Постоянный адрес статьи:
https://artinvestment.ru/invest/analytics/20151124_mouses.html
https://artinvestment.ru/en/invest/analytics/20151124_mouses.html
© artinvestment.ru, 2024
Внимание! Все материалы сайта и базы данных аукционных результатов ARTinvestment.RU, включая иллюстрированные справочные сведение о проданных на аукционах произведениях, предназначены для использования исключительно в информационных, научных, учебных и культурных целях в соответствии со ст. 1274 ГК РФ. Использование в коммерческих целях или с нарушением правил, установленных ГК РФ, не допускается. ARTinvestment.RU не отвечает за содержание материалов, представленных третьими лицами. В случае нарушения прав третьих лиц, администрация сайта оставляет за собой право удалить их с сайта и из базы данных на основании обращения уполномоченного органа.
