Неудачные инвестиции в искусство
ARTinvestment.RU   04 февраля 2013

От просмотра рейтингов с рекордами у человека не вполне подготовленного может создаться ложное впечатление, что инвестиции в искусство чуть ли не по определению успешны. Жаль, но это не так

Мы любим рейтинги рекордных продаж. Они бодрят, вселяют оптимизм и веру в успех арт-инвестиций. Они же, однако, у человека не вполне подготовленного могут создать ложное впечатление, что инвестиции в искусство чуть ли не по определению успешны. А если речь идет о крепких произведениях мировых мастеров, то фиксация прибыли неизбежна, дай лишь срок. Так многим может показаться. Но, к сожалению, это не так. Громкое имя и высокое качество предмета действительно заметно снижают риски и повышают шансы инвестора на прибыль. Но все же не гарантируют успеха. Инвестиционные «провалы», конечно же, бывают. Да еще какие. На них не принято фокусироваться: для эмоционального настроя покупателей это не полезно. Но иногда бывает поучительно.

Причины провалов? Это сильно индивидуально. Вероятно, чаще всего проблемы возникают, если при покупке инвестор сильно переплатил. На аукционах, бывает, коллекционеры заводятся и гонят ставки в облака. Но если двух- или трехкратное превышение эстимейта хорошая вещь за несколько лет переварит, то с ценой, которая в 20 раз выше эстимейта, предмет может в обозримом будущем не справиться. А такое происходит регулярно. Другой причиной инвестиционных неудач может быть ухудшение конъюнктуры рынка в целом (пример — кризис 2008 года) и по конкретным авторам в частности. Все бывает: ослабевают движущие силы, выставки конкретных художников становятся более редкими, интерес к творчеству автора снижается. В результате вложенные деньги в намеченный срок компенсировать не удается. Наконец, инвестор может просто неправильно выбрать объект для вложений: купить вещь не из ценного периода, низколиквидную — да мало ли что.

Так получилось, что в начале года сразу два аналитических ресурса вспомнили об арт-неудачниках. Коллеги из Blouin Artinfo составили свой рейтинг десяти «героев вчерашних дней» — суть некогда коммерчески успешных художников, переживших снижение цен. А Skate’s Art Market Research только что опубликовала первую часть годового доклада об инвестициях в искусство, в котором приведены конкретные примеры неудачных инвестиций в отборном сегменте Top-5000 самых дорогих картин. В целом наверняка можно найти цифры и поэффектнее, но тут интересно, что речь идет именно о высшем классе, то есть о шедеврах. Ведь входной билет в этот Тор-5000 в 2012 году подорожал до 2,3 миллиона долларов.

С рейтинга Skate’s и начнем. Наши с ними цифры различаются, потому что потери на сделке мы пересчитали по-своему — с точки зрения прежнего владельца. То есть с учетом того, что покупал человек с комиссией (учитывается нами в цене покупки, берем данные с сайтов аукционных домов), а при продаже получил цену без комиссии.

Итак, первую строчку в этом горе-рейтинге Skate’s занимает неудачная инвестиция в картину Марка Шагала «Музыка». Предыдущий владелец продал ее в мае 2012 года за 2,1 миллиона долларов, тогда как годом ранее он приобрел ее почти за 3 миллиона. Почти миллион за год как корова языком слизала. Вот только что тут удивительного? Потери могли быть и больше. Известно, что для успешной перепродажи картинам такого уровня нужно несколько лет «отвисеться», побыть в коллекции или в хранилище, пока цены не вырастут и не компенсируют переплаченные на аукционе деньги. В период экзотического бума (как это было с русским искусством) для этого может и года хватить, но на зрелых рынках в текущей мировой ситуации вещь полезно держать хотя бы 5–7 лет. То есть тут вероятная причина потерь — дисконт за вынужденную срочность. Наверное, не от хорошей жизни. В остальном особого подвоха не вижу: Шагал и Шагал. Хороший размер (130 х 80), хороший сюжет. Да, это 1967 год, ближе к позднему периоду, который является у Шагала менее ценным. Но в целом ничто, кроме малого срока владения, убедительно не объясняет эту ситуацию.

Если же считать убыток не в процентах, а в деньгах, то пальма первенства в 2012 году принадлежит работе фламандского мастера барокко Антониса ван Дейка (1599–1641). В январе 2012 его «Вздыбившийся жеребец» был продан за 2,2 миллиона долларов — на 3,85 миллиона дешевле, чем был куплен 4 года назад. Тоже какой-то разовый сбой. Конъюнктура по Ван Дейку в целом очень неплохая. И 2–5 миллионов для него не предел. Рекорд и вовсе около 7 миллионов долларов. К тому же, по расчетам artprice, 100 долларов, инвестированные в его творчество в начале 2011 года, к концу 2012 года превратились в 148 долларов. Грех жаловаться. В первый раз, 4 года назад, картину купили в три раза дороже эстимейта. Вероятно, в тот раз покупатель сильно увлекся. А при повторной продаже вещь не провалилась, а просто ушла в пределах эстимейта.

Остальные фигуранты списка огорчали своих владельцев на 8–12 % в год. Неприятно, но не смертельно. Можно предположить и причины. По Вюйару сильно изменилась конъюнктура. Он быстро набирал в цене, перед кризисом его ценовой индекс достиг пика, а потом последовал резкий спад. С 2007 года ценовой индекс Вюйара по artprice потерял 65 %. Почему подвел Моне? Возможно, владелец не угадал с качеством живописи — вещь, по-моему, не выдающаяся. Почему с дисконтом ушел «Хорком» Аршила Горки? Может быть, тоже конъюнктура. Его покупали на самом ценовом пике. В кризис цены сильно просели. И сейчас ценовой индекс этого художника, которого мы включаем в орбиту русского искусства, находится на уровнях 2003–2004 года. Так что все логично.

Список «неудачников» от Artinfo не опирается на конкретные провалы. Критерием стало скорее общее ощущение рынка, снижение интереса и, разумеется, снижение цен. Дескать, люди были на коне — и куда-то все ушло. Причем берутся не итоги года, а достаточно большой исторический отрезок.

На закуску в рейтинг «героев вчерашних дней» в Artinfo зачем-то включили Хёрста. Трудно скрываемый сарказм по отношению к этому автору чувствуется, кстати, в обоих рейтингах. Когда за три года с 2008-го по 2010-й теоретические 330 долларов, вложенные в работы Хёрста, превращаются в 100 долларов — это тяжело простить. Но надо сказать, что последние пару лет цены на Хёрста снова пошли вверх. Да, по чуть-чуть, 10 % за два года, но идет же процесс. Так зачем на таком фоне именно в 2012 году включать художника в число неудачников? Skate’s намекает на то, что ни одной новой работе Хёрста в этом году не удалось преодолеть планку в 2,3 миллиона долларов, необходимую для попадания в Топ-5000. Всем бы такие проблемы. Среди ныне живущих художников-«неудачников» компанию британскому авангардисту составили Дональд Салтан (Donald Sultan, 1951), Ансельм Рейли (Anselm Reyle, 1970), Росс Блекнер (Ross Bleckner, 1949) и Дженнифер Бартлетт (Jennifer Bartlett, 1941).

Предположения о причинах довольно интересны. Например, карьера Дженифер Бартлет едва не закатилась после разрыва с влиятельной галеристкой. При отсутствии мощных движущих сил и аукционные цены пошли на спад. У кого-то был слишком резвый старт, и высокие цены могли разрушить формирующийся круг коллекционеров — по-разному случается.

Упомянуты в списке Artinfo и давно ушедшие художники. Там обычная история: при жизни были наравне с великими, а потом одни получили славу и признание, а другие так и остались «художниками круга кого-то». Например, Тео ван Дусбург (Theo Van Doesburg, 1883–1931) — основатель движения «Стиль» (De Stijl), друг и единомышленник Мондриана, тоже сделавший оригинальные находки. Но рынок прорыл между ними ценовую пропасть: рекорд Мондриана — 18 миллионов долларов. Или вот Марта Симкинс (Martha Simkins, 1869–1969) — американка, ученица Джона Сингера Сарджента, в 1920-х участвовала в парижском салоне. В тридцатые вернулась в Америку, в свой Даллас. Сегодня цены на ее работы 3000–6000 долларов, и покупают их преимущественно в Техасе. И таких историй много: карьеры успешных в свое время художников рушились, интерес к ним снижался, цены падали, а со временем и имена забывались — почти или совсем.

В топ-сегменте рынка русского искусства случаи заметного падения цен на память, честно, не приходят. Подделки не в счет. А такого, чтобы с многомиллионным дисконтом продавались шедевры, на аукционном рынке не вспомню. А про галерейные «ситуации» рассказывать не принято. Зато старожилы рынка помнят, как люди обжигались на «раскручиваемых» художниках. Например, в конце 1980-х агрессивно продвигали художников Александра Пархоменко и Евгения Солодкого. Чуть ли не аукционы проводились, и цены были серьезные. В 1990-м некоторые их работы, по рассказам, стоили чуть ли не до 10 000 рублей (на нынешние деньги под 20 000 долларов, а тогда, между прочим, «Жигули» официально продавались за 6 500 рублей). Теперь о художниках и ценах остались одни воспоминания. В базах данных аукционных результатов сведения о продажах Солодкого отсутствуют, а для Пархоменко удалось обнаружить единственную запись о непроданном лоте, выставленном на французском аукционе в 2007 году за 400–600 евро.

Мораль сей басни в том, что любые инвестиции несут элемент риска. Даже самые просчитанные. Если же действовать волюнтаристски, полагаясь только на свой природный вкус и игнорируя рыночные уклады, то можно таких дров наломать, что мало не покажется.

Редакция ARTinvestment.RU

Источники: skatepress.com, artprice.com, artinvestment.ru, artinfo.com