Вроде бы всем всё ясно и никто ничего не ждёт. И вдруг коридоры 39-го Салона наполнились людьми, которые стали спрашивать цены, да еще и покупать

Одно то, что мы взялись писать некий отчёт о 39-м Салоне, уже говорит о многом. После двух предыдущих Салонов, где все участники только и делали, что в один голос жаловались на жизнь, и писать-то было не о чем. О чём писать? о том, что плохо? И главное — зачем? Ещё раз попенять организаторам Салона на очередные провалы в рекламе? Ещё раз посетовать на некие происки «Музеона» и отсутствие большой парковки? И как следствие, отсутствие посетителей, которые не желают пересаживаться из машин в общественный транспорт? Кому интересно, и так это всё знают, а кому не интересно — ему и не нужно. Поэтому в прошлые пару раз мы от отчётов о Салонах воздерживались. А сейчас вот решили написать.

Что изменилось? По организационной части — ничего. Рекламы больше не стало, а с парковкой теперь даже хуже: не только рядом с ЦДХ негде припарковаться, но и вокруг либо сделаны платные парковки, либо стоят знаки, запрещающие остановку. Чёрт с ними, со знаками, мы готовы платить (пока) на парковках. Так все равно мест нет.

Может быть, тогда вырос достаток? Экономика пошла в рост и у народа появились излишки доходов, которые они направили на приобретение культурных ценностей? Нет, и этого не случилось. Никакие доходы ни у кого не выросли — наоборот, упали; и это мы говорим о рублёвых доходах. С ценами в долларах всё ещё хуже: после очень «полезной» девальвации все обеднели. Тогда может быть укрепилась стабильность, с которой некоторые антиквары связывали большие надежды на активизацию бизнеса? Опять мимо. Тот антиквар, что сильно ругал «всяких демократов и либералов» за то, что они покушались на стабильность, вдруг сегодня, посреди этой самой стабильности, всем недоволен. Почему-то у него ничего не продаётся, даже иконы.

Вроде бы всем всё ясно и никто ничего не ждёт.

И вдруг, коридоры 39-го Салона наполнились людьми, которые не только стали рассматривать картины, а ещё и цены стали спрашивать, а потом (о, чудо!) стали торговаться. А потом (ещё большее чудо) стали и покупать. И впервые за многие годы участники признались, что они довольны Салоном, что, невзирая на всё вышеперечисленное, есть посетители, как старые (свои), так и новые, и что самое главное, есть продажи.

Вот оно заветное слово: ЕСТЬ продажи, и при этом у многих. Да, продажи эти преимущественно в диапазоне до 50 000 долларов, что для антиквариата мало, и поэтому некоторые матёрые антиквары их всерьез не принимают.

— Ну, смотри, — говорят они мне. — Мы за участие на круг заплатили 25 000 долларов, и, продав пару картинок по 25 000 долларов, что мы заработаем? Таких картинок нужно десяток продать, чтобы только выйти в ноль. А одна две продажи — это ни о чём, так что радоваться нечему.

И тем не менее это лучше, чем ничего. А были ли более серьёзные продажи? Да, были, и по 100 000 долларов, и по 120 000 долларов, и, говорят, даже за 200 000 долларов что-то продавалось. По нынешним временам это очень приличные деньги.

Если говорить о структуре спроса по сегментам со слов участников, то вот какое складывается мнение:

• Сегмент европейской живописи. Тренд на замещение русской живописи «недорогой интерьерной Европой» закончился, так толком и не начавшись. На этом Салоне была одна единственная продажа, и та отчасти случайная.

• Фарфор. Несколько человек рассказали, что в этот раз, хорошо продавался фарфор. В первые дни видели людей с покупками. Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть этого, так как на тех нескольких стендах с фарфором, на которые я заходил, ничего особенного не случилось.

• Иконы. Об иконах тоже некоторые участники рассказывали, что идут они нарасхват. И кстати, несколько серьёзных коллекционеров по этой части были. Григорий Лепс, например, встречался мне несколько дней подряд. Однако зашёл я, получается, далеко не ко всем, потому что на нескольких стендах второго этажа, где были выставлены дорогие иконы, так никто ничего и не продал. Значит ли это, что слухи не верные? Нет, не значит, фарфор и иконы для нас темы не близкие, поэтому вполне допускаю, что выборка для разговоров о ситуации была неудачная.

Ещё один важный тренд последних Салонов — дилерские покупки. Многие продавцы отмечали, что, имей они достаточно свободных денег, можно было бы сделать очень выгодные приобретения. И для многих Салоны становятся вариантом не продать, а купить. О чём это говорит? О том, что кризис заставляет владельцев расставаться с хорошими работами и Салоны для этого удобное место.

Ещё одна приятная сторона Салонов — общение; многие именно это ставят на первое место, отмечая, что Салоны уже превратились в клуб и это полезно.

Итак, что мы имеем? Мы имеем удачный для многих Антикварный Салон. Мы имеем некоторый осторожный оптимизм: какая-то часть наших с вами сограждан адаптировалась к ситуации и потихоньку начинает делать покупки, пополняя коллекции, а вторая часть сограждан — не адаптировалась и стала потихоньку продавать хорошие работы. И то и другое идет на пользу арт-рынку. Большинство опрошенных мной участников подтверждают пользу Антикварных Салонов в ЦДХ и собираются и в будущем в них участвовать. Так что жизнь продолжается, с чем мы друг друга и поздравляем.

Редакция ARTinvestment.RU

Краткий фоторепортаж с 39 Антикварного Салона можно посмотреть на forum.artinvestment.ru