Интервью с Мэтью Стивенсоном, новым управляющим директором представительства Christie’s в России
ARTinvestment.RU   27 апреля 2010

Сразу два новостных повода предоставил этой весной Christie’s в Москве. Открытие нового офиса на Моховой — повод поздравить; назначение новым главой представительства Chrisrtie’s в России Мэтью Стивенсона — повод задать вопросы и поговорить о перспективах

Сразу два новостных повода предоставил этой весной Christie’s в Москве. Если открытие нового офиса на Моховой — это повод поздравить, что AI с удовольствием и делает, то назначение новым управляющим директором представительства Chrisrtie’s в России Мэтью Стивенсона — повод не только поздравить, но и задать вопросы и поговорить о перспективах Christie’s в России и странах СНГ, которые тоже входят в зону ответственности московского представительства аукционного дома.

Имя Мэтью Стивенсона хорошо знакомо системным коллекционерам, которые периодически покупают на Christie’s произведения импрессионистов и модернистов. Ведь до недавних пор именно Стивенсон руководил самыми престижными вечерними торгами. Он и сейчас остается одной из ключевых фигур в работе международного департамента искусства импрессионизма и модернизма, но теперь его главная задача — из Москвы координировать работу с покупателями и сдатчиками. Вскоре после назначения ARTinvestment.RU встретился с новым управляющим директором представительства Christie’s в России.

ARTinvestment.RU: Господин Стивенсон, поздравляем Вас с новым назначением. Позвольте сразу поделиться с Вами одним наблюдением. В сегменте мирового искусства позиции Christie’s и его основного конкурента Sotheby’s в целом сопоставимы. Но по каталогам русских торгов разница велика: ассортимент Christie’s традиционно уступает сотбисовскому. Как ваш аукционный дом планирует выправлять ситуацию по русскому искусству?

Мэтью Стивенсон: На самом деле на мировом аукционном рынке доля Christie’s в 2009 году  составила более 56 %. Наш дом сохраняет глобальное лидерство на протяжении последнего десятилетия. Но моя миссия в Москве не столько следить за ростом продаж произведений русских художников, сколько предложить русским коллекционерам произведения мирового искусства. При том, что русские интересуются в первую очередь русским, мы постараемся привлечь внимание покупателей к лучшим произведениям сегмента старых мастеров и импрессионистов, к произведениям ювелирного искусства, мебели и всем прочим направлениям, по которым наш дом является мировым лидером. Московский офис будет заниматься как раз этим. А русское искусство будет предлагаться на компактных специализированных торгах. Лотов там будет не много, но все вещи будут отборными — только самое лучшее из того, что мы сможем найти.

AI: А что будет с русскими торгами? Например, живопись и графику в апрельском каталоге представляют около 40 лотов. Есть ли планы развития по русскому искусству?

М. С.: Как вы знаете, мы проводим русские торги три раза в год: в апреле, в июне и в ноябре. В апреле наиболее сильно представлена коллекция предметов Фаберже. В другой раз, возможно, более масштабно будет представлен раздел живописи и графики — зависит от коллекции, которую удастся собрать. И к тому же не забывайте, что мы предлагаем многие шедевры русского искусства не в рамках русских торгов, а в рамках международных. Например, рекордная работа Наталии Гончаровой, проданная более чем за 6 миллионов фунтов, нашла своего покупателя именно на торгах импрессионистов и модернистов. И это далеко не редкий пример. В год около 200 предметов, находящихся в орбите русского искусства, продаются не на русских торгах, а на других тематических аукционах Christie’s. Например, брошь Екатерины Великой с изумрудом в 61 карат и в окружении бриллиантов (с эстимейтом 1–1,5 миллиона долларов) была выставлена на апрельские торги в рамках специализированного ювелирного аукциона, а не на русских торгах, и ушла с молотка за 1,65 миллиона долларов.

AI: Christie’s придерживается консервативной политики в отношении современного русского искусства. В то время как Sotheby’s проводил уже даже полномасштабные Russian Post-War and Contemporary Art, ваш дом по-прежнему вводит в каталог считаные лоты, «на пробу». Можно ли ожидать смены отношения к русскому современному искусству?

М. С.: Политика Christie’s — отслеживать перспективные направления и выходить на них только тогда, когда наступит нужный момент. Мы несколько раз ставили небольшой сет современного русского искусства, около 10 работ. Но результаты лишний раз подтверждали правильность выжидательной стратегии. Пока русское современное искусство не стало успешным на международных торгах, как оно того заслуживает. И опыт наших конкурентов показал, что русское современное искусство значительно уступает по объему продаж мировому современному искусству. Но по мере изменения ситуации мы планируем включать произведения русского современного искусства в международные торги.

AI: Каким образом московский офис будет помогать российским владельцам шедевров выставлять вещи на торги Christie’s?

М. С.: В первую очередь поможем советом и предоставлением четких инструкций. Проконсультируем и расскажем точную последовательность шагов. Вывод работы на аукцион — это порой достаточно долгий и сложный процесс. Мы будем советовать владельцам, как продать работу за рубежом с максимальной выгодой. Наша задача — в любом случае предоставить владельцам правильную картину происходящего.

AI: Наверняка владельцы сейчас подумают: вот бы можно было вещи приносить прямо вам в московский офис? А на самом деле, как теперь изменится технология предоставления работ для участия в торгах?

М. С.: Технология та же, что и в любом другом страновом офисе Christie’s. Владельцу достаточно прислать изображение по электронной почте. И после этого будет что обсуждать: что за художник, какова его ценность на международном рынке и так далее. Каждый случай рассматривается нами индивидуально, чтобы выработать правильную стратегию в отношении конкретной вещи.

AI: На аукционах высокого класса редко, но все же бывают ситуации, когда вещь при продаже была неправильно атрибутирована или возникают сомнения в подлинности. Известно, что возврат таких работ очень непростая процедура. Можно ли будет в таких случаях покупателям обращаться в Москву, а не в Лондон?

M. С.: Christie’s заблаговременно, до торгов, проводит все необходимые проверки, чтобы убедиться в происхождении работ, выставляемых на аукцион. Обычно экспертизы назначаются в рамках того департамента, который готовит торги. Вообще же, покупая на Christie’s, вы можете быть гораздо более уверенными в качестве приобретаемых вещей, чем при большинстве других способов. Проверки проводятся со всей тщательностью. И нужно помнить, что у Christie’s за плечами почти трехсотлетний опыт работы, безупречная репутация, а подготовку торгов обслуживают более 500 экспертов. Кроме того, на проданные Christie’s работы предоставляется 5 лет гарантии.

AI: Каковы ближайшие планы в России? Планируются ли предаукционные показы в Москве?

M. С.: Да, предаукционные показы планируются. Но ближайшие состоятся не раньше осени. Скорее всего, они пройдут в октябре, чтобы показать важные лоты ноябрьских торгов. Привозить будем не все, а только избранные лоты.

AI: Сказался ли кризис на ваших русских покупателях?

M. С.: Хоть и объем продаж в прошлом году сократился, но от русских покупателей мы чувствуем устойчивый спрос на определенных направлениях. И я предвижу скорое восстановление докризисного спроса. Добавлю также, что в 2009 году у нас появилось около 110 новых русскоязычных зарегистрированных покупателей.

Редакция ARTinvestment.RU