Художник недели: Зинаида Серебрякова
ARTinvestment.RU   09 марта 2021

История, ценовые и маркетинговые показатели одного из главных живописцев русского модерна, Зинаиды Евгеньевны Серебряковой, выстроившей диалог с искусством старых мастеров через свою новаторскую реалистическую манеру

Годы жизни: 1884–1967

Направление: реализм

Вид искусства: живопись, графика

Жизнь и творчество

Зинаида Евгеньевна Серебрякова родилась 10 декабря 1884 года в имении Нескучное под Харьковом в семье Лансере-Бенуа, потомственной династии художников и архитекторов. Ее отец, Евгений Евгеньевич Лансере, был скульптором-анималистом, мать, Екатерина Николаевна, дочь архитектора Николая Леонтьевича Бенуа, прекрасно писала акварелью. «Дом Бенуа» на Никольской улице Санкт-Петербурга — четырехэтажный особняк, по большей часть заселенный представителями семейства, стал средой, в которой сформировался талант Серебряковой. Сама художница вспоминала: «После смерти моего отца… моя мама со всеми детьми (я была самая младшая — годовалая) уехала из Нескучного… в Петербург, к нашему дедушке, Николаю Леонтьевичу Бенуа; там и началось мое “приобщение к искусству”… Квартира дедушки была полна картинами чудных художников — картина Иорданса (гениального ученика Рубенса) “Народный праздник” фламандских жителей “6-го янв.”, на всю жизнь запомнились все ее детали! В кабинете у дедушки портреты семейные, конца 18-го века; Гварди и Каналетто “Виды Венеции” и т. д. Мой брат, Евг. Евг. Лансере, моя мама, “дядя Шура” (Александр Ник. Бенуа)… — все эти художники окружали нас, в этой квартире, на ул. Глинки; Альберт Ник. Бенуа, акварелист, тоже жил в том же доме (его мастерская была над дедушкиной кв[артирой]). Мы, дети, очень любили смотреть, как чудно он рисовал акварелью!»

Вероятно, наиболее широко известный представитель династии Бенуа, Александр Николаевич, приходившийся художнице «дядей Шурой», писал о племяннице: «… младшая из дочерей Кати — Зина оказалась обладательницей совершенно исключительного дара. Однако ее я уже не имею права считать своей ученицей. Прибыв к нам в младенческом возрасте (двух лет), она росла с сестрами, как-то “вдали от моего кабинета” <…> И все же несомненно, что Зина была взращена той атмосферой, которая вообще царила в нашем доме и настоящими творцами которой были наши родители — ее дед и ее бабушка. <…> Зинаида Серебрякова неожиданно для всех предстала уже готовой художницей, она оказалась “одного с нами лагеря, одних направлений и вкуса”, и ее причисление к группе “Мира искусства” произошло само собой, нам же, художникам “Мира искусства”, было лестно получить в свои ряды еще один и столь пленительный талант».

Хотя Александр Николаевич весьма скромно оценил свой вклад в обучение молодой художницы, его влияние на формирование эстетических ориентиров искусства Серебряковой сложно переоценить. В конце 1890-х годов вокруг А. Н. Бенуа сложилось объединение художников «Мир искусства». В противовес громкой патетике передвижнического реализма, молодое поколение стремилось к освобождению произведения от социальной проблематики, обновлению художественной традиции через обращение к прошлому — русской живописи XVIII века и крупным фигурам национальной школы первой половины XIX-го, западноевропейскому искусству. Проникнутые духом символизма идеи мирискусников не могли не отозваться в Серебряковой, которая построила затем свое творчество на особом, истинно символистском в своей сути типе диалога с великими художественными традициями, сохранив притом навсегда верность натуралистической живописи. Впоследствии Серебрякова станет постоянным участником выставок объединения, но тогда, на заре формирования «Мира искусства», она была еще юной девушкой, которая внимательно прислушивалась к художественной полемике и пристально изучала европейское и русское искусство по работам в Эрмитаже и Музее Александра III.

Полноценного профессионального образования будущей художнице получить не удалось. После окончания гимназии (1901) девушка месяц проучилась в художественной школе княгини М. К. Тенишевой, оставив заведение после ухода его руководителя, И. Е. Репина. Ценной для образования молодой художницы стала поездка в Италию (1902–1903), которую Екатерина Николаевна организовала с целью поправить здоровье трех своих дочерей. Посещая Капри, Рим, Флоренцию, делая многочисленные зарисовки, Зинаида Лансере (нередко в сопровождении А. Н. Бенуа) знакомилась с искусством Античности и Возрождения, которое заложило фундамент ее художественной манеры.

По возвращении в Петербург Зинаида Лансере по совету «дяди Шуры» поступила в мастерскую художника Осипа Эммануиловича Браза. Будучи востребованным портретистом, он уделял немного времени ученикам, предоставляя им вместе с тем полную свободу самовыражения: в студии всегда позировала обнаженная модель, широко практиковалась работа с натуры. Кроме того, Браз привил студентам, и в частности Зине Лансере, интерес к творчеству Рубенса и Тициана. Тем не менее молодая художница стремилась получить систематическое образование. Осенью 1905 года Зинаида Евгеньевна Лансере вышла замуж за Бориса Анатольевича Серебрякова, и вскоре после свадьбы молодые супруги вместе с Екатериной Николаевной отправились в Париж, где художница начала заниматься в Академи де ла Гранд Шомьер.

Однако и здесь Серебрякову ждало разочарование: в женских классах преподаватели фактически не занимались со студентками, предоставив их самим себе. Несмотря на это Серебрякова разумно использовала все преимущества Парижа: исследовала Лувр, делала наброски с картин П. Брейгеля, А. Ватто, Ж.-О. Фрагонара, по-настоящему узнала искусство французского романтизма, а в Люксембургском дворце впервые увидела произведения импрессионистов. Воображение художницы захватила живопись Эдуарда Мане, Клода Моне, Альфреда Сислея, Эдгара Дега. Примечательно, что увлекавшие многих ее знакомых художников современные течения — речь идет в первую очередь о Сезанне, первых экспрессионистах, фовистах — оставили Серебрякову совершенно равнодушной. В апреле 1906 года она вернулась в Петербург уже сложившейся художницей и подвела черту под периодом ученичества.

В 1906–1917 годах Серебрякова с семьей жили в Нескучном, а зимы проводили в Петербурге. Художница неустанно работала над картинами — сюжетами их становилась окружающая ее тихая, размеренная жизнь: крестьянский быт, деревенские виды, портреты крестьян, членов своей семьи и узкого круга друзей. Уже ранние пейзажи художницы отличались тщательно выстроенной, логически продуманной и уравновешенной композицией, высоким горизонтом, они близки к пониманию картины в эпоху романтизма своей значительностью, полновесностью воплощаемого мотива и обобщенностью — качествами, переходящими и в другие жанры живописи Серебряковой. Другим и, наверное, наиболее значимым направлением в творчестве художницы в целом были портреты. Почти этнографические по характеру наброски крестьянских девушек и младенцев, беглые зарисовки членов семьи воплотились в психологически тонких образах — деревенских жителей, друзей, мужа, детей и самой художницы. Именно портретная живопись 1900–1910-х годов принесла Серебряковой наибольшую славу, которая началась с успеха автопортрета «За туалетом» (1909) на VII выставке Союза русских художников (1909–1910). Прямо с экспозиции автопортрет и еще две работы — «Зеленя» (1908) и «Молодуха» (1909) — были приобретены в Третьяковскую галерею.

В логическую цепочку, начатую картиной «За туалетом» (1909), выстроился еще ряд эффектных женских образов — портреты Ольги Константиновны Лансере (1910), Елены Казимировны Лансере (1911). Удивительную цельность и композиционную завершенность, унаследованную от старых мастеров, Серебрякова сочетает с декоративностью модерна, не поддаваясь соблазну отойти от натуры, увлечься стилизацией. Картины художницы всегда полны жизни, реалистичны, хотя реализм этот сильно отличается от предшествующих ему в традиции русской живописи: искусство художницы уже впитало и открытия импрессионизма, и портретную живопись Серова, оно принципиально противопоставляет себя повествовательности передвижников. Героями шедевров художницы преимущественно были близкие, как в замечательном изображении ее мужа, Б. А. Серебрякова, (1913) или одной из вершин в жанре детского портрета — «За обедом» (1914).

Особым достижением творчества Серебряковой является возрождение в России жанра ню — изображения женского тела в самостоятельном эстетическом значении; традиция была полностью отвергнута передвижниками, оставившими ее «салонным» мастерам. Эта сюжетика слилась с одной из магистральных для творчества Серебряковой тем — образами крестьян, и основывалась на источниках самого широкого спектра: от искусства Возрождения и французского классицизма, Ж. Д. Энгра, Т. Шассерио до смелых работ Э. Мане, проявляя себя в композициях самого разного рода — «Купальщице» (1911), многофигурной «Бане» (1913). Другой вариант развития крестьянской темы понимался Серебряковой в ключе гармоничного слияния исполненных силы и красоты работающих селян с природой. Выступавший в этой непростой задаче отправным пунктом язык русской живописной школы, в особенности одного из любимых живописцев художницы, А. Г. Венецианова, обогатился для Серебряковой новыми итальянскими впечатлениями (в мае — июле 1914 года Зинаида Евгеньевна посетила Милан, Венецию, Падую, Флоренцию). По возвращении на родину Серебрякова погрузилась в усердную работу над монументальными, эпическими полотнами «Жатва» (1915) и «Беление холста» (1917).

Революцию Зинаида Евгеньевна встретила известной художницей: только недавно она закончила работу над эскизами росписей к Казанскому вокзалу (к сожалению, неосуществленными), ее произведения приобретались Третьяковской галереей и Русским музеем, ее кандидатуру выдвинули на присуждение звания академика Академии художеств. Однако в несколько последующих лет в жизни живописца произошел настоящий перелом. Из имения в Нескучном вскоре после октябрьских событий семье Серебряковой, в связи с Декретом о земле и начавшимися грабежами поместий, пришлось уехать в Змиёв, затем в Харьков. В марте 1919 года от сыпного тифа умер муж художницы Борис Анатольевич, а в ноябре семейное имение в Нескучном было окончательно разграблено и вскоре сожжено. Невероятными усилиями семьи, а точнее, сестры Серебряковой Екатерины Евгеньевны и ее мужа Владимира Александровича Зеленкова, последний раз побывавших в Нескучном летом 1919 года, удалось обнаружить, спасти от гибели в пожаре и переправить в Петроград около 18 живописных полотен художницы. Зинаида Евгеньевна вместе с матерью и детьми осели в Харькове.

Семья испытывала значительные трудности как в материальном, так и в духовном отношении — шаткость и тревожность их положения недвусмысленно передает работа художницы «Карточный домик» (1919). Серебрякова, чье творчество было далеко от идеалов первых лет революционного искусства, напряженно искала способы заработка и даже устроилась в харьковский Археологический музей делать зарисовки экспонатов. Жизнь семьи несколько улучшилась, когда появилась возможность вернуться в Петроград, в «дом Бенуа». В родном городе Серебрякова продолжила работать над портретами, хотя и редко на заказ. В это время она создала «Автопортрет в красном» (1921) и «Автопортрет в белой кофточке» (1922), много писала детей, экспериментируя с композицией, ракурсами в пространстве холста. Доход Зинаиды Евгеньевны оставался крайне невысоким, и она задумалась об отъезде «на заработки». В декабре 1923 года в США была отправлена выставка живописи, скульптуры и графики ста русских художников, которая после пребывания в Нью-Йорке должна была пройти в других городах Америки и в Канаде. Из четырнадцати работ Серебряковой была продано только две — натюрморт и знаменитая «Спящая девочка на красном одеяле» (1923). Раздосадованная художница решила на время поехать во Францию: устроить в Париже выставку, продать по возможности свои работы и получить заказы на портреты. В сентябре 1924 года Зинаида Евгеньевна приехала в Париж. Вернуться на родину она так и не смогла, оставшись отрезанной от детей и значительной части своей семьи. В 1925 году в Париж удалось переправить сына художницы Александра, а в 1928-м — младшую дочь Катю. С двумя другими детьми, оставшимися на попечении Екатерины Николаевны, художница не виделась целые десятилетия: с Татьяной вплоть до 1960-го, а со старшим сыном, Евгением, вновь встретилась лишь за год до смерти, в 1966-м.

В Париже Серебряковой удавалось, хотя вначале и не без помощи друзей, получать заказы: в середине 1920-х она написала портреты С. Н. Андрониковой, Г. Л. Гиршман, Юсуповых, И. С. Волконской и многих других представителей русской эмиграции. Большим событием для Серебряковой стала ее первая персональная выставка, открытая в 1927 году в одной из лучших галерей Парижа, принадлежавшей Ж. Шарпантье (впоследствии художница выставлялась там в 1930/1931, 1932, 1938 годах). Новые сюжеты для работ Серебрякова черпала в путешествиях — регулярных поездках в Бретань (с 1926 года), к родственникам в Англию, в Марокко (1928, 1932). «Марокканская сюита» стала результатом покровительства творчеству художницы бельгийского промышленника барона Ж. А. де Броуэра, заметившего произведения Серебряковой на международной выставке в Брюсселе (1928). В 1934–1935 годах Зинаида Евгеньевна создала декоративные панно «Флора», «Правосудие», «Искусство», «Свет» для особняка барона в Бельгии.

Война застала Серебрякову в оккупированной Франции, в большом беспокойстве о судьбе оставшихся на родине членов семьи. Тем не менее и в военные, и в послевоенные годы художница не прекращала работать над портретами, пейзажами, в конце жизни все уделяла все большее внимание натюрморту. С «оттепелью» интерес к надолго забытому в Союзе творчеству Серебряковой возродился: ее мастерскую навещали советские живописцы, а в 1960 году, спустя 36 лет разлуки, состоялась встреча Зинаиды Евгеньевны с ее младшей дочерью Татьяной. Именно она, на тот момент уже художница МХАТа, организовала через Союз художников большую ретроспективную выставку Серебряковой, прошедшую в Выставочном зале Союза художников СССР в Москве, Киевском Государственном музее русского искусства и Русском музее в Ленинграде (1965–1966), получившую самые восторженные отзывы в советской прессе. Зинаида Евгеньевна Серебрякова скоропостижно скончалась 19 сентября 1967 года, на самом пике вновь приобретенного признания. Масштабные посмертные ретроспективы творчества художницы состоялись в Государственной Третьяковской галерее в 1986 и в 2017 годах.

Работы художницы находятся в собраниях крупнейших музеев страны: ГМИИ им. А. С. Пушкина и Государственной Третьяковской галерее в Москве, Государственном Русском музее в Петербурге, во множестве региональных институций и частных коллекциях в России и за рубежом.

Финансовые показатели

В тройку самых дорогих работ Зинаиды Серебряковой входят произведения, проданные британскими аукционными домами в различные периоды. Третий текущий результат был достигнут MacDougall’s на «русских неделях» весной 2012 года: живопись «Спящая обнаженная (Катя)» (1934, холст, масло) ушла с торгов за $1 776 308. На второй позиции в ценовом рейтинге художника находится графика «Лежащая обнаженная» (1929, бумага, пастель), за которую весной 2008 года на Sotheby's заплатили $2 114 365. Ныне действующий рекорд также был установлен на Sotheby’s, но семью годами позже: летом 2015-го живопись «Спящая девочка» (1923, холст, масло) купили за $5 898 615 при эстимейте $613 640–920 460.

Согласно базе ARTinvestment.RU, к моменту публикации работы художницы 273 раза были выведены на аукционные торги, из них графика — 190 работ, живопись — 72 работы, смешанная техника — 11 работ. Средняя стоимость проданных работ — $180,6 тыс., медианная стоимость — $54,8 тыс. Общая капитализация на публичном рынке — $35,39 млн. Имеет баланс проданных и непроданных работ 196 к 77 (72 % всех торгов завершились продажей).

Таблица 1. Продажи по периодам проведения аукционных торгов

Таблица 2. Продажи по странам проведения аукционных торгов

Таблица 3. Повторные продажи

Работы Зинаиды Серебряковой имеют 27 повторных продаж со среднегодовым темпом роста стоимости (CAGR) 17,8 %. Медианный CAGR составляет 1,3 %. Средняя стоимость всех проданных работ художника составляет 241 % от среднего эстимейта — другими словами, цены ушедших с аукциона работ в среднем оказались почти в два с половиной раза выше первоначальной оценки аукционного дома. Превышение верхней границы эстимейта зафиксировано в 55 % сделок.

Двадцать семь повторных продаж — хороший для русского художника материал для анализа, позволяющий сделать определенные выводы. Для этого мы посмотрели на данные Таблицы 3 с разных точек зрения, и проанализировали влияние различных факторов на результаты повторных сделок.

· Период владения: минимальное влияние. Продажи с разным финансовым итогом мы видим и среди работ, приобретенных и проданных в течение одного сезона (явный спекулятивный подход), и среди тех, что находились в одном владении пять и более лет. Другими словами, в отношении Зинаиды Серебряковой на успешность сделки большее влияние оказывают другие факторы.

· Время первого приобретения: среднее влияние. Здесь уже наблюдается закономерность: в сделках с наивысшим значением CAGR участвовали работы, приобретенные либо в начале 1990-х годов (что неудивительно), либо в период роста рынка после кризиса 2008 года (2010–2012). Что интересно, цены работ, купленных в сезонах с чрезмерно активным рынком и спекулятивными ценами (2005–2008), в среднем при перепродажах остаются практически без изменений (CAGR около 0 %, хотя и здесь есть исключения, как положительные, так и отрицательные). На фоне общей статистики произведений русских художников, приобретенных в этот период и позже проданных дешевле первоначальных цен, это хороший знак: рынок Серебряковой восстановился после кризиса увереннее многих других (отметим и вторую причину: в 2005–2008 он не был особо «перегрет» спекулятивными сделками).

· Аукцион повторной продажи: высокое влияние. Самую сильную взаимосвязь мы находим между результатом в цифрах и названием / местом проведения торгов. Так, работы Зинаиды Серебряковой, вне зависимости от места приобретения, выставленные впоследствии на континентальных европейских аукционах среднего звена, получили средний CAGR –40 %. Британские аукционные дома показывают куда лучший результат: 17 % среднегодового темпа роста стоимости. А наивысшее значение — 58 % — рынку повторных продаж художницы дают российские аукционы (вне зависимости от периода владения, места и времени года первой покупки). Иначе говоря, не Лондоном единым…

Следует понимать, что для основной массы людей рыночная значимость художника прежде всего определяется громким продажами, специалистов же интересует качество этих сделок. В случае Зинаиды Серебряковой эти два показателя совпадают.

Следующий ожидаемый шаг в развитии рынка ее работ — выход за пределы поля игры русских покупателей, полноценный шаг в оборот международных вечерних торгов. При жизни художницы во Франции этот процесс сдерживала ее верность традициям реалистической школы живописи. Однако сегодня, с выходом женщин-художниц в мире искусства на первые роли по части и рыночного, и академического признания, творчество Зинаиды Серебряковой имеет отличную возможность войти отдельной весомой главой в мировую историю искусства (в истории русского искусства она давно и прочно занимает свое место).

Патриция Семенюк, AI
Денис Белькевич, AI

Источник: Русакова А. А. Зинаида Серебрякова. М.: Молодая гвардия, 2008.