Artist of the week: Basil Shukhaiev
ARTinvestment.RU   19 ноября 2013

The events of his life will be enough for a multi-volume epic and a few screenplays. His grateful disciples glorified for the whole world. His work is worth a million dollars. It is called one of the best illustrators of Pushkin. But his name, alas, is not to say that at the hearing

Здесь на днях открылись футуристы,
вот ужас! А погода в Риме все-таки
великолепная. <...> Ваш В. Шухаев

В. И. Шухаев.
Из письма О. Л. Делла-Вос-Кардовской
Ноябрь 1913. Рим

Василий Иванович Шухаев родился 12/24 января 1887 года в Москве в семье бывшего крестьянина деревни Мишуковой Короваевской волости Дмитровского уезда Московской губернии. Родители его обосновались в Москве за несколько лет до рождения сына; Иван Шухаев работал закройщиком в сапожной мастерской своего отца.

Подробностей детства Василия Ивановича мы не знаем, известно лишь, что он потерял родителей в раннем возрасте и что только скромное родительское наследство позволило молодому человеку, не работая и без помощи со стороны, получить художественное образование.

В 1897 году Василий Шухаев поступил в Императорское Строгановское художественно-промышленное училище, занимался у К. А. Коровина, И. И. Нивинского, И. В. Жолтовского, С. В. Ноаковского. В 1906 году, окончив Строгановку по классу чеканки, после подготовительных занятий в частной студии С. М. Дудина и Н. Н. Герардова Шухаев поступил в Высшее художественное училище при Петербургской Академии Художеств, а в 1908-м был принят в мастерскую Д. Н. Кардовского. Кардовский во многом предопределил направление творческих поисков молодого художника, привил ему интерес и любовь к искусству старых мастеров. В дипломной работе Шухаева «Вакханалия» (1912) прослеживаются многие черты, характерные для старых мастеров, и особенно заметно влияние Рубенса. В Академии Художеств картину оценили по-разному, но она заслужила положительную оценку самого А. Н. Бенуа, непререкаемого авторитета того времени, и, по его рекомендации, двухлетнее оплаченное пенсионерство от Кружка поощрения молодых художников в Риме.

Общение с Кардовским не прекратилось с окончанием учебы в Академии Художеств (1912). В июле 1911 года Шухаев женился на студентке живописно-скульптурного отделения АХ Елене Николаевне Ежовой, и много лет Шухаевы и Кардовские дружили семьями. Сохранилась переписка В. И. Шухаева с Дмитрием Николаевичем Кардовским и его женой, художницей Ольгой Людвиговной Делла-Вос-Кардовской, датируемая 1913–1914 годами (годы пенсионерской поездки Шухаева в Италию); эти теплые письма говорят об огромной духовной близости Кардовских и Шухаева, который, не выбирая слов и не боясь быть непонятым, делится мыслями и взглядами, рассказывает о событиях и впечатлениях.

Третьим (помимо Василия и Елены Шухаевых) адресантом в этой переписке был художник Александр Яковлев — друг и единомышленник Шухаева со студенческих времен. Так получилось, что он приехал в Италию немногим ранее Шухаевых, и за два оплаченных года пенсионерской поездки они вместе успели посетить все крупнейшие центры итальянского искусства — от Рима, Флоренции и Венеции, до Сиены, Падуи и Болоньи.

Пропитанные и вдохновленные классическим итальянским искусством, закадычные друзья вместе работали над знаменитым двойным автопортретом «Арлекин и Пьеро». Яковлев писал: «В мае мы с Шухаевым совершили изумительную поездку по Италии и с середины июня основались на ближайшем острове Капри, где полдня сидели в воде, занимаясь гимнастикой, и доводили себя до благородного цвета обитателей острова Гонолулу. Работали мы тут и над пейзажем, над скалами и выполняли давно нами задуманный и разрабатывавшийся портрет, собственно, двойной автопортрет...» Образы комедии дель арте, которые выбрали для себя авторы, по-видимому, имеют основой не только влияние места, но и собственный актерский опыт: в конце 1910 — начале 1912 года Яковлев и Шухаев участвовали в поставленных В. Э. Мейерхольдом пантомимах «Шарф Коломбины» (Дом Интермедий), «Влюбленные» (дом адвоката Н. П. Карабчевского) и «Арлекин — ходатай свадеб» (Дворянское собрание). Интересно, что Яковлев закончил свою часть автопортрета еще в Италии, Шухаев же неоднократно возвращался к своей — что-то изменял, дописывал. Последний штрих в автопортрете он поставил лишь через много лет, в 1962 году.

Очевидно, эта картина имела особое значение для обоих художников. Они заявили о том, чему научились, и о том, каким путем пойдут дальше. Оба автора явно вышли из-под влияния «римских впечатлений» и мотивов старых итальянских мастеров и создали нечто свое, но построенное на классической основе. От созерцания и изучения классических мастеров и их художественных приемов они перешли к работе в стиле неоклассицизм, со всей характерной для него подчеркнуто выразительной прорисовкой классических форм и деталей, а иногда сокращением деталей и смешением классических и ренессансных мотивов. Так, композиция — линейная и световоздушная перспектива, пропорции разных частей картины, тщательнейшая проработка деталей и кистью, и цветом — все это выполнено вполне в духе классицизма, однако отношение к человеку здесь совсем иное: несмотря на всю свою «античность», люди на картине удивительно современны. Это изображение не персонажей, а актеров, которые их играют. (К слову, подобный эффект довольно часто встречается в портретах Шухаева; мы обнаруживаем его, например, в портрете Елены Шухаевой — очень традиционном, близком по манере исполнения к Ренессансу, но очевидно современном по содержанию.)

Применительно к творчеству Василия Шухаева картина «Арлекин и Пьеро» обладает дополнительной ценностью. Дело в том, что до нас не дошли ранние итальянские работы Шухаева. Из письма Д. Н. Кардовскому от 17 марта 1913 года: «Картина “Поклонение волхвов” отложилась на неопределенное время, т. к. невозможно получить право работать в зоологическом саду благодаря принадлежности оного к какому-то частному акционерному обществу, поэтому я сейчас принимаюсь за “Карусель” нашего российского жанра. Хоть немного в Италии писать что-либо специфически русское. <...> А в настоящее время работаю над небольшой картиной 4 × 2 1/32 “Сусанна со старцами” — целиком римские впечатления…» Большая картина «Поклонение волхвов», о работе над которой Шухаев не раз писал Кардовским, так и осталась в проектах и эскизах, а от картин «Сусанны и старцы» и «Карусель» сохранились лишь подготовительные рисунки.

В 1914 году, как раз перед Первой мировой войной, окончилось оплачиваемое время пенсионерской поездки, и Шухаев с женой вернулся в Петроград. По возвращении он занимался театральными постановками, работал над монументальными эскизами, но главное — рисовал много портретов практически новой для себя сангиной (в Италии он в основном работал маслом, а российские события настраивали на сдержанный тон) — сегодня эту графику в красно-коричневой гамме относят к вершинам отечественного портретного жанра.

С октября 1915 года до лета 1916-го Шухаев пробыл на Рижском фронте, правда, с довольно частыми наездами в Петроград. К этому периоду относится знаменитая серия портретов офицеров лейб-гвардии Уланского полка и довольно большое количество «мирных» заказных портретов в духе Возрождения.

Еще будучи в Италии, Шухаев не раз писал Кардовским о русских иконах; он хотел не просто изучать, но и научиться. Например, во второй половине сентября 1913 года в письме Ольге Людвиговне: «В последнее время… неотвязно сидят в голове русские иконы. Так хочется посмотреть их. Буду надеяться, что скоро увижу Россию и русские иконы»; через полгода в письме Дмитрию Николаевичу: «Хочется очень поучить иконы, дабы выяснить хоть немного технику, ту изумительную технику письма, что в русских иконах имеется. …Главное, нужно познакомиться с письмом ликов (так говорят иконописцы), с тем проникновением, которое наблюдается в написании. Паче же всего хочется уяснить тот священный стиль, что у них есть во всех их иконах и чего полное отсутствие во многих эскизах». В июле — августе 1916 года давнее желание сбылось: вместе с Яковлевым в Ферапонтовом монастыре они занялись изучением и копированием фресок Дионисия.

В 1917 году в жизни Шухаева произошло сразу несколько важных событий: он вошел в состав общества «Мир искусства» (в следующем году 70 его работ были представлены на выставке общества); в апреле 1917-го Шухаев, Кардовский и Яковлев организовали художественное объединение «Цех живописцев св. Луки». Названное в честь итальянских художественных гильдий эпохи Возрождения, оно было призвано возродить профессиональные традиции старых мастеров и развить идеи неоклассицизма; Общество прекратило существование в 1918 году. И наконец, в том же 1917-м он получил должность профессора живописи, рисунка и декоративного искусства в натурном классе ЦУТР, а год спустя был избран профессором живописного отделения АХ. До своего отъезда из России в 1920 году Шухаев руководил мастерской живописи и преподавал рисунок в архитектурном классе Академии.

В январе 1920-го, спасаясь от новой власти, Василий Шухаев вместе с женой Верой (в августе 1919-го он женился вторично — на художнице Вере Фёдоровне Гвоздевой (1895–1979), с которой познакомился еще в Италии в 1914-м) и в компании И. А. Пуни и его жены К. Л. Богуславской по льду Финского залива перешел на территорию Финляндии, где находилось имение отца Пуни. Десять следующих месяцев, проведенные им в поселках Райвола и Мустамяки, оказали на манеру и творчество художника довольно сильное влияние. Пораженный природой северной страны, художник расширяет свой творческий диапазон — впервые из-под его руки выходят многочисленный пейзажи, не как этюды или наброски окружающей местности, но как самостоятельные законченные произведения. Шухаев пишет их довольно энергично, широко, он отдает предпочтение натуральным цветам, много работает с оттенками и текстурой поверхности холста. Несмотря на то, что на его картинах почти всегда есть природа, и даже не натурная, а большей частью сочиненная, художник в пейзажах практически не повторяется.

Долго пробыть в Финляндии Шухаевым не удалось — заканчивались средства, да и Пуни с Богуславской, пользуясь ее греческими корнями, решили попытать счастья в другой стране.

Помощь пришла из Парижа, где в то время жил Яковлев. В 1921 году по его приглашению Шухаевы приехали в Париж, где Яковлев помог другу заняться преподавательской деятельностью: уже через несколько недель после приезда Шухаев начал преподавать в их собственной художественной школе-мастерской на улице Campagne Premiére в 14-м районе Парижа. В 1926–1930 он преподавал также в Русском художественно-промышленном институте и Русской художественной академии Т. Л. Сухотиной-Толстой. За неполных четырнадцать лет пребывания во Франции Шухаев создал сотни полотен, рисунков, театральных эскизов, книжных иллюстраций, монументально-декоративных работ. Писал в основном жанровые картины, натюрморты, пейзажи — последние, кстати, вылились в одну из самых интересных его серий. 8 октября 1928 года Шухаев писал Кардовским, что лето у него «вышло средним, не очень удачным и не совсем бесплодным» и что он «сделал штук 20 пейзажей маслом».

Со времен своей жизни в Финляндии художник все больше внимания уделял окружающей его натуре. Его интересовали не памятники истории или искусства, не город или человек в нем. Он в первую очередь стремился отобразить типичные черты определенной местности. Его работы натурны, но не конкретны. Он не пишет в них человека, но часто обращает внимание на изменения, которые человек производит в природе. В его пейзажах часто можно встретить дороги и мосты, поля и плантации и т.п.

Шухаев пробовал себя и во многих других художественных областях. Так, в 1922–1923 годах вместе с художником А. Лошаковым он работал над оформлением фильма «Песнь торжествующей любви» по И. С. Тургеневу (режиссер Вяч. Туржанский; студия «Альбатрос»), в 1926-м создал эскизы костюмов к фильму «Кармен» (режиссер Ж. Фейдер; студия «Альбатрос»). В 1932–1933 работал над карикатурами на политических деятелей и писателей для журнала Vanity Fair.

В начале 1935 года Шухаев вернулся в СССР. Жизнь поначалу наладилась, он снова начал преподавать в Академии Художеств — и в Ленинграде и в Москве. Имел даже собственную мастерскую, предоставленную ему АХ.

В апреле 1937 года вместе с женой, художницей В. Ф. Шухаевой, он был арестован по обвинению в шпионаже и осужден на 8 (по другим источникам, 10) лет ссылки. Супругов отправили в разные места, и лишь через два года, в 1939 году они оказались вместе в одном из магаданских лагерей. До февраля 1939 года Шухаев работал на лесоповале близ поселка Кинжал на Колыме, затем — в ремонтном цехе 4-й автобазы близ лагпункта Стрелка в бухте Нагаева. И лишь случай, когда начальник колонии обнаружил в его переписке автопортрет, выполненный художником для жены (та писала ему, что не видела его уже так долго, что стала забывать его лицо), помог ему вновь обрести свою профессию. После того как стало известно, что Шухаев — художник, его назначили оформителем местной самодеятельности. В 1941 году он даже стал главным художником Магаданского областного музыкально-драматического театра (с 1945 — в качестве вольнонаемного). 29 апреля 1945 года художник и его жена были освобождены «по отбытии срока наказания». Без права проживания в 16 крупнейших городах страны («минус 16»).

Свою помощь в обустройстве Шухаевым предложил режиссер Моисей Вахнянский, с которым художник познакомился в магаданском лагере. Вахнянский пригласил Шухаевых приехать к нему в Тбилиси, и в 1947 году предложение было принято. Первое время семья жила в доме Вахнянского, затем при содействии известной грузинской художницы Елены Ахвледиани у Шухаева появилась своя квартира и мастерская.

В 1947 году Шухаев снова занялся преподавательской деятельностью, вел класс рисунка в Тбилисской АХ (с октября1948 — профессор кафедры рисунка). В 1947–1948 годах работал в Грузинском государственном драматическом театре имени К. Марджанишвили.

В 1948-м его снова арестовали, но через два месяца отпустили: помогла всё та же Елена Ахвледиани, которая лично обратилась к министру государственной безопасности Грузии Рухадзе. Вернувшись из-под ареста, шестидесятилетний Шухаев написал несколько портретов Сталина, а в 1949-м создал масштабное полотно «И. В. Сталин в Крцанисском ущелье».

В следующие 10 лет он занимался в основном пейзажами Грузии, натюрмортами, жанровыми сценами, а в конце 1950-х увлекся портретами в технике энкаустики — еще одно обращение к искусству предыдущих эпох, интерес к которому он пронес сквозь все жизненные невзгоды. В 1960-х Шухаев в основном работал по мотивам и эскизам своих многочисленных путешествий — по югу Франции, Корсике, Испании и Марокко — и даже переписывал некоторые свои французские пейзажи. Он опять возвращался в прошлое, но на этот раз в свое собственное. В числе последних работ художника — серия картин по мотивам абхазского эпоса, наброски иллюстраций к повести И. С. Тургенева «Ася» (1973).

В конце жизни В. И. Шухаев все же удостоился государственного признания: в 1962 году он получил звание заслуженного деятеля искусств Грузинской ССР.

В 1973 году художник скончался в своем доме в Тбилиси.

Сегодня его работы находятся во многих музеях России и странах СНГ. Они пользуются довольно устойчивым спросом и на арт-рынке. Согласно индексу ARTIMX, доходность художника на 03.06.2013 выросла 11,15 % (непрерывный рост) и составляет 2510 пунктов. На фоне общего уверенного роста графика мирового рынка можно предположить, что рост доходности работ Шухаева только продолжится, а это значит, что для инвестиций время вполне благоприятное.

Рекордная аукционная цена за картину Шухаева была заплачена в 2007 году, а пиковыми на рынке для работ художника стали послекризисные 2009-й и 2011-й, когда были показаны сразу несколько высоких результатов. Вообще произведения Шухаева выставляются довольно часто: в базе AI содержится информация о 165 работах. В основном это живопись и оригинальная графика, но на рынок попадают также и книги, и тиражная продукция.

Тройку самых дорогих работ Шухаева, проданных на открытом рынке, возглавляет «Портрет Анны Павловой» (1921), проданный за 916 000 фунтов на Christie’s 13 июня 2007 года. Второе место в этом списке занимает «Портрет Дарьи Каменка» (1924), за который 16 декабря 2009 года на французском Aguttes заплатили 818 410 евро. За ним следует холст «Финская деревня. Крыши» с результатом 690 850 фунтов, достигнутым на Christie’s 9 июня 2009 года.

Мария Кузнецова, AI

Источники: museums.artyx.ru; sakharov-center.ru; artsait.ru; cyclowiki.org; artrz.ru; artrz.lfond.spb.ru; artrz.ru; artinvestment.ru; museum.ru; geni.com; inieberega.ru