На выставке представлены работы Бориса Рыбченкова, Фёдора Семёнова-Амурского, Георгия Нисского, Сергея Лучишкина, Евгения Расторгуева, Юрия Ващенко, Игоря Макаревича и др.

• Источник: kovcheg-art.ru
  

Галерея «Ковчег», 9 апреля — 8 мая 2011

Сегодня в галерее «Ковчег» (ул. Немчинова, 12) открывается выставка «100 произведений из коллекции Андрея Белова».

Публичные показы приватных коллекций — одна из постоянных тем в выставочной практике «Ковчега»; достаточно вспомнить, что уже второй, открывшейся в ноябре 1988 года, экспозицией в залах на улице Немчинова стала «Гравюра XVI — XX веков в собраниях членов Клуба любителей графики». Позднее здесь состоялось множество тематических — так называемых сборных — выставок, формирование которых было бы невозможно без содействия коллекционеров-энтузиастов. Хотя отечественные музеи в большинстве своем к сотрудничеству готовы, алгоритм «временного изъятия» у них экспонатов, нужных для раскрытия той или иной темы, изначально уступает в оперативности кураторскому общению с «частным сектором».

Кроме того, в 1990 году «Ковчег» начал устраивать «монографические», то есть посвященные персонально тому или иному собирателю, выставки. В общем, для галерейных кураторов нынешняя экспозиция «Сто произведений из коллекции Андрея Белова» — закономерное продолжение такой работы. К тому же владелец коллекции в проектах «Ковчега» не новичок: при его участии годом раньше сложилась выставка «Шевченята восторженно на Шевченко смотрят…», посвященная воспитанникам Александра Васильевича Шевченко в легендарной кузнице отечественных художнических кадров — столичном Вхутемасе.

С темой Вхутемаса коллекцию Белова связывает в первую очередь большой корпус графических и живописных работ художника Бориса Фёдоровича Рыбченкова: пейзажи, интерьеры, книжные иллюстрации. В начале своей профессиональной карьеры учащийся Киевского художественного училища, позднее — Академии художеств в Петрограде, Рыбченков побывал воспитанником Альтмана и Матвеева, Древина и Поповой. Это беглое перечисление педагогов, «приложивших руку» к формированию мастера еще до его судьбоносной встречи с Шевченко, могло бы стать предметом бесконечной зависти нынешних студентов-художников. Впрочем, само пребывание Рыбченкова, можно сказать, в эпицентре художественной среды своего времени гарантий по части места в истории искусства, да и просто повседневного выживания, отнюдь не давало. «В ту весну жизнь моя текла размеренно трудно, — запишет Рыбченков в мемуарах уже в 1950-е. — С утра уроки в школе у Подвесков, днем — в школе на Покровке. На другой день — утром на Покровке, а после обеда в школе, что напротив Бутырской тюрьмы. С понедельника до субботы включительно. А рисовать хотелось очень! Вот тогда крылатая формула — ни одного дня без линии — и стала законом моего бытия. На школьных переменках и в так называемые “окна” по расписанию я зарисовывал то, что видел и запомнил по дороге в школу. Лист за листом накапливались у меня острые зарисовки уличных сцен и пейзажей столицы. Сама жизнь заставила меня заняться московской темой…»

Подъемные краны над улицей Горького, строительство столичного метрополитена, авиация на Ходынском поле — сюжеты его довоенных рисунков, обретающихся сегодня в коллекции Андрея Белова. Опыт художника-станковиста, пристально наблюдающего городскую повседневность, не мог не сказаться и в работах Рыбченкова-иллюстратора: вот они, типажи времен излета новой экономической политики в графически изощренных листах к повести Всеволода Иванова «Возвращение Будды». Впрочем, и последние десятилетия творчества Рыбченкова в нынешнем выставочном проекте также представлены в изобилии; это, например, цветные и черно-белые изображения пляжей Юрмалы и Дзинтари, где живописная мозаичность людской толпы рифмуется с мозаичностью облаков в бескрайнем небе. Столь же долгий отблеск эпохи Вхутемаса лежит и на паре поздних, 1980-х годов, рисунков Александры Корсаковой — художницы, с явным запозданием пробивающейся к своему зрителю.

Еще один выходец из знаменитой «кузницы кадров» — Фёдор Семёнов-Амурский. Уроженец Благовещенска-на-Амуре, к тому времени попробовавший себя в качестве газетного рисовальщика для местных периодических изданий, он был откомандирован в столичный Вхутемас местным губкомом комсомола в 1925 году. В последующие пять лет он — студент графического факультета Вхутемаса — Вхутеина, а его педагоги — Владимир Фаворский, Петр Митурич, Николай Купреянов, Петр Львов. В 1933-м, после службы в Красной Армии Семенов-Амурский вступил в графическую секцию Московской организации Союза художников. Он начал участвовать в столичных выставках, но в 1946-м, сообразно «требованиям времени», его творчество получило ярлык формализма. С этого момента он почти не показывал свои работы, а на жизнь зарабатывал ретушированием фотографий для Большой Советской энциклопедии. Его первая персональная выставка прошла в Москве только в 1967 году, в Институте физических проблем АН СССР. В последние годы интерес к творчеству Семёнова-Амурского заметно растет: стараниями в первую очередь частных коллекционеров организуются выставки с участием его произведений и их персональные показы, появляются аналитические публикации о его творчестве. В коллекции Белова хранятся одиннадцать произведений Семёнова-Амурского, позволяющих составить представление о его характерной пластике 1960–70-х годов, а более ранняя, 1951 года, композиция «Свадьба. Тост жениха», можно сказать, помогает пролить свет на «предоттепельный» период творчества мастера: работы Семёнова-Амурского этого времени в частных и музейных коллекциях встречаются весьма редко.

Из числа предложенных для нынешнего показа заметных имен российского изобразительного искусства ХХ века можно отметить Георгия Нисского, Сергея Лучишкина, Евгения Расторгуева, Юрия Ващенко, Игоря Макаревича, Евгения Струлёва… В одних случаях художник представлен убедительным блоком работ, в других — всего лишь беглым творением, сохраняющим, однако, приметы авторского почерка. Есть в собрании Андрея Белова и работы графиков и живописцев, чьи имена, некогда, быть может, и звучали, да теперь поутихли. Не беда. Кураторам «Ковчега» в позиции частных коллекционеров, с которыми галерее доводится сотрудничать в деле реабилитации «пропущенного» искусства, импонирует их личный интерес к изображению, вне зависимости от его формата или статуса, внимание к наброскам или этюдам, а не только к фундаментальным работам.

Источник: kovcheg-art.ru