Инвестиции в творчество одного из самых известных украинских фотографов в орбите русского современного искусства

В киевском PinchukArtCentre проходит выставка известного фотографа Сергея Браткова (р. 1960), на которой представлена его новая серия «Украина». Уроженец Харькова, Братков уже десять лет живет в Москве, но ради этого проекта он объехал все регионы своей родины.

Больше всего художника поразила «украинская телесность», которую он называет главным завоеванием независимости, — «нигде больше не увидишь столько женских оголенных ног или выставленных вперед мужских животов с крестами». Стремясь наиболее ярко отобразить эту языческую телесную свободу, он не побоялся использовать рискованные образы: один из его снимков, где изображена девушка в откровенной позе, украинские чиновники назвали «порнографическим». Эти фотографии — логическое продолжение его проекта Vagina is my Motherland, показанного на Венецианской биеннале — 2007; только там за «телесность» отвечали устрашающие машины на трубопрокатном заводе Пинчука — в частности, устройство, превращающее болванку в трубу. «Болванка, вращаясь, с грохотом входит в огненное отверстие — это выглядело сексуально». Художник представил видеоскульптуру — стальной ящик c овальным экраном, на котором демонстрировалось видео «внутренностей» машины.

Творчество Браткова признано на мировой арене. Его работы экспонировались на крупных международных выставках — не только в Венеции, но и в Сан-Паулу, и в Сан-Себастьяне (на «Манифесте»). Кроме того, художник может похвастаться «персоналками» в ММСИ, Центре искусств Baltic (Гейтсхед, Великобритания) и Фотомузее Винтертура (Швейцария). Начинал Братков, между прочим, как живописец, и только в начале 1990-х годов, под влиянием другого знаменитого харьковчанина, Бориса Михайлова, обратился к фотографии. Как и Михайлов, с которым они вместе входили в «Группу быстрого реагирования» (1994–1996), Братков никогда не отказывался снимать сцены, на которые обычно закрывают глаза. То, что изображено на его фотографиях, чаще всего не имеет с красотой ничего общего, но у него несомненный талант создавать яркие, врезающиеся в память образы — тут можно вспомнить, что у Браткова за плечами солидный опыт работы коммерческим фотографом, в том числе для журнала «Плейбой». Как отмечает Виктор Мизиано, выставляя свои коммерческие работы, художник признает свое участие в «тотальном спектакле», ибо так честнее — современный автор уже не может, как советский нонконформист, скрыться в андеграунде; искусство уже стало частью формирующей человеческую субъективность индустрии.

Во многих своих произведениях Братков задается вопросом: откуда берется, из чего складывается человеческое «я»? Взять, например, серию фотографий секретарш, где те изображены в неглиже и в сексуальных позах, или цикл «Детки», благодаря которому художник получил в 1990-х скандальную известность. Сюжеты последнего совершенно не вяжутся с «детской темой» (точнее, с принятым в масс-культуре представлением о ней): одна девочка изображена с сигаретой, другая прикована наручниками к батарее... По одной из творческих легенд, образ «деткам» сконструировали родители, накрасившие и нарядившие своих отпрысков «по-взрослому»: по воспоминаниям художника, эти люди, стремившиеся во что бы то ни стало протолкнуть детей в модельный бизнес, разряжали их столь похабно, что ему самому стало страшно.

Вообще, во взгляде Браткова всегда присутствует ирония: смотря на его «деток», секретарш, серьезных армейских девчат, пациенток грязелечебницы и юных бесстрашных героев, под музыку группы «Звери» ныряющих с пирса в море, где на дне торчат обломки железобетона, — невозможно не испытывать чувство абсурдного. Еще одна проблема, затрагиваемая творчеством Браткова: эксплуатация художником своей модели, подчиненное положение последней. По мнению того же Виктора Мизиано, своими работами художник показывает, что в современном мире делать вид, что ты не имеешь ничего общего с окружающей аморальностью, более безнравственно, чем констатировать свою вовлеченность в нее.

Как и у большинства современных авторов, рынок работ Браткова преимущественно первичный, галерейный. Но в последнее время его творчество все более активно представляется на западных и украинских аукционах (например, на «Золотом сечении»). Эстимейты — от 3 до 10 тысяч евро. Уходы пока относительно редки. Аукционным рекордом Браткова является сумма 11 тысяч евро. Столько выложили за двухметровое фото «Милицейский кросс» 3 апреля 2008 года на Phillips de Pury.

Материал подготовила Юлия Максимова, AI

Источник: deweergallery.com, mycityua.com, artinvestment.ru