Почему некоторые картины стоят баснословных денег?
Любят же наши люди порассуждать, что продажа искусства сродни «торговле воздухом». Следовательно, все эти немыслимые аукционные цены — это непременно пузырь, обман, афера. ARTinvestment.RU постарается поколебать этот предрассудок
В недавнем перечислении девяти мифов о рынке русского искусства был намеренно пропущен десятый — самый распространенный из них и относящийся не только к рынку русского искусства, а к арт-рынку вообще. Нет, речь не про обычную песню «что хорошего в “Черном квадрате”». Но тоже разговор застольный. Сводится он к безапелляционному тезису оппонента, что все эти продажи искусства — торговля воздухом и деньги на ветер. Следовательно, все эти немыслимые аукционные цены — это непременно пузырь, обман, и в целом все смахивает на ловкую аферу. Спорить с этим можно до хрипоты. Убежденный носитель житейской мудрости никогда не согласится, что за картину (пусть даже самую расчудесную) человек в здравом рассудке может заплатить несколько сотен миллионов долларов. Попробуйте кому-нибудь ради интереса объяснить, что важная для истории искусства фотография может стоить под 5 миллионов долларов, как многоквартирный дом в Москве. А шедевр Сезанна — как 25 таких домов, то есть целый городской квартал. То-то. Тем не менее попробую. Так, чтобы было понятно.
О «торговле воздухом» и «деньги на ветер» рассуждать скучно. Тут многое познается в сравнении. Для одних купить Матисса означает купить «воздух», а для других, условно, Басков на частную вечеринку — удачное приобретение. Приходится сравнивать вечное с модным. Как тут объяснить, что работа Матисса переживет века, а имя ее владельца тоже сохранится в истории? По меньшей мере, о нем будут упоминания в строчках публикуемого провенанса и в переиздаваемых каталогах. А вот имена «королей вечеринок» вряд ли ждет эта участь.
Начну с того, что баснословные цены — удел не многих и очень непростых картин. Платят не за холст, краски и умение «изображать как в жизни» (это как раз уже не имеет значения). Охота на шедевры — это поиск предметов, служащих воплощением прорывных идей, апофеозом новаторства, свидетельством переломных событий в истории художественной мысли. Никому не нужен фигуративный ранний Мондриан или экспрессионизм раннего Ротко. Коллекционеры требуют их новаторского неопластицизма и пульсирующих цветовых абстракций. А будь у кого шанс приобрести на аукционе «Черный квадрат» Малевича, то покупатели бились бы заведомо не за схематичный, довольно небрежно написанный холст. Боролись бы они за революционную вещь, икону авангарда, определившего развитие живописи XX века. И стоил бы этот неаккуратно написанный первосимвол новой религии в искусстве больше сотни миллионов долларов.
Скептикам, сомневающимся в оправданности цен на шедевры, стоит обратить внимание, что они устанавливаются не в тихих кабинетах, а на аукционах, в реальной публичной борьбе, при высочайшем уровне состязательности. Иногда речь идет о десятках аукционных шагов. То есть установившаяся цена, как правило, объективна. Это вам не госзакупки с псевдотендерами. Это устойчивый рынок.
И тем не менее, почему выдающиеся картины стоят так дорого? Вот лишь несколько возможных причин:
1. Инвестиции в долгосрочный «суперактив». Обычным людям, с горизонтом планирования 1–3 года это сложно понять. Но владельцы состояний, их трасты и «семейные офисы» порой вынуждены думать на 20–50, даже 100 лет вперед. А ведь там, за горизонтом вообще ничего не просчитывается — полная неопределенность. Сохранится ли роль золота? Большой вопрос, скорее нет. Что будет с нефтью, питьевой водой да и вообще с картой мира? Что можно будет передать правнукам? И так сплошные вопросы. Но, оглянувшись назад, можно вспомнить, что человечество всегда брало с собой в будущее. Знания и искусство. Мир будет сильно меняться, но вряд ли потомки кардинально пересмотрят значение Тициана, Сезанна, Малевича. Поэтому шедевры многими сегодня рассматриваются как долгосрочное средство сбережения, некий «суперактив» для вложений капитала.
2. Исключительная редкость. В ноябре 2008 года «Супрематическая композиция» Казимира Малевича была продана на Sotheby’s за 60 миллионов долларов и заняла второе место в списке самых дорогих произведений русских художников. Ошеломительный результат? Отнюдь. Если бы не навалившийся финансовый кризис, то работа могла бы уйти и за 100 миллионов. Оставим в стороне патетику (понятно, что супрематизм Малевича — изобретение, изменившее историю мирового искусства в XX веке) и сосредоточимся на материале. Живопись Малевича в частных руках вся наперечет, и работы подобного класса могут появиться на рынке только в результате исключительных событий. Так, эту «Супрематическую композицию» и еще две работы в стиле супрематизма отсудили у голландского музея Стеделийк наследники художника в результате сложного реституционного спора. То есть потенциально на рынке могут появиться еще две вещи сопоставимого уровня, но когда это произойдет? Может, через 10 лет, может, через 20, а может, через 100. Равно как и единственная версия «Крика» Эдварда Мунка в частных руках, «Портрет Адели Блох-Бауэр II» Густава Климта и другие уникальные вещи. Вот и ответ: покупатели готовы платить баснословные суммы за шедевры исключительной редкости.
3. Плата за роль достопримечательности (источник прибыли). Шедевры не только дорожают сами по себе, но и могут быть источником прибыли. Они выполняют функцию достопримечательности, привлекают туристические потоки. Сегодня растет доля и значение культурного туризма, в престижные музеи стоят очереди. В мире появляются новые искусственно создаваемые центры культурного туризма — например, на Ближнем Востоке. Чем заманить путешественников? Купить шедевры. За любые деньги. Уверен, что немало людей готовы съездить посмотреть «Игроков в карты» Сезанна, купленных королевской семьей Катара примерно за 250 миллионов долларов. Да еще и пиар получился блестящий: такие траты сами себя рекламируют.
4. Искусственное ограничение предложения шедевров. Раз всем понятно, зачем регулировать предложение алмазов на рынке, то почему то же самое не делать с шедеврами? В арт-мире эта схема не самая распространенная, но тем не менее встречающаяся. Если б та же галерея «Мальборо» выбросила на рынок все свои запасы экспрессиониста Френсиса Бэкона, то можно представить, что произошло бы с ценами. Коль скоро этого не происходит, то все предсказуемо растет, что в целом всех устраивает.
5. Фактор must — «обязано быть». Коллекционер, конечно, может потерпеть без новаторских абстракций Ротко. А вот музею современного искусства, претендующему на мировую известность, без Ротко нельзя никак. Равно как и без Бэкона, и без Фрейда, и без многих других столпов. Без этого придется смириться с локальным или даже провинциальным статусом. Сегодня мы переживаем период возникновения новых амбициозных музеев: на Ближнем Востоке они уже создаются, а там и Китай подтянется. Всем им нужны серьезные закупки. А вещей, как мы помним, не так уж много. Так, в прошлом году на аукционы выставлялось лишь пять живописных абстракций Ротко. Три из них были проданы за десятки миллионов долларов. Причем одна обновила очередной мировой рекорд. И это повторяется почти все последние годы: цены на важные абстракции Ротко продолжают расти.
6. Наценка за новаторство. Если миллионные цены импрессионистов и старых мастеров большинство внутренне готово принять, то современная фотография за 3 миллиона долларов — это за рамками его понимания. А ведь таких примеров уже не мало. Самая дорогая фотография на сегодняшний день — это «Рейн II» Андреаса Гурски, проданная в 2011 году на Christie’s за 4,3 миллиона долларов. До этого аукционный рекорд для фото составлял 3 миллиона долларов. Его делили снимок «99 центов» того же Гурски и «Ковбой» Ричарда Принса. Но почему? Вероятно, в значительной степени речь идет о премии за новаторство. Ричард Принс считается изобретателем и идеологом Appropritation Art — «художественного заимствования». Так, фотография за 3 миллиона долларов получилась, когда Принс переснял из журнала чужое фото ковбоя в рекламе сигарет «Мальборо». Такого еще не было. Иногда использование чужих фото приводило к неприятностям, но как говорят в России: «Наглость — второе счастье». Смелый художественный жест получил признание искусствоведов и коллекционеров, а цены на работы художников-новаторов уже привычно бьют миллионные отметки.
7. Конкуренция амбиций. Еще в 2010 году в мире насчитывалось почти 11 миллионов миллионеров. То есть тех, у кого миллионы не последние — без учета машин, недвижимости, имущества. 11 миллионов человек — это больше, чем все население Греции, сравнимо с населением Москвы. Даже если методика учитывала только легальные состояния, то цифра впечатляет. Ошибкой было бы считать, что хотя бы пятая часть из них интересуется искусством. Думаете, что оставшимся не за что побороться на несчастном аукционном рынке? На том, на котором в год выставляется лишь пять абстракций Ротко?
Список причин, по которым за картины платят многие миллионы долларов, конечно, не исчерпывается этими семью. Есть еще пружина отложенного спроса (Россия, Китай и др.), когда коллекционеры в новых политических условиях словно с цепи срываются. Бывают заведомо фиктивные сделки, раскрутка, манипулирование ценами, но это уже больше на уровне нюансов и общую картину вряд ли искажает. В основном же все объясняется проще: слишком большое количество денег охотится за малым количеством уникального товара, способного пережить века, не растеряв своей ценности. И побеждать в этом соревновании приходится, предлагая безумные ставки.
Постоянный адрес статьи:
https://artinvestment.ru/invest/rating/20130124_st.html
https://artinvestment.ru/en/invest/rating/20130124_st.html
© artinvestment.ru, 2024
Внимание! Все материалы сайта и базы данных аукционных результатов ARTinvestment.RU, включая иллюстрированные справочные сведение о проданных на аукционах произведениях, предназначены для использования исключительно в информационных, научных, учебных и культурных целях в соответствии со ст. 1274 ГК РФ. Использование в коммерческих целях или с нарушением правил, установленных ГК РФ, не допускается. ARTinvestment.RU не отвечает за содержание материалов, представленных третьими лицами. В случае нарушения прав третьих лиц, администрация сайта оставляет за собой право удалить их с сайта и из базы данных на основании обращения уполномоченного органа.
