C 26 по 30 июня в Праге прошла конференция по вопросам реституции (материал, посвященный открытию конференции, можно посмотреть здесь), в которой участвовали делегации 46 государств и представители арт-мира. Участники конференции в числе прочего обсуждали, насколько хорошо страны претворяют в жизнь Вашингтонские положения о конфискованном нацистами искусстве. Они также подписали документ под названием «Терезинская декларация» (Терезин — городок неподалеку от Праги, где во время войны находился концентрационный лагерь). Декларация подтверждает Вашингтонские положения и говорит о моральном долге государств и организаций возвращать жертвам Холокоста их имущество, а также о необходимости оказывать им материальную поддержку. В частности, украденные нацистами произведения искусства, чьи владельцы умерли, не оставив наследников, могут быть проданы с целью получить средства для помощи неимущим евреям, пережившим Холокост. В Терезине будет создан международный институт, который станет единым информационным центром по проблемам реституции.

Напомним, что Вашингтонские положения были разработаны в 1998 году. Их подписали представители 44 государств. Согласно этому документу, власти стран обязуются тщательно исследовать провенансы находящихся в публичных собраниях «спорных» работ, публиковать о них информацию и призывать законных владельцев обращаться за ними, а также сделать свои архивы доступными для публики. Вашингтонские положения не имеют юридической силы, но их невыполнение может не очень хорошо сказаться на имидже государства.

В годы правления Гитлера нацисты похитили или конфисковали у евреев около 650 тысяч произведений искусства. Кроме того, они нередко вынуждали владельцев продавать работы по бросовым ценам. Многим еврейским собирателям, потерявшим по вине нацистов работу и дом, не оставалось ничего, кроме как пустить свои сокровища с молотка. Те, кто бежал из страны, нередко оставляли произведения на попечение друзей, дилеров и музеев. Работы, за которыми никто не вернулся, обрели новый дом в публичных и частных собраниях, чьи нынешние владельцы порой и не догадываются об их «темном» происхождении. Конечно, утрату произведений искусства не сравнить с человеческими потерями, но следует помнить о том, что одной из главных целей политики Гитлера было уничтожение культуры европейских евреев. По словам историка искусства и эксперта по реституции Марка Масуровски (Marc Masurovsky), в результате войны художественное наследие евреев было «ампутировано».

Автор книги «Похищение Европы: Судьба европейских культурных ценностей в годы нацизма» Линн Николас (Lynn Nicholas) заметила, что, хоть Вашингтонские положения и похвальны с этической точки зрения, законами они все же не являются. Из-за этого многие делают вид, что их будто бы и нет. За десять с лишним лет, прошедших с момента подписания положений, по реституции были возвращены всего лишь около 3 процентов из 650 тысяч украденных работ. Юрист североамериканской Ассоциации директоров художественных музеев Стивен Кнерли (Stephen Knerly) заявил, что около 200 музеев — членов объединения с 1998 года вернули довоенным владельцам и их наследникам всего 16 экспонатов.

Грэм Бил (Graham Beal), директор Детройтского института искусств, сказал, что случаев реституции было больше 16, но меньше 30. Ему хорошо досталось от участников конференции: некоторые в лицо называли его лжецом. Била обвинили в том, что он вышел из зала во время переговоров насчет одной «спорной» работы, хотя сам директор это отрицает. По его словам, сравнительно небольшое количество предметов, отданных по реституции американскими музеями, объясняется тем, что большинство украденных нацистами произведений искусства не покидали Европу, то есть в США их число невелико.

Многие участники конференции сетовали на то, что «в народе» к реституции относятся плохо. СМИ часто публикуют сообщения о наследниках жертв Холокоста, продающих за миллионы долларов отвоеванные у музеев шедевры, и у людей создается впечатление, что реституция для них лишь способ «озолотиться» за счет горя родителей. А уж адвокатов этих наследников и вовсе считают алчными и бессовестными. Об этом прямо заявляет главный противник реституции — куратор лондонской Королевской Академии Норман Розенталь (Norman Rosenthal). Эксперт по реституции Жак Луст (Jacques Lust) назвал сложившуюся ситуацию «тиранией шедевров». А ведь большинство произведений, за которые борются наследники, вовсе не такие ценные, чаще всего они даже не входят в постоянную экспозицию музеев. Они имеют скорее «сентиментальную», семейную, а не финансовую ценность.

Марк Масуровски говорит, что музеи в общем и целом не чувствуют себя обязанными выполнять Вашингтонские положения. По его словам, они замалчивают информацию о провенансе экспонатов «с темным прошлым». А вот кто проявляет в этом деле настоящую активность, так это крупные аукционные дома. И у Christie’s, и у Sotheby’s есть специалисты по реституции. Они внимательно следят за тем, чтобы на торгах ненароком не появился украденный нацистами предмет. Как говорит старший вице-президент Sotheby’s, глава отдела реституции Лусиен Симмонс (Lucian Simmons), коммерческие интересы здесь совпадают с этическими. Оба аукционных дома только выиграли от того, что стали исследовать провенанс произведений: покупатели чувствуют себя гораздо уверенней, когда знают, что инвестируют в безупречные с юридической точки зрения работы.

В случаях, когда провенанс оказывается не столь «чистым», аукционные дома вместе с продавцами работ принимают решение, стоит ли искать законных владельцев. Договориться с ними помогают, помимо адвокатов, учреждения вроде нью-йоркской Службы рассмотрения претензий жертв Холокоста. Иногда продавцы и законные владельцы решают поделить доход от продажи «спорного» произведения.

К сожалению, кроме Christie’s, Sotheby’s и австрийского Dorotheum мало кто интересуется происхождением выставленных на продажу предметов. У небольших аукционных домов и дилеров часто не хватает средств на исследование провенанса, да и заинтересованности у них маловато. Как-то раз работа, отвергнутая Sotheby’s по причине ее «нацистского прошлого», была с успехом продана в частном порядке. Никто не озаботился тем, что у покупателя, возможно, в будущем появятся из-за этого произведения большие проблемы. Поэтому тем, кто собирается приобрести работу подозрительного происхождения, нужно сперва все выяснить досконально — не позавидуешь покупателю, выложившему за произведение кругленькую сумму, а потом оказавшемуся втянутым в дорогостоящую судебную тяжбу.

Да уж, без судов и адвокатов в деле реституции не обойтись. Многие говорят об альтернативных вариантах разрешениях споров, но, как всегда, все упирается в законы стран, в чьих публичных коллекциях находятся украденные работы. Это отмечает глава американской делегации Стюарт Айзенштат (Stuart Eisenstat). Краковская резолюция, разработанная Марком Масуровски и его соратниками в мае, затрагивает такую тему, как способы помешать реституции: это законы об исковой давности, законы о наследстве и законы о национальном культурном достоянии, а также коллизия законов. Главная неудача пражской конференции, по мнению некоторых ее участников, — это то, что по-прежнему отсутствуют механизмы, способные обеспечить надлежащее выполнение положений декларации.

В число стран, подписавших декларацию, входит и Россия. Делегация, руководителем которой выступил специальный представитель президента РФ по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой, добавила к ней специальное заявление. «Российская сторона исходит из того, что любые имущественные вопросы, связанные с событиями Второй мировой войны, в том числе и с трагедией Холокоста, должны решаться при безусловном соблюдении принципов послевоенного урегулирования в Европе, — заявил Швыдкой. — Имеются в виду документы союзных держав, мирные договоры и иные соглашения послевоенного периода». Согласно этим документам, государства-агрессоры отказываются от любых связанных с войной претензий к союзным державам, а также обязуются компенсировать своим гражданам имущество, переданное в качестве репараций или реституции. В заявлении подчеркивается, что эти принципы не подлежат пересмотру.

Материал подготовила Юлия Максимова, AI

Источник: artinfo.com, ruvr.ru, artinvestment.ru