Этот месяц, а точнее, последняя неделя перед праздниками отметилась сразу несколькими новыми аукционами. Один их них, уже известный аукционный дом «В Никитском», решил расширить сферу своих интересов, включив в нее наряду с книгами живопись графику и предметы ДПИ, и провел первые торги 25 апреля. Второй — начинающий свою деятельность сразу во всех направлениях Восточно-Европейский антикварный дом — тоже в первый раз провел аукцион живописи и графики.

Со стороны может показаться, что провести аукцион совсем не сложно: собрал лоты, объявил о дате аукциона и провел торги. На самом деле сложности начинаются сразу: где взять лоты, причем лоты ликвидные? «А что тут сложного? — спросят несведущие оптимисты, — Объявляй дату проведения и сбор лотов — и работы к вам сдатчики сами принесут». Как бы не так! Если принесут, то только неликвидные вещи, от которых рады избавиться. Но никто никуда ничего сколько-нибудь ценного не понесет, пока не будет уверен в эффективности аукционного дома, а это нарабатывается годами. Отдельный разговор о ценообразовании. Понятно, что сдатчик (который часто понятия не имеет о рыночных ценах) хочет продать подороже, и нередко именно это его желание, особенно в переговорах с начинающим аукционным домом, становится причиной завышенных эстимейтов, что, в свою очередь, неминуемо ведет к снижению активности покупателей (которые, как правило, в ценах разбираются) и отсутствию продаж. Вот он, классический замкнутый круг, разорвать который очень трудно. Но некоторым это все же удается.

Посмотрим, как справился со своими задачами Восточно-Европейский антикварный дом.

Организаторы торгов начали «с вешалки», то есть с подготовки самого аукционного пространства; здесь всё на высшем уровне: дизайн интерьеров, оборудование, шампанское в хрустальных фужерах и клубника со льдом. Но, как водится, не обошлось и без перегибов. Так, по мнению устроителей, обеспеченная публика не жалует своим присутствием торги из-за опасения оказаться в компании неряшливо одетых посетителей, и на этот случай в правилах Восточно-Европейского антикварного дома оговорен некий дресс-код, а для нарушителей оного имеется специальный гардероб пиджаков и галстуков. О желании выделиться среди российских аукционов светским лоском было объявлено довольно громко, но вот насколько оно удачно — большой вопрос. Я, например, за несколько последних лет еще ни разу не видел на торгах оборванцев. И основная проблема видится не в присутствии людей в джинсах или пуловерах, а в их отсутствии, и если сравнивать аукцион живописи с двадцатью участниками в зале с аукционом нумизматики, где с трудом всякий раз втискивается добрая сотня, то выбор, по-моему, очевиден.

Итак, за пять минут до начала в зале, кроме меня, находилось 13 человек лет 25–35; половина из них — дамы, скорее всего, просто пришедшие за компанию со своими спутниками. Аукцион начался в 16.15 и закончился в 17.00, что хорошо для 100 лотов. Пока шли торги, подтянулось еще несколько опоздавших, и в общей сложности в зале находилось около 20 участников — нормально, чуть меньше среднего. Что действительно было здорово, так это средства связи: организаторы обеспечили даже прямую интернет-трансляцию, которой, к слову сказать, не преминул воспользоваться один из участников, купивший без борьбы акварель Анны Лепорской (лот 39) за стартовые 170 000 рублей. Лепорской, надо отметить, в этот раз повезло больше других: из одиннадцати ее работ были куплены восемь, все ушли в зал (кроме упомянутой выше акварели), в одни руки, все по старту 150 000 рублей и все без борьбы.

Общая статистика этих торгов такова: всего продано 18 лотов, из них в зал — 12, еще два лота достались участникам на телефоне, три забрали владельцы заочных ставок и один, как отмечалось выше, ушел в Интернет. Общий результат по лотам — 18 %, что ниже среднего процента продаж этой весны, но вполне нормально для старта нового аукциона. Борьбой был отмечен всего один лот — масло на картоне «Крым» работы Виктора Васина 1938 года (лот 13): в шесть шагов уложились телефон и участник в зале, торг закончился на сумме 37 000 рублей в пользу участника на телефоне, в чью коллекцию и отправилось изображение знойной девушки в купальнике на пляже.

И еще одна серия работ ушла в одни руки — несколько литографий Виктора Пяткова (лоты 73–76), все проданы по старту 55 000 рублей и все без борьбы.

А что же не купили и почему? Посмотрим.

Юрий Пименов: «Женский портрет», холст, масло, 1930-е (лот 8). Стартовая цена 955 000 рублей в данном случае не имеет значения, потому что картина сама по себе очень не интересная.

Михаил Клодт: «Тропинка к храму», холст на фанере, масло, 1903 (лот 2). Стартовая цена 610 000 рублей для такого уровня работы представляется немного высоковатой, шансов продать было бы больше, если бы торг начинался с цифры поменьше, например 400 000 рублей.

Алексей Сапожников: «Владивосток. Семёновская гавань», холст масло, 1934 (лот 12). Картина с обложки, стартовая цена — 305 000 рублей. Почему именно эта картина попала на обложку, а значит, имеет статус топ-лота, не очень понятно: не самый популярный художник, и уж конечно, не самый дорогой. Хоть картина сама по себе приятная, весенняя, но достаточно ли этого для того, чтобы попасть на обложку и получить старт в 10 000 долларов, — не уверен.

Лев Зевин: «Отдых. На даче», холст, масло, 1937 (лот 15). Старт — 4 135 000 рублей. Здесь как раз всё ясно: эта работа выставлялась за месяц до кризиса в 2008 году на Sotheby‘s с эстимейтом 90 000–136 000 долларов и не была продана. Повторять эту попытку сейчас, начиная с верхней цифры тогдашнего эстимейта, точно не правильно. Отсюда и результат, то есть его отсутствие. Ещё одна работа с того же аукциона — «Колхозная хата-лаборатория» Михаила Манюкова (холст, масло, 1940, лот 16) — хрестоматийный, классический и т. д. и т. п. образец соцреализма, гигантского размера 150 х 235 и такого же гигантского старта — 5 720 000 рублей. На Sotheby’s она выставлялась с эстимейтом поменьше, но и тогда это не помогло с продажей, и уж тем более сейчас. Не буду дальше перечислять картины того же направления, не нашедшие своего покупателя; причина неудачи понятна: ценообразование явно не соответствует и рыночному уровню цен, и без того слабому интересу к соцреализму, который мы наблюдаем на торгах повсеместно.

За подтверждением обратимся к неудачному результату «Женского портрет» работы Владимира Серова (холст, масло, 1940–50-е, лот 26). Стартовая цена в этом случае уже учитывала неудачную попытку продажи 2011 года с эстимейтом 800 000–1 200 000 рублей, была скорректирована до более приличных 445 000 рублей, но, увы, и этого оказалось много.

«Натюрморт» Арона Буха (холст, масло, 2002, лот 86). Это совсем не соцреализм, но причину неудачи надо опять же искать в цене — и больше ни в чем. Если за весь 2012 год на аукционах не была продана ни одна работа дороже 100 000 рублей, то зачем же делать старт 145 000 рублей? А ведь на том фоне, который есть именно сейчас (идет прекрасная выставка в ММСИ), привлекательный, скажем в 50 000 рублей, старт мог бы решить все дело совсем иначе: покупатели заинтересовались бы, а там азарт, глядишь, и пошли торговаться. Но нет, возразят мне, а вдруг не нашлось бы больше одного покупателя — и ушла бы хорошая работа по «бросовой» цене, а сдатчик, ясное дело, против. И что делать? Есть приемы — например, резервная цена. Но только устроители в данном случае сознательно против таких приёмов. И зря.

И последнее — отличная картина «Чай» Наталии Нестеровой (холст, масло, 2005, лот 96). Да, стартовая цена 1 250 000 рублей не самая большая в её аукционной истории; были продажи и по 40 000 долларов, и по 100 000 долларов, и выше, но за два последних года цены уверенно держатся ниже 30 000долларов. И на что был расчёт? В очередной раз хочется сказать: жаль.

Позволю себе несколько советов. Первое — не унывать, потому что первый аукцион, как правило, не успешный, а в данном случае это не совсем так. Второе — тщательнее подходить к определению цены. Завоевать интерес покупателей новому аукциону сейчас можно только «правильной» ценой (и часто в ее определении может помочь наша аукционная база). Не факт, что даже с хорошими ценами работы начнут быстро и помногу продаваться, но для привлечения внимания нужной публики это средство — самое надежное, и следить станут, а потом и покупать. Процесс сложный и длительный, но дорогу осилит идущий. Первый шаг сделан, и мы уверены: у Восточно-Европейского антикварного дома есть все шансы найти свою нишу рынка и своего клиента. Успехов!

Редакция ARTinvestment.RU