Биеннале графического дизайна «Золотая пчела» позволяет увидеть плакаты со всего мира в новом ракурсе

В ЦДХ открылась 8-я московская международная биеннале графического дизайна «Золотая пчела», организованная Академией графического дизайна, Высшей академической школой графического дизайна, издательством Alma Mater и другими художническими организациями при поддержке Общества поощрения художеств. В ЦДХ представлен шорт-лист профессионального конкурса: 1000 работ 400 дизайнеров из 43 стран мира, прошедших через руки отборочного комитета, — плакаты, книги и шрифтовые композиции.

Если вас тошнит от наружной рекламы, а при виде среднестатистической афиши хочется подрисовать рога и уши очередному вдохновенному маэстро, то вам сюда. Московская биеннале «Золотая пчела», созданная в 1992 году усилиями Сергея Серова, в прошлом ученого секретаря, а ныне президента Академии графического дизайна, — неплохой урок жителям страны, которая в 1920-е была впереди планеты всей по части агитационного плаката и книжного оформления, а потом последовательно сдавала позиции в области прикладной графики.

Главной темой биеннале был и остается плакат в широком смысле слова, от афиши и рекламы — до политического и социального. Вот и на этот раз три четверти экспозиции отдано под раздел «Плакат»: около 700 произведений дизайнеров со всего мира, от Австралии до Канады. Большинство участников, конечно, из России и с Украины, а традиционно самые большие сборные из дальнего зарубежья — китайскую и японскую — в этом году обошли в количественном (а местами и в качественном) плане команды Польши и Ирана.

В плакатном разделе восторжествовало свободное искусство, то есть афиши концертов, спектаклей, выставок, фильмов и фестивалей. Политического и социального плаката явно меньше, хотя и попадаются работы о наркомании, СПИДе, экологических проблемах, терпимости к больным синдромом Дауна, бомбежке Хиросимы; специальный проект посвящен трагедии голодомора 1932–1933 годов на Украине: целый стенд аскетичных черно-белых концептуалистских работ украинских дизайнеров на выставке явно выделяется. Однако в целом афиши, где художник не связан идеологическими предпосылками, оказываются ярче и оригинальнее. Как, например, произведения одного из лидеров французского графического дизайна Мишеля Буве, зовущего на спектакль по «Преступлению и наказанию» с помощью топора, в котором «прорублено» тюремное окошечко, а любовную коллизию «Троила и Крессиды» изобразившего в виде электровилки с тремя зубцами. Или шедевры израильтянина Йосси Лемеля, где ощетинившийся гвоздями апельсин с маркой Jaffa рекламирует современное израильское искусство, а составленная из бананов менора — Израиль в целом.

Есть целый ряд выдающихся афиш из России, взять хоть плакат Анны Наумовой к концерту Энтони Брэкстона в «Доме», где фотография великого джазмена разрезана на синкопы и сплавлена в свободную импровизацию. Правда, здесь наблюдается одна печальная закономерность: чем лучше российская афиша — тем маргинальнее событие. И уж точно не торжественный вечер в Государственном Кремлевском дворце.

Специальный раздел биеннале «Новая кириллица 300», посвященный 300-летию петровской реформы русского алфавита и введению гражданского шрифта, стал праздником для дизайнеров-шрифтовиков России и Украины, воспринявших юбилей как бесконечное поле для экспериментов с буквой в стилистическом диапазоне от украинского барокко до заборных граффити. И только украинцы Инна Балагура и Алексей Поповцев, выведшие тяжелой эпиграфической латиницей надпись Ti nie prav Petr, считают, похоже, что царь-реформатор мог бы быть более последовательным в своем западничестве. Впрочем, проблема перехода России и стран бывшего СССР на международный язык дизайна заключается все же не в шрифтовых различиях, а в чем-то более существенном.

Источник: kommersant.ru