Дженнифер Рубелл: искусство — это вкусно!
Американская художница Дженнифер Рубелл создает произведения искусства из еды и напитков
Жарким летним вечером 1979 года маленькая Дженнифер Рубелл (Jennifer Rubell), ученица четвертого класса, отправилась со своим дядей Стивом на небольшой дружеский ужин. На него также были приглашены актеры Лайза Миннелли (Liza Minnelli), Фарра Фосетт (Farrah Fawcett), Райан О’Нил (Ryan O’Neal) и Энди Уорхол (Andy Warhol). Родоначальник поп-арта вдруг решил нарисовать на салфетке Фарру, но потом передумал и изобразил Дженнифер. «Как пишется Дженнифер?» — спросил Уорхол. Девочка произнесла имя по буквам. «Слишком сложно», — сказал Уорхол и написал: «Дж. Р. С любовью, Энди». Так классик поп-арта стал «крестным отцом» будущей художницы.
«Дело в том, что мой дядя и Энди были лучшими друзьями», — поясняет Дженнифер, которой сейчас 41 год. Ее дядя Стив Рубелл, совладелец знаменитого клуба Studio 54, в котором бывал Энди Уорхол и другие знаменитости, после проблем с полицией и закрытия заведения занялся созданием бутик-отелей. Вскоре гостиничный бизнес и коллекционирование предметов искусства стали основными семейными источниками дохода. Родители Дженнифер начали собирать произведения искусства еще в шестидесятых, а сегодня из их коллекции создан в Майами целый музей. Рубеллы всегда общались с художниками и чувствовали себя в арт-сообществе как рыба в воде. В 80-х они стали известны благодаря вечеринкам, проводившимся для гостей нью-йоркской Биеннале Уитни, среди которых были Кит Харинг (Keith Haring), Джулиан Шнабель (Julian Schnabel), все тот же Энди Уорхол и Жан-Мишель Баския (Jean-Michel Basquiat). В число друзей семьи Рубелл также входят Синди Шерман (Cindy Sherman), Ричард Принс (Richard Prince) и Джефф Кунс (Jeff Koons), у которого Дженнифер практиковалась, когда ей было девятнадцать.
Расти в такой среде — и удача, и настоящее испытание для человека, ищущего себя в творчестве. По словам матери Дженнифер, стать концептуальным художником ее дочери позволила лишь огромная вера в себя и в то, что она делает. Родители никогда не поддерживали ее творческих порывов, скорее наоборот. Их эрудированность в области искусства заставляла их предъявлять очень высокие требования и поначалу мешала благосклонно отнестись к тому, что Дженнифер претендует на лавры художника. «Годами мы твердили одно и то же: невозможно быть в хороших отношениях с художником, чьи работы тебе не нравятся». Поэтому Дженнифер стоило больших усилий перестать прислушиваться к мнению родителей: «Попробуйте сосчитать, сколько детей коллекционеров стали художниками. Думаю, эта цифра близка к нулю. И потом: мне долгое время мешало то, что, невзирая на качество моих работ, люди, зная, что мои родители — коллекционеры, могли подумать, что моей карьере способствовали они».
Из-за этого после окончания Гарварда в 1993 году Дженнифер занялась кулинарией. Это не стало неожиданностью: ее мать вспоминает, что Дженнифер организовала свою первую вечеринку с оригинальными блюдами, когда ей было всего девять лет. «Сначала подавали томатный сок в бокалах для вина с дольками лимона по краям, — вспоминает Рубелл. — Это были чистые 70-е». Позже она прошла обучение в Американском кулинарном институте и стажировалась у знаменитого американского шеф-повара и ресторатора Марио Батали (Mario Batali) на телеканале Food Network. Она переехала в Майами, где планировала открыть собственный ресторан Jennifer’s, но из этой затеи, по ее словам, «к счастью, ничего не вышло». Еще Дженнифер вела кулинарные колонки в разных изданиях и, в конце концов, выпустила книгу рецептов.
2001 год стал поворотным в карьере Дженнифер: она помогала родителям организовывать ежегодные торжественные завтраки на ярмарке Art Basel в Майами. Ее новаторский подход к коллективным трапезам, как она поняла позднее, очень напоминал перформансы авторов «релятивистской эстетики» — направления в концептуальном искусстве, где художественно оформленное пространство становится местом общения или какой-либо совместной деятельности. Для завтрака в 2007 году, например, Рубелл вместо традиционного шведского стола предложила каждому из двух тысяч приглашенных набор для самообслуживания: пару латексных перчаток, яйца вкрутую, круассан и кусочки бекона. Художник Рикрит Тиравания (Rikrit Tiravanija) «уже устаривал перформансы с едой в 90-е годы, — рассказывает Рубелл, — но именно релятивистская эстетика окончательно убедила меня в том, что я занимаюсь искусством». Гости арт-базельских завтраков также посчитали происходящее искусством и регулярно стали спрашивать у родителей Рубелл имя художника, организовавшего мероприятие. Мера Рубелл, мать Дженнифер, вспоминает: «С каждым годом резонанс становился все сильнее, о Дженнифер узнавало все больше людей».
Так Дженнифер удалось найти свою нишу, пустовавшую до этого в искусстве. Главное в ее работах и то, что радует ее саму больше всего, — это активность, включенность зрителей, их участие и взаимодействие. Через некоторое время к ней стали обращаться с заказами друзья и культурные учреждения: она организовывала для них свои фирменные необычные и провокационные трапезы-перформансы.
Когда ее пригласили принять участие в Биеннале арт-перформансов в Нью-Йорке, Рубелл окончательно перешла из разряда кулинаров и менеджеров в художники. Ее занимавшая несколько залов инсталляция «Сотворение мира», представленная на биеннале, являлась своеобразным переложением трех первых глав Книги Бытия. Три этажа здания, в котором расположилась работа Рубелл, были до отказа заполнены едой. Гора ребрышек, постепенно заливаемая сверху медом, символизировала сотворение Евы. Три срубленные яблони призваны были напомнить о грехопадении. Также зрителям были представлены семь шоколадных мини-копий работы «Кролик» Джеффа Кунса, снабженных молотками для разбивания. Арт-критик Times Роберта Смит (Roberta Smith) написала в своем отзыве, что эта работа Рубелл «соединила инсталляюцию, хэппенинг, перформанс с отсылками к Ветхому Завету и заставила забыть, что мероприятие на самом деле представляло собой обычно невыносимо скучный и долгий благотворительный обед».
С этого момента Рубелл стали называть гасторономическим художником. Ее эксцентричные, иногда шокирующие, но неизменно зрелищные мероприятия в музеях и на ярмарках искусства идеально вписались в дорогую, самоироничную и в то же время панибратскую атмосферу современного художественного сообщества. Произведения Рубелл стали и прекрасным комментарием к положению современного искусства на рынке: художница иронизирует и одновременно открыто наслаждается его статусом продукта потребления. В прошлом году Рубелл организовала ежегодный благотворительный обед в Бруклинском музее. Заявленная музеем тема — «Кумиры» — позволила ей, как всегда, оригинальным образом почтить память любимых художников: гигантская пиньята в виде головы Энди Уорхола украшала вестибюль, 150 жареных кроликов навевали ассоциации с перформансом «Как объяснять картины мертвому зайцу» Йозефа Бойса (Joseph Beuys). А «питьевые» картины — белые продолговатые холсты, сзади которых закреплены резервуары с жидкостью, а спереди — краники, —предоставляли всем желающим мартини, бурбон, джин-тоник, белое вино, ром с колой и недвусмысленно отсылали к полотнам Джексона Поллока (Jackson Pollock), созданным при помощи техники «капания».
«Питьевые» картины стали настоящим прорывом для Рубелл, которая хотела отойти от чисто гастрономической темы и более четко обозначить свои художественные амбиции. Главный носитель смысла в ее работах, по ее собственным словам, это взаимодействие, а еда была на определенном этапе удобным средством этого взаимодействия. «Мне интересно создавать искусство, которое нравится людям и которое одновременно объясняло бы процессы, происходящие в современном искусстве. Когда вы делаете зрителей участниками произведения, они лучше постигают его суть, так как находятся внутри». «Питьевые» картины помогли справиться и с другой задачей: Рубелл наконец нашла способ «создать долговременные объекты с неисчерпаемой возможностью взаимодействия».
Друг Рубелл Саймон де Пури, глава аукционного дома Phillips de Pury & Company, чью свадьбу в прошлом году организовала Дженнифер, считает, что художница «разрушает границы». По его мнению, «не стоит связывать ее имя исключительно с ее кулинарными работами. Она художник независимо от того, в чем себя выражает».
Дженнифер обожает готовить, но свои произведения она не изготавливает сама. «Мне никогда не был интересен процесс создания произведения», — признается она. Как и многие художники, Рубелл генерирует идеи и вместе с инструкцией по их воплощению передает их своим помощникам, которые и создают готовое произведение. «Эта практика применялась еще в эпоху Ренессанса. Художественные “фабрики” — отнюдь не являются изобретением ХХ века», — с видом знатока объясняет Рубелл.
Ее первая персональная выставка «Помолвка», состоявшаяся в феврале в галерее Стивена Фридмана (Stephen Friedman Gallery) в Лондоне, напрямую затронула тему авторства и ремесленного изготовления работы. Среди экспонатов была восковая фигура принца Уильяма, созданная скульптором Дэниэлом Друэтом (Daniel Druet), с точной копией кольца Кейт Миддлтон, прикрепленной к рукаву его пиджака. Посетителям выставки предлагалось встать рядом с принцем, вдеть палец в кольцо и почувствовать себя на месте его венценосной невесты. «Мы все дети эпохи феминизма, — комментирует работу Рубелл, — нравится нам это или нет. Возможно, феминисткам это бы не понравилось, но, когда я первый раз “надела” кольцо, у меня чуть не закружилась голова. Я подумала: черт побери, отличное ощущение». Дэниэл Друэт значился как автор скульптуры, но, по словам Дженнифер, «открытость работы взаимодействию — моя идея, так что автор целостной работы все-таки я. А взаимодействие было очень активным», — улыбается Рубелл.
Грядущей осенью должно состояться сразу пять персональных выставок Дженнифер Рубелл на разных площадках: в калифорнийском университете Фуллертон, в Фонде Байелера в Швейцарии, в Perry Rubenstein Gallery в Лос-Анджелесе, в Музее современного искусства в Далласе и на Биеннале перформансов Performa 2011 в Нью-Йорке. Ее последнее творение — серия «медовых картин». Другой новый проект вдохновлен воспоминаниями о клубе Studio 54 и в каком-то смысле выражает ее преклонение перед ее дядей Стивом, которого она называет своим «вторым отцом». Легендарный клуб, по словам Рубелл, «был одним из самых гениальных перформансов, когда-либо существовавших», а ее дядя «делал все, чтобы создавать мимолетные мгновения волшебства». Теперь Дженнифер Рубелл продолжает это волшебство в собственном творчестве.
Источник: , artinvestment.ru
Постоянный адрес статьи:
https://artinvestment.ru/news/artnews/20110727_jennifer.html
https://artinvestment.ru/en/news/artnews/20110727_jennifer.html
© artinvestment.ru, 2025
Внимание! Все материалы сайта и базы данных аукционных результатов ARTinvestment.RU, включая иллюстрированные справочные сведения о проданных на аукционах произведениях, предназначены для использования исключительно в информационных, научных, учебных и культурных целях в соответствии со ст. 1274 ГК РФ. Использование в коммерческих целях или с нарушением правил, установленных ГК РФ, не допускается. ARTinvestment.RU не отвечает за содержание материалов, предоставленных третьими лицами. В случае нарушения прав третьих лиц администрация сайта оставляет за собой право удалить их с сайта и из базы данных на основании обращения уполномоченного органа.
