Сегодня, 23 июня, в Зимнем дворце Эрмитажа открывается выставка «“Прекрасная пришла”. Шедевры портрета из Египетского музея в Берлине», подготовленная Государственным Эрмитажем совместно с Египетским музеем и собранием папирусов, Берлин. Экспонаты, представленные на выставке, были вывезены из Германии во время Второй мировой войны и до 1958 года хранились в Государственном Эрмитаже, в том же году были возвращены в Египетский музей, Берлин.

В экспозиции представлены три скульптурные головы из мастерской Тутмоса, созданные в середине XIV века до н. э. — Голова юной Нефертити (песчаник, раскраска); Голова Нефертити в зрелом возрасте (гранодиорит); Голова царевны, дочери Эхнатона и Нефертити (песчаник), а также Голова Амасиса (граувакка), выполненная в середине VI века до н. э.

В середине XIV века до н. э. египетский царь Аменхотеп IV радикально изменил государственную идеологию. Он запретил почитание традиционных богов и ввел культ единственного бога — Атона, представлявшегося как видимый солнечный диск, пересекающий небо. В науке эта реформа долгое время понималась как первая в истории попытка введения монотеизма, но сейчас понятно, что дело обстояло иначе, одновременно и проще и сложнее. Египетские цари всегда считались имеющими божественную природу, но в Новом царстве значительная часть этой божественности была утрачена, тогда как роль богов, особенно «столичного» Амона, сильно возросла. Аменхотеп III, отец Аменхотепа IV, при помощи сложной системы ритуалов сумел возвратить себе статус полноценного божества. В рамках новой картины мира он сам выступал в роли первобога Атума, а его сын и жена сына, Нефертити, представлялись порожденными им божествами первого поколения, Шу и Тефнут; при этом формой его проявления был солнечный диск Атон. Аменхотеп IV пошел дальше отца: став его соправителем, он свел всю картину мира к взаимоотношениям отца-Солнца и сына-царя, а свое имя изменил на Эхнатон (Проявление Атона).

Для того чтобы быть полностью независимым от старой знати и жречества, Эхнатон создал новую столицу Ахетатон (Горизонт Атона, то есть место, где восходит Солнце). Город представлял собой прежде всего культовый центр с многочисленными храмами, в открытых дворах которых царь каждодневно приносил жертвы Атону, изливавшему сверху свой животворный свет, причем, как это ни трудно представить современному человеку, небесное светило было едино с его отцом, обитавшим где-то по соседству. Смерть Аменхотепа III оказалась катастрофой для этой очень искусственной идеологии. Если бы Эхнатон имел сына, все было бы просто — он сам стал бы Атоном, а его сын — царем-сыном, и начался бы новый мировой цикл, но так как у него рождались только дочери, то картина мира рассыпалась в одночасье. По-видимому, в это время началось исступленное богоборчество Эхнатона, когда с памятников стирали имена богов и даже само слово «боги» во множественном числе было запрещено. После смерти Эхнатона, правившего семнадцать лет, Ахетатон был заброшен, культы старых богов восстановлены, а имя царя-отступника вычеркнуто из истории. Такую идеологию, в которой центральное божество тесно связано с личностями двух царей и отождествляется с одним из них, признать монотеизмом невозможно; к тому же она почти не распространялась за пределы Ахетатона и разделялась только очень узким кругом приближенных Эхнатона.

Идеология Эхнатона нашла отражение в изобразительном искусстве, причем не только в его содержательной, но и в художественной составляющей. От самых первых лет до нас дошел ряд храмовых статуй, показывающих Эхнатона столь подчеркнуто уродливым, что этот стиль получил название карикатурного. У царя широкие женские бедра, отвисший живот, большая грудь; под стать телу лицо — вытянутое, с лошадиной нижней частью, длинным носом, преувеличенных размеров глазами, ртом и ушами; шея неестественно выгнута. Женственность некоторых черт объясняется тем, что царь был изображен как Шу, роль которого была отведена сыну Аменхотепа III в начале соправления, а Шу был гермафродитом, однако смысл других искажений остается непонятным. В более поздних изображениях Эхнатона мы видим те же черты, но уже в заметно смягченном виде. Иконография царя распространилась на всех его последователей, и от его правления до нас дошло несчетное количество изображений мужчин и женщин с тонкими щиколотками и тяжелыми бедрами, вздутыми животами, длинными пальцами, вытянутыми черепами и отвислыми подбородками. Неестественность и манерность стиля отчасти искупаются нехарактерными для Египта динамизмом движений и богатством деталей.

В 1912 году экспедиция Немецкого восточного общества под руководством Людвига Борхардта, работавшая в южном пригороде Ахетатона, обнаружила скульптурную мастерскую, в которой сохранилось более пятидесяти удивительных произведений пластики, главным образом головы и лица Эхнатона, его жены Нефертити, их дочерей и нескольких неизвестных людей. Некоторые из них отличаются несравненно более мягким стилем и доброй теплотой, они принадлежат к числу лучших портретных изображений, когда-либо выполненных в Египте. Традиционно считается, что мастерская принадлежала скульптору по имени Тутмос, и ему приписываются эти уникальные произведения, однако отождествление, основывающееся на одной случайной надписи, едва ли надежно. Поскольку мастерская была брошена со всем содержимым, то произошло это, скорее всего, после смерти Эхнатона, когда был покинут Ахетатон, и, таким образом, эти портреты в определенном смысле являются итогом процессов, происходивших в искусстве солнцепоклоннической столицы.

К выставке подготовлен научный, иллюстрированный каталог (Издательство Государственного Эрмитажа, 2009), а с 23 по 25 июня в музее будет проходить научная конференция «Петербургские Египтологические чтения 2009». Сама выставка будет работать до 20 сентября 2009 года.

Источник: hermitagemuseum.org