Современные художники в кризис: Олафур Элиассон
ARTinvestment.RU   08 апреля 2021

История художника, который лучше других умеет создавать атмосферу: в музее, на биеннале и даже на экране смартфона

В этой рубрике AI рассказывает о первых номерах в составленном ArtTactic рейтинге доверия профессионалов арт-рынка современному искусству, попеременно предлагая читателям признанные и молодые имена. Сегодняшний художник в обновленном ноябрьском рейтинге 2020 года за шесть месяцев карантина поднялся на 17 позиций вверх — с 28-го места на 11-е. Отчасти доверие респондентов стало следствием перехода автора к востребованному рынком цифровому искусству, отчасти — его многократных обращений к проблемам экологии, ставшим особенно актуальными в период пандемии.

Встречайте: Олафур Элиассон (1967) — датско-исландский художник, чья междисциплинарная практика охватывает скульптуру, живопись, фотографию, видео, инсталляцию и архитектурные проекты. В исследованиях аспектов зрительного восприятия, движения и телесного опыта Элиассон соединяет науку и искусство и, трансформируя окружающее пространство, устанавливает связь между индивидуальным переживанием и общественным сознанием.

Карьерные вехи Олафура Элиассона

Элиассон родился в Копенгагене, куда его родители переехали из Исландии в 1960-х. Вскоре семья распалась, отец художника вернулся в Исландию, а сын регулярно приезжал к нему на лето. Исландские пейзажи с резкими световыми контрастами и драматической линией горизонта в многом вдохновили его последующее творчество. Занимаясь рисунком с самого детства, к подростковому возрасту Элиассон был в нем уже довольно силен. Тем не менее он не думал о карьере художника, юноша серьезно увлекался брейк-дансом, выступал в клубах, концертных залах и даже выиграл скандинавский чемпионат.

В 1987 году дед Элиассона по линии отца покончил жизнь самоубийством, а сам отец был госпитализирован в клинику для лечения алкоголизма. Будущий художник приехал в Исландию, чтобы помочь следить за своей двухлетней единокровной сестрой. Мучаясь от скуки, он решил подать документы в Датскую королевскую академию изящных искусств. Его приняли, а в 1990 году на деньги от стипендии художник уже оказался в Нью-Йорке. Он работал ассистентом в студиях живописцев и погрузился в изучение философии, в частности феноменологии Гуссерля.

Настоящий старт творческой практике Элиассона дал переезд в Кёльн (1993), который в то время становился одним из важнейших художественных центров Европы. Здесь он начал эксперименты в области инсталляции, его работы периодически появлялись на выставках местных галерей. Вскоре он устроил свою первую персональную выставку: в арендованном гараже художник впервые искусственно создал радугу. В следующем году он переехал в Восточный Берлин и подписал контракт с Neuger’s gallery. Вскоре он основал «лабораторию пространственных исследований», Studio Olafur Eliasson, объединяющую под одной крышей архитекторов, инженеров и художников для создания масштабных проектов, инсталляций и скульптур, которые изучают вопросы восприятия, движения, чувственного опыта и самоощущения человека в природной и рукотворной среде.

В 1996-м состоялась первая выставка Элиассона в Нью-Йорке, в пространстве Tanya Bonakdar Gallery, с которой он сотрудничает до сих пор. Через год художник принял участие в Биеннале искусства в Сан-Паулу. Международное внимание к нему привлек проект Green River. В 1998 году во время Берлинской биеннале художник без предупреждения окрасил воды Шпрее во флуоресцентный зеленый, бросив туда горстку красителя. Впоследствии он повторил эксперимент в Моссе (1998), Бремене (1998), Лос-Анджелесе (1999), Стокгольме (2000) и Токио (2001). В 1999 году Элиассон выполнил павильон из стальных трубок (Spiral Pavilion) для Венецианской биеннале, который сейчас является перманентной инсталляцией в парке Кунстхалле Билефельд.

Спустя два года художник получил заказ от Тейт Модерн на работу для Турбинного зала. Проект The Weather Project, осуществленный в 2003 году, вероятно, до сих пор остается его самым известным произведением, за полгода он привлек в музей около двух миллионов посетителей. Художник превратил высокий потолок зала в огромное зеркало, в котором зрители могли наблюдать себя, освещенных искусственным солнцем из сотен монохроматических лампочек, в окружении тумана. Несколько ранее том же году Элиассон представил Данию на Венецианской биеннале.

Интересы художника во многом связаны со светом и его воздействием на человека. Проект Room For One Colour (1998), неоднократно воспроизводившийся в различных формах, предлагал зрителям зайти в комнату, залитую желтым светом, полностью менявшим восприятие других цветов. В 360 degrees Room For All Colours (2002) совершенно новое переживание пространства было обусловлено интенсивным воздействием света в цилиндрической замкнутой форме. Your Black Horizon (2005) для 51-й Венецианской биеннале, выполненный художником совместно с архитектором Давидом Аджайе, представлял собой уже архитектурный объект. В абсолютно темном пространстве построенного Аджайе временного павильона художник создал «линию горизонта», опоясывающую весь интерьер в виде светодиодной ленты, на которой был «записан» свет Венеции за один день, от рассвета до заката. В 2007, сотрудничая с архитектором Хьетилем Трёдалом Торсеном, художник создал временный павильон Serpentin Gallery в Кенсингтонских садах в Лондоне.

Обращение Элиассона к архитектурной практике не ограничилось временными объектами. В 2011 году увидели свет сразу два масштабных проекта: Your rainbow panorama, круглый коридор из цветного стекла, «радужная панорама» из всех цветов спектра, был установлен на крыше музея АРоС в Дании. Буквально в тот же месяц завершилось строительство концертного зала «Харпа» в Рейкьявике — плода совместных усилий художника и бюро Henning Larsen Architects. Для здания Элиассон разработал фасад из стали и стекла, пластины которого отражают мельчайшие атмосферные перемены и сияют под воздействием солнечного света. За проект Олафур и Henning Larsen Architects были награждены Премией Миса ван дер Роэ. А в 2018 году Элиассон впервые самостоятельно выступил в роли архитектора: Studio Olafur Eliasson спроектировала здание Fjordenhus для датского города Вайле.

Большое значение для Элиассона имеет благотворительная деятельность, нацеленная на решение глобальных проблем. Вместе с женой, историком искусства Марианной Крог Дженсен, они усыновили двух детей из Эфиопии и учредили фонд для детей-сирот 121Ethiopia.org. В 2006 году по заказу Louis Vuitton лампа в форме глаза, проецирующая через окно магазина бренда желтый свет на улицу, появилась сначала в здании бутика в Нью-Йорке, а затем и по всему миру. Все деньги от заказа ушли на поддержку фонда Элиассона и Дженсен. В 2012 году художник запустил проект Little Sun, в рамках которого компания Элиассона и инженера Фредерика Оттесена начала производство маленьких светильников, работающих на солнечном свете, — они продаются во многих странах, испытывающих трудности с электроснабжением.

Размышляя о проблемах изменения климата, взаимосвязи окружающей среды и городского пространства, художник населял набережные Нью-Йорка водопадами (The New York City Waterfalls, 2008), перемещал айсберги из Гренландии на площади Парижа и Копенгагена (Ice Watch, 2014). В 2019 году во время Climate Action Summit художника назначили Послом доброй воли ООН.

Масштабные персональные выставки и проекты художника прошли в Музее современного искусства Сан-Франциско (2007–2008), Музее современного искусства и MoMA PS1 в Нью-Йорке (2008), Музее искусств Далласа (2008–2009), Музее современного искусства Чикаго (2009), Музее современного искусства «Луизиана» в датском Хумлебеке (2014), Fondation Louis Vuitton в Париже (2014), Музее современного искусства в Стокгольме (2015), Leeum, Samsung Museum of Art в Сеуле и Long Museum в Шанхае (2016) и многих других. В 2017-м Элиассон принял участие в Венецианской биеннале. В прошлом году персональная выставка художника In real life привлекала в Тейт Модерн около 2500 посетителей в день (затем экспозиция переместилась в Музей Гуггенхайма в Бильбао).

Работы художника находятся в собраниях Галереи Тейт, Музея современного искусства и Музея Гуггенхайма в Нью-Йорке, Музея современного искусства Сан-Франциско, Музея современного искусства Лос-Анджелеса MOCA, Центра Помпиду и Fondation Louis Vuitton в Париже и многих других.

Олафур Элиассон в цифрах

Аукционная история художника началась в 2000 году с продажи тиражной литографии за $128 на гамбургском аукционе Hauswedell & Nolte, в основном специализирующемся на книгах. В двух следующих сезонах 2001–2002 на публичных торгах появилось уже 12 работ Элиассона (в основном фотографии), самая высокая стоимость которых по молотку составила $15 тыс. на нью-йоркском Christie’s. Период расцвета рынка современного искусства 2004–2008 годов Олафур провел блестяще: стартовал с продажи большеформатной живописи за $149 тыс. (2004, Bruun Rasmussen, Копенгаген) и завершил аукционным рекордом, который держится до сих пор: скульптура Fivefold Eye (2000) ушла за $1,32 млн на Christie’s в Лондоне в 2007 году. После кризиса 2008 года объемы продаж художника держались на достойном уровне до 2011-го, после чего пошли вниз, и эта отрицательная динамика наблюдается и сегодня. За этот же период количество лотов, ежегодно выставляемых на продажу, выросло, а процент непроданных предметов снизился: читатели AI со стажем без труда догадаются, что речь идет об уменьшении средней стоимости работ Олафура Элиассона.

Капитализация художника на публичном рынке в 2020 году составила $513 тыс. — довольно скромный результат. В том же году доля непроданных лотов художника — 12 % — обновила его исторический минимум. Всего к настоящему моменту на счету Олафура Элиассона 681 проданных предмета, 54 % из которых — фотографии, а скульптура (включая знаковые световые инсталляции) составляет 29 %. Согласно Artprice, с 2000 по 2020 год индекс средних цен художника вырос на 273 % — а в «пиковый» сезон 2017 года повышался на 383 %.

Таблица 1. Самые успешные аукционные продажи работ Олафура Элиассона, 2000–2021

Таблица 2. Ценовые диапазоны работ Олафура Элиассона, проданных на аукционных торгах, 2004–2021

Таблица 3. Динамика продаж Олафура Элиассона на аукционных торгах, 2004–2021

Олафур Элиассон и индикатор доверия

Год назад, по итогам первого полугодия 2020 года художник занял 28-ю строчку в списке признанных современных художников, которым респонденты ArtTactic прогнозировали светлое будущее в краткосрочной (6 мес.) перспективе, получив 29 баллов из 100 возможных. В ноябрьском рейтинге 2020-го Элиассон с 71 баллом поднялся уже на 11-ю строчку аналогичного рейтинга. Другими словами, официальный рынок считает, что до лета 2021 года продажам датско-исландского художника ничто не угрожает.

Олафур Элиассон также входит в рейтинг современных художников, которым респонденты ArtTactic прогнозировали успешное будущее в десятилетней перспективе: в ноябре 2020 года он получил 22-ю строчку в рейтинге (42 балла), а 12 лет назад — 18-ю (48 баллов). К слову, в 2009-м Элиассон опередил нескольких героев наших прошлых материалов — Джорджа Кондо, Шона Скалли и Уильяма Кентриджа.

Комментарий AI. Когда в январе 2020 года Элиассон вместе с KAWS совершил художественный «каминг-аут» — перевел свои работы в цифровой формат и выставил их на платформе дополненной реальности Acute Art, многие задались вопросом: а ему-то это зачем? Летающие по экранам смартфонов скульптуры KAWS’а смотрелись куда более органично и сразу же стали непременным атрибутом всего арт-сообщества в единой интернет-борьбе с пандемией. Тогда как адаптированные для дополненной реальности объекты Элиассона — радуги, цветы, цыплята и северное сияние — воспринимались неподготовленной (т. е. не знакомой с работами датчанина на многочисленных биеннале) аудиторией очень сдержанно. Более художественно подкованная аудитория разочаровалась в цифровизации художника по иной причине: они-то надеялись с помощью смартфона превратить свой дом в знаковую световую инсталляцию — но в итоге получили исландские кочки да лужайки. Тем не менее сотрудничеством с Acute Art Элиассон громко напомнил о себе — что перед началом непредвиденной пандемии оказалось чрезвычайно важно.

В целом рынок художника работает подобно рынкам Дэмьена Херста и Джеффа Кунса: объемные вещи находятся в музеях и частных коллекциях, а на аукционные торги выставляется небольшой по размеру, продаваемый формат. Правда, имеется и отличие: Херст и Кунс представлены на аукционах тиражными производными своих «шедевров», специально созданными после оригиналов — а фотографии Олафура Элиассона являются творческими первопроходцами в рыночной карьере автора, имеющими высокую самостоятельную ценность. Разместить дома полноценную атмосферную инсталляцию (не берем в расчет виртуальный аналог на смартфоне, о чем говорилось выше) особо никому в голову не придет: люди привыкли восхищаться творчеством датчанина, когда тому способствует атмосфера — музея, биеннале или некоммерческого павильона крупной арт-ярмарки. Нечто подобное мы испытываем, видя в живой природе слона: замираем от его величия, массово делаем фотографии и делимся с друзьями — но отнюдь не горим желанием притащить гиганта в собственный дом. Потому что величие слона проявляется только в его естественных условиях.

То же и с творчеством Олафура Элиассона. Его естественная среда — Исландия, и раз в два года — культурный «зоопарк» в Венеции.

Патриция Семенюк, AI
Денис Белькевич, AI